Михаил Успенский - Богатыристика Кости Жихарева Страница 17

Правильно говорили.

И отец правильно говорил о пращуре, который однажды неудачно пошутил…

– Ну, – сказал Колобок.

– Чего – ну? – спросил Костя.

– Того и ну! – сказал Колобок. – Я жду.

– Чего жду? – спросил Костя.

– А то ты не понимаешь! – сказал Колобок.

– Не понимаю, – признался Костя. – Это же прикол такой…

– Ну-ну, – сказал вожатый и заорал: – Кузьма! Где вас с Демьяном черти носят?

– Мало ли что, – подлетел филин.

– Бери меня и неси отсюдова подальше! – скомандовал Колобок. – Неси в такие края, где люди раньше думают, а потом уже рот разевают!

– Тем более, – сказал филин, подхватил вожатого за ворот и свечой, как голубок, пошел вверх.

– Стойте, стойте! – заорал мальчик изо всех сил – так что ночная птица словно бы влетела во встречный воздушный поток и запнулась в небесах.

– В чем дело? – поинтересовался Колобок. Филин держал его, зависнув в воздухе. Сейчас они походили на эмблему какой-то зловещей иностранной разведки: хищная птица распростерла крылья над миром, а в когтях круглый череп.

– Я… Я извиниться хочу, – сказал Костя. – Прости меня, Колобочек. Я опять сто пудов накосячил… Это у нас семейное…

– Это у вас точно что семейное, – сказал Колобок. – Как пошутите, так сейчас же какая-нибудь Столетняя война начнется…

– По правде, у меня от голода уже крыша едет, – сказал мальчик.

– Ничего, – сказал Глобальный. – У Микулы отъешься… Он тут неподалеку орет…

– А почему не слышно?

Микула Селянинович – гламурный пахарь

Удивителен русский язык!

Глагол «орать» когда-то означал «пахать».

А в некоторых деревенских говорах и сейчас «пахать полы» значит – «подметать в доме»…

В общем, понятно, чем занимался Микула Селянинович – шел по пашне, налегая на соху. Соху тащила соловая кобылка.

Былина про Микулу была в прежние годы очень популярная. Ведь в ней выведен образ трудового крестьянства как опоры державы. Да еще в конце былины герой обещал напоить-накормить мужичков совершенно бесплатно, как положено при коммунизме…

Стоп. Ни о каком крестьянстве речи не идет, поскольку в древние времена и слова-то такого не было. И наш Микула не «Крестьянинович» (сын христианина), а именно что «Селянинович», потомок сельского жителя. Хлебороб, землепашец, земледелец, оратай… Есть еще слово «землероб».

Но это какой-то странный землероб. И средства производства у него нетипичные:

У оратая кобылка соловая,Гужики у нее да шелковые,Сошка у оратая кленовая,Омешики на сошке булатные,Присошечек у сошки серебряный,А рогачик-то у сошки красна золота.

Железный лемех – это, конечно, хорошо, но уж из булатной стали – явный перебор: ври, да меру знай! Да и украшать соху серебром и золотом никто бы не додумался! Не говоря уже о том, что шелковые гужи сами бы выскальзывали из рук.

И оделся Микула совершенно неподходящим образом:

У оратая сапожки зелен сафьян:Вот шилом пяты, носы востры,Вот под пяту-пяту воробей пролетит,Около носа хоть яйцо прокати.У оратая шляпа пуховая,А кафтанчик у него черна бархата.

Идти по борозде в сапожках на высоченном (воробей пролетит!) каблуке как-то затруднительно. А на черном бархате будет видна любая соринка.

Мог ли простой землепашец позволить себе такое?

Землепашец не мог. А вот царь запросто.

В древних земледельческих цивилизациях начало посевной кампании непременно было торжественным ритуалом. Первую борозду собственноручно прокладывал и Желтый Император в Древнем Китае, и Верховный Инка в Перу, и многие другие властители. Понятно, что не в обноски были они одеты и не палкой-копалкой вооружены…

Так что происхождение у Микулы весьма почтенное, и, пожалуй, он тоже относится к группе «старших» богатырей. Тем более что «сумочка скоморошеская» с тягой земной принадлежит именно ему. И доехать до него конная дружина никак не может, хотя и слышит, «как орет в поле оратай, посвистывает», а соха его «поскрипливает». И соху эту вся дружина поднять не в силах. И в боевых действиях он, как и Святогор, не участвует…

Ан нет! Участвует! Когда Вольга говорит волшебному пахарю, что пожаловал его, Вольгу, князь Владимир тремя городами, и теперь он едет туда «за получкою» (данью), Микула его предупреждает:

Как живут там мужички да все разбойнички…

Оказалось, у тех разбойничков наш гламурный трудяга покупал соль, но мужички заломили такую цену, что поневоле

Положил тут их я ведь до тысячи…

Вот тебе и мирный труженик. Конечно, Вольга уговорил Микулу ехать с дружиной – у пахаря богатый опыт тарифной войны… И посадил в тех городах наместником.

О чем тут речь? О том, что селянина в городе постоянно норовят обобрать? Не только. Перед нами хорошо известная по учебникам истории Средних веков борьба феодалов с горожанами.

Тут и знаменитое Микулино угощение можно понять совсем по-другому:

Я как ржи-то напашу да во скирды сложу,Я во скирды сложу да домой выволочу,Домой выволочу да дома вымолочу,А я пива наварю да мужичков напою,А тут станут мужики меня похваливати…

В былинах и песнях многих народов с жатвой, молотьбой и пьяным угощением обычно сравнивается… битва! Как в «Слове о полку Игореве»: «Тут достало (то есть хватило) кровавого вина: сватов напоили и сами полегли»…

Вольга когда-то был звериным богом Велесом. Микула – богом земледелия. И вот эти бывшие боги отправляются на пару потрошить мужичков… Воистину, со временем все мельчает!

В неравной борьбе с голодом

– А Микула – тоже хтонический? – спросил Костя.

– Конечно. Он ведь не летает и не плавает. Занимается в основном землей… Э, что это с тобой?

Но Костя не ответил. Он тихонько свернул на обочину, сначала присел, а потом снял рюкзак и растянулся во весь рост на траве.

– Костя! – закричал Колобок. – Ох ты, беда-то какая… Вот что значит богатырский-то метаболизм… Старый я дурак, вернее, вечный! Кузьма-Демьян! Сделай что-нибудь!

– Мало ли что! – сказал филин и стал описывать круги. Внезапно он камнем пал в траву и выкрикнул: – Тем более!

– Спасибо! – сказал Глобальный и подкатился к месту, указанному птицей.

Вернулся он с каким-то корешком в лапках. Кое-как открыл рюкзак, залез внутрь, вытащил трофейную флягу, откупорил ее с великим трудом…