Ольга Романовская - Ведьмины пляски Страница 17

Первой фреской на тему Золушки осталась несказанно горда. Такая душещипательная сценка! Злобная мачеха, надутые дочки и бедная сиротка при живом отце. Драит полы, стирает бельё, носит тряпьё, в то время, как её домочадцы прозябают в праздности и обжираются деликатесами.

Второй сюжет превозносил душевные качества Золушки: она одаривала милостыней бедных и помогала другим людям. Тут на помощь пришло знакомое христианство с его заповедями.

Далее - прекрасный принц и бал. Он предпочёл Золушку её вредным сёстрам. Оно и понятно - я постаралась сделать героиню красавицей.

Потом - козни злобных интриганок. Чем омерзительнее, тем лучше. И, наконец, апофеоз любви и справедливости, то есть свадьба и королевский суд.

Краски ложились плохо, приходилось по нескольку раз переписывать один и тот же кусок, но я не сдавалась и методом проб и ошибок стала мастером письма по мокрой штукатурке.

Пологи пришлось шить самой. Увы, объяснить местным, чего хочу, не смогла. Зато никто точно не испортит чудесную кисею, которую удалось найти. Но вот звёзды на ней вышивать не буду - пусть служанки постараются. Вряд ли герцогиню обрадуют мои кривые стежки.

Не успела я закончить с потолком, привезли мебель и ковёр. Пришлось заняться её расстановкой и, заодно, подумать об игрушках. Если уж декорировать, то до конца.

Маг, сначала скептически относившийся к моим талантам, одобрил затею. Ему понравилась детская. Вслух он этого не сказал, но выражение лица красноречиво говорило: я не безнадёжна. Оставалось надеяться, что герцогиня тоже не придёт в ужас от воплощения моих идей.

Она не пришла. Её светлость замерла на пороге, с удивлением рассматривая непривычный декор. Слишком ярко, слишком современно.

Я стояла в сторонке и сжимала пальцы за спиной. Признаться, в голове даже мелькнула мысль: зайду в храм и принесу жертву Ио (или поставлю свечку, не знаю, что положено), если всё выгорит.

Наконец, её светлость изрекла: 'Необычно, но мне нравится. Воистину, этот юноша не похож на других. Пусть переделает и мою спальню. Плачу вдвойне'.

Во мне боролись два противоположных чувства: радость и злость. Хорошо, когда твою работу оценили по достоинству, но плохо, когда на плечи тут же взвалили другую.

Показала Свену кукиш, чтобы не вздумал согласиться, и, извинившись перед герцогиней, вытащила в коридор.

- Спятила?! Ей понравилось!

Маг потирал плечо, будто я всерьёз его ущипнула.

- Да, я заметила, но новую комнату делать не хочу.

- Кто тебя спросил? - рявкнул Свен, я аж подскочила. - Ты сделаешь и точка. А после снова станешь женщиной и покажешь те вещицы. Я не собираюсь прозябать из-за упрямства какой-то девицы!

- До этого ведь прекрасно прозябал, - огрызнулась я. - Рабыню нанял, да? Так вот, я не рабыня и лучше буду мыть полы...

- Ну и дура! Самой деньги тоже не нужны? Треть дохода.

Задумалась, прикидывая все за и против. В итоге сдалась и, вздохнув, согласилась, но с условием: Свен учит меня языку. Тот дьявольски усмехнулся и пообещал. Ох, предчувствую эти уроки!

Словом, Свен убедил заняться дизайном и маркетингом в стенах мрачного замка. Даже не знаю, сумею ли превратить его в уютное жилище? Тут везде сквозняки, холодно, а мебель жёсткая и неудобная. Взять бы хотя бы стулья - сидеть на них невозможно, обязательно отсидишь пятую точку. Зато кровати необъятные и мягкие. В этих перинах утонуть недолго. Свен, дома меня так не баловал, а тут - райские кущи. Представляю, какова спальня герцогини!

С объектом работ меня ознакомили в тот же день.

Деловито осмотревшись, тут же отдала ряд распоряжений. Никакого чёрного и красного, только спокойные тона. Тот пылесборник, он же ковёр, убрать, заменим-ка мы его какой-нибудь вазочкой. Не знаю, дарят ли герцогине цветы, но будет, куда поставить.

День пролетел незаметно. Даже ела я на месте работ - уплетала куриные ножки с хлебцами. Вилок не подали, салфеток тоже, так что пришлось по рабоче-крестьянски.

Носки, благодаря которым я выглядела мальчиком, сбились и сползли, жутко чесалась грудь, но я терпела. Вокруг столько глаз - разумеется, за мной следили, - что тут же доложат о странностях племянника цехового мага.

Вечером, составив план необходимых изменений, отправилась ужинать.

Я опять удостоилась чести сидеть за одним столом с её светлостью и на этот раз внимательно слушала, стараясь понять, о чём говорили. Погружение в языковую среду - лучший способ выучить чужую речь. Пора пополнять словарный запас и общаться без переводчика.

А после, когда я планировала посмаковать местный вариант сбитня, глядя в окно на звёзды, за меня взялся Свен. Он потащил в библиотеку, зажёг свечи и достал с полки какую-то книгу. Как и положено магу, сделал это без помощи рук, хотя на стремянку и забрался.

- Что это? - я вопросительно уставилась на пыльный том в потрёпанном переплёте.

- Твой учебник. - Свен отодвинул стул и уселся рядом. - Самая простая книга из всех, что есть, да ещё и с картинками. Ты же хотела учиться - так учись. В день - по странице.

- То есть мне придётся читать самой?

От мысли остаться один на один с тарабарщиной стало плохо. Мой галанийский не настолько хорош, чтобы понимать все вывески, тем более книги.

Свен кивнул, но пообещал помогать.

Начали мы с названия. Маг прочёл его, затем написал на бумаге, волшебным образом возникшей из кармана, и начал знакомить с местным алфавитом.

Оказалось, букварь заменила детская книга о мире. В ней рассказывалось о двуликом Ио, его заповедях, разных животных, созданных богом, а также правилах поведения для хороших девочек и мальчиков. Всё это сопровождали красочные миниатюры, отдельные рисованные вставки внутри текста и буквицы из цветов и листьев.

В тот вечер я осилила только один абзац, зато научилась читать практически без акцента и узнала двадцать новых слов. В последующие дни Свен не давал поблажек. Учитель из него вышел строгий, зато учёба пошла в гору.

Умом понимала - скоро маг уедет, у него же дела, поэтому стремилась извлечь из общения с ним максимальную пользу. Весь день проводила в спальне герцогини, а вечером и до ночи грызла гранит науки в библиотеке, пока не слипались глаза.

Спальню герцогини я оформила в стиле барокко. Роскошь, пышность, яркость - словом, праздник жизни, а не суровая реальность.

Наверное, меня возненавидели все слуги, торговцы и краснодеревщики в округе: я заставляла делать то, к чему они не привыкли. Зато её светлость пищала от восторга. В буквальном смысле, потому что голос у неё высокий.

Я заканчивала роспись потолка - хм, вернее, не я, а подмастерья по моим эскизам, - Свен же недвусмысленно намекал: ему пора возвращаться в Нурбок, а мне - показывать бельё. Показать согласилась, а вот отдать - перебьётся. Маг не понимал подобного упорства, но не объяснишь же ему, что эти тряпочки - единственная связь с прежним миром.