Юлия Федотова - Герои былых времен [HL] Страница 17

Аолену тем временем пришла в голову ужасная мысль. Находясь в прошлом, нельзя никого убивать, какая бы опасность им ни грозила, понял он. Обрывая чью-то жизнь, они обрекают на небытие поколения его потомков. Не родятся те, кому должно, не совершат того, что было им суждено. Вся история может пойти иначе!

— Только подумайте, — убеждал он, — ведь так ненароком можно даже собственного предка убить! И что тогда?!

— Вот что я скажу, — заявил в ответ Хельги, — о таких тонкостях пускай Силы Судьбы заботятся. Сами нас в дело втравили, сами пусть и расхлебывают. Знали, в конце концов, с кем связываются!

— Что значит «с кем связываются»?! — нашла повод для недовольства Энка. — Тебя послушать, так мы какие-то головорезы ненормальные — только и ищем, кого бы убить!

— Но ты ведь не будешь отрицать, что убиваем мы часто?

— По горькой необходимости.

— Почему-то необходимость эта у нас наступает раз в десять чаще, чем у всего остального населения!

— Такая, знать, у нас планида! — развела руками девица.

— Кто у нас? — испугалась Ильза.

— Планида, — пояснила Меридит. — Судьбу так называют. Планида, участь, доля, стезя…

Ильза нахмурилась:

— Зачем нужно так много слов, если значат они одно и то же?

— Как — зачем? Для выразительности, для красоты и разнообразия. Существуют разные стили речи. Можно сказать, например, «жрать хочу», а можно — «вожделею вкусить яства…». Чувствуешь разницу?

— Угу, — кивнула боец Оллесдоттер. — Первый раз понятно, второй нет.

Меридит сердито фыркнула:

— Да ну тебя! Тьма сехальская! Неучем была, неучем и осталась.

— Ничего подобного! — обиделась девушка. — Я грамоту лучше Рагнара знаю, а он принц!

— Нашла эталон для сравнения, ничего не скажешь!

Слова «эталон» Ильза не знала, а потому, чтобы лишний раз не демонстрировать невежество, сочла разумным промолчать. Меридит тоже не стала развивать данную тему, имелись проблемы более насущные, чем недостатки образования отдельных участников событий.

Что делать дальше, встал вопрос. Куда идти, какие подвиги вершить?

Предложение Рагнара бесцельно «бродить туда-сюда, пока подвиг, по воле Судьбы, сам не подвернется» никому не понравилось. Энка решила подойти к делу по-научному. Нашла на дороге медный гвоздь и соорудила из маленькой дощечки, большой бусины и тонкой щепки прибор, который Ильза назвала «вопрошалкой». Неологизм заставил Меридит содрогнуться, но прижился. Работало устройство просто. Произносилась стандартная формула призыва Сил Судьбы, стрелка-щепочка раскручивалась на дощечке наподобие рулетки, острие указывало нужное направление. Три раза щелкала девица по стрелке, и каждый раз выпадало идти на северо-северо-восток. Хельги ликовал. Именно в этом направлении лежала родина его предков, которую много столетий спустя нарекут Замерзшим Архипелагом.

Шесть дней занял переход от границ Ольдона до побережья. Местность вокруг была глухой, первозданно дикой. Шли по бездорожью, через сосновые чащи, буреломы и болота. Средневековые болота оказались весьма густонаселенными. То тут, то там из трясины высовывалась лысая голова болотника, таращились глупые желтые глазищи. Ильзу, обычно кроткую и неконфликтную, земноводные создания почему-то раздражали до крайности.

— Чего уставились? — бесилась девушка. — Щас как плюну промеж глаз!.. Чего тебе надо? — напустилась она на ближайшего.

— Милостыньку бы мне! — проквакал болотник, растягивая в умильной улыбке лягушачью пасть.

Ильза нашарила в кармане штанов мелкую разменную Монетку трегератской чеканки, невесть с каких пор завалявшуюся, швырнула, целясь в лоб:

— На, подавись! — Промахнулась. Монета упала в топь. Довольный болотник нырнул за добычей и больше не показывался. Вместо него вынырнули несколько новых.

— Ты их не приваживай! — напустился на девушку гном. — На всех медяков не хватит! Вон их сколько, пучеглазых, и все денег хотят. Попросят-попросят, потом возьмут и кинутся.

Болотников было много, а человечий поселок встретился всего один, да такой убогий, что даже собственного имени не имел. В нем Орвуд, несмотря на возражения спутников, очень выгодно выторговал большой кусок старой солонины. И правильно сделал. Кноттена, в котором путники рассчитывали пополнить запасы, на месте не оказалось. Пришлось потуже затянуть пояса. Опять стало скучно.

— Что за Средневековье такое? — жаловался Эдуард вслух. — Глушь и тоска. А в книгах про него чего только не понаписано! И герои, и колдуны, и чудовища всякие разные! И где они все? У нас и то веселее!

— Чудовищ нам не хватало, — одернул осторожный гном. — Сплюнь, накличешь!

— Ничего, — многообещающе усмехался Хельги. — Скоро начнутся земли фьордингов, там повеселишься.

Но «веселье» началось раньше. Не иначе принц в самом деле накликал.

Они как раз вышли к восточным отрогам Безрудных гор и стали лагерем, когда это произошло.

Что-то неуловимо изменилось в природе. Потянуло холодным ветром, туча скрыла луну, стихли вечерние шорохи, и в наступившей тишине слышен стал неясный, быстро нарастающий гул. Нечто угрожающее, жуткое, но в то же время странно знакомое послышалось Эдуарду в этом звуке…

— Не может быть! — прошептал принц в ужасе. — Дикая Охота является существу только раз в жизни!

— Теперь не совсем наша жизнь, — рассудил Хельги, поудобнее устраиваясь в канаве вниз лицом. — Значит, все возможно. Пережили один раз, переживем и другой. Главное — не открывайте глаз. И знаете что — дайте-ка мне все ваши куртки, я на голову намотаю, чтоб не оглохнуть. — Он был научен горьким опытом.

Предосторожности оказались напрасными. Охота прошла стороной. Но близко, очень близко. Отчетливо слышны были и ржание обезумевших коней, и воинственные вопли всадников, и бешеный лай своры разъяренных псов.

Поутру Ильза с Эдуардом пошли туда, откуда доносились зловещие звуки, — посмотреть из любопытства. Назад прибежали бледные и взволнованные. На этот раз охотники настигли свою добычу. Семь тел лежало на развороченной поляне среди поломанных ветвей, осыпавшейся хвои и сбитых на землю шишек. Четверо мужчин, одна женщина и один…

— А-а-а — заорал Хельги дурным голосом. Он только что извлек из-под тяжелой коряги тщедушное тельце одной из жертв ночного кошмара, перевернул лицом вверх и вдруг отпрянул. В другом времени сказали бы «будто привидение увидел». Но Хельги относился к нежити вполне равнодушно, потому уместнее использовать фьордингское сравнение «как троллем из-за угла напуганный».

— Ты чего?! — подскочила к нему Меридит. — Что стряслось?!