Роберт Сальваторе - Тогайский дракон Страница 17

— И взаимное уважение?

— Он уважает меня, как и должно быть. Мы понимаем, какие выгоды сулит нам обоим сотрудничество. У него есть то, что необходимо Бехрену, а у меня — то, что требуется Хопсе-Биру. К примеру, золото, драгоценности, тогайские пони и прочее в том же духе, понимаешь?

— Да, Глас Бога, — неуверенно произнес Мерван Ма.

Чезру снова рассмеялся.

— Ты не можешь не понимать, насколько выгодным окажется для нас, если церковь Абеля возглавит такой человек, как аббат Олин. Город Энтел очень важен для Хасинты, через него поступают многие необходимые нам товары. Дерево, используемое в Хасинте, включая то, что идет на мачты для наших кораблей, доставляют сюда из Энтела морем, как и деликатесы, приятно разнообразящие наш стол.

— Это понятно. — Доводы Эакима Дуана, казалось, не слишком убедили явно взволнованного молодого человека.

— Но, с другой стороны, ты знаешь, что негоже помогать абеликанским язычникам, и именно это беспокоит тебя, — продолжал Чезру. Мерван Ма промолчал, но, судя по выражению его лица, Эаким Дуан попал в точку. — Дружеские и торговые отношения помогут нам проникнуть в северное королевство со словом ятолов. Мы знаем, что наша вера истинна, сильна и что церковь Абеля заблуждается в своем увлечении магическими драгоценными камнями. И мы добьемся того, что постепенно свет религии ятолов начнет открываться и им. Чем больше людей видит нас, тем более бесплодной в их глазах будет выглядеть жалкая религия церкви Абеля.

К концу этой тирады Мерван Ма принялся горячо кивать в знак согласия. Эаким Дуан понял, что должным образом разрешил проблему помощника. Конечно, на самом деле Дуан совершенно не верил в то, что провозглашал. Он прекрасно понимал, что любой, увидевший своими глазами переход духа Чезру в тело следующего избранного ребенка, будет потрясен и, скорее всего, рухнет на колени при виде этого «чуда». Однако он знал также, что монахи церкви Абеля и сами большие мастера творить чудеса. Учитывая всю суету, поднятую вокруг воздетой из пепла руки мертвого Эвелина и того, как она чудесным образом спасла Хонсе-Бир от постигшего страну ужасного бедствия, Эаким Дуан сознавал, что пройдет еще очень, очень много времени, прежде чем монахи абеликанского ордена хотя бы задумаются об изменении направления духовного пути.

И тем не менее он понимал, что возвышение Олина ему выгодно, хотел иметь союзников в северном королевстве, которые не будут оказывать давления на Бехрен во время Возрождения и, пусть ценой богатых подношений, в следующей инкарнации сделают его жизнь более спокойной и приятной.

— Взаимоотношения с церковью Абеля могут оказаться весьма важными в то трудное время, которое вскоре ожидает нас, — продолжал Эаким Дуан. Глаза Мервана Ма слегка расширились, и Чезру понял, что вложил в эти слова чуть больше страсти, чем требовалось. Он рассмеялся. — Чему быть, того не миновать, и ты знаешь, что входит в твои обязанности.

— Неужели ты не боишься, Великий?

Эаким Дуан с таким уверенным видом отмахнулся от этого вопроса, что плечи юноши поникли.

— Давай не начинать снова, мой юный друг. И учти: тебе явно не хватает веры, и мне это не нравится.

Мерван Ма сделал шаг назад и опустил взгляд. Эаким Дуан был тронут, заметив в карих глазах юноши слезы.

Как переживает из-за него этот молодой набожный пастырь!

Он подошел к ссутулившемуся Мервану Ма, обхватил его за плечи и заставил стоявшего с убитым видом юношу поднять голову.

— Я обрету новую жизнь, и ты будешь охранять меня, пока мы не воссоединимся снова, — сказал старик, — В данном случае обещание ятолов следует понимать буквально. Я знаю это, потому что возрождался уже не один раз. Вот почему, мой юный друг, я действительно не боюсь. И после того, как ты станешь свидетелем Возрождения, после того, как услышишь в высшей степени разумные речи из уст младенца, ты станешь спать спокойно, в полной уверенности, что Бог с нами, что он сопровождает каждый наш шаг.

Добившись того, что Мерван Ма наконец улыбнулся, Эаким Дуан отослал его. Солнце уже почти скрылось, и он хотел в одиночестве насладиться закатом.

Однако уснул еще до того, как тьма опустилась на город.

ГЛАВА 5

РАЗРЫВАЯСЬ МЕЖДУ ДОЛГОМ И ДРУЖБОЙ

— Что случилось? — спросила Бринн, увидев, что эльф вскочил со своего места у костра и пересек маленькую поляну, где они решили заночевать.

Некоторое время Джуравиль пристально вглядывался в темноту леса, потом покачал головой. Его явно что-то встревожило, вот только он не мог объяснить, что именно.

— Я тоже это ощутила, — сказала девушка. — Что-то в воздухе… Вроде запаха смерти.

Белли'мар Джуравиль пристально посмотрел на тогайранку. Он действительно почувствовал в лесу что-то необычное; может, там было слишком тихо? Чуткая Бринн дала очень неплохое, хотя и не совсем точное определение.

— Нет, не смерти, — поправил он ее. — Гниения. Как будто на земле лежат трухлявые бревна.

— Вокруг нас и впрямь много поваленных деревьев.

Эльф покачал головой.

— Нет, это другое, — сказал он, по-прежнему не находя точных слов.

Действительно, можно было сказать, что в воздухе ощущается влажность и легкий запах гниения, хотя эта неделя выдалась сухой и поблизости не было ни ручьев, ни болот, ни озер.

Что бы это могло быть?

— Запах становится ощутимее, — спустя несколько мгновений заметила девушка.

Она подошла к Джуравилю, который замер у края поляны, напряженно вглядываясь в глубину леса.

Тот кивнул. Поскольку ветра не было, это могло означать одно: источник запаха приближается к ним. Вскоре запах стал настолько силен, что Джуравиль сморщил нос. И в тот же момент понял, что это такое.

— Торф.

Он резко повернулся, заметив стремительное движение в лесу.

— Торф? — с любопытством переспросила Бринн.

Эльф понял, что ей это слово незнакомо. Однако сейчас было не до объяснений, поскольку нечто — или, возможно, несколько этих нечто — уже появилось из леса.

Он пригнулся и отступил в тень, острым взглядом внимательно изучая обступившие поляну деревья. Снова какое-то движение под ними, чуть в стороне. И сейчас он разглядел силуэт. Слишком крупный для эльфа, поври или гоблина, с облегчением понял Джуравиль. Похож скорее на человека, но стоит слишком прямо и движется как-то странно, почти не сгибая корпуса и ног.

— Возвращайся к костру, — сказал Джуравиль. Сначала у него мелькнула мысль велеть тогайранке загасить костер, но он тут же понял, что опоздал с этим, поскольку, кто бы ни прятался в лесу, огонь он уже заметил. — Подбрось дров и держи лук наготове.