Ричард Кнаак - Конь-призрак Страница 17

Удавка на шее все еще терзала Темного Коня, и он, неожиданно оборвав смех, повернулся к вожаку, держащему его за шею. От раздирающего уши хохота дракон упал на одно колено и сейчас медленно приходил в себя, не выпуская удавки из крепкого захвата. Но одной петли было мало, чтобы удержать Темного Коня. Когда дракон поднялся на ноги, Темный Конь метнул вперед две удавки, болтавшиеся на его передних ногах.

Воинственный дракон едва успел осознать опасность, как две смертельно опасные ленты захлестнули его.

Он не успел даже вскрикнуть. Той силы, которой хватило, чтобы пленить Бессмертного, оказалось слишком много для того, чтобы уничтожить обычного дракона. От него не осталось даже пепла.

В отчаянии один из нападавших прыгнул на Темного Коня, на лету превращаясь в дракона. Темный Конь не пошевелился. К своему ужасу, дракон не нашел, во что вонзить когти, — он провалился в бесконечную пустоту, составляющую сущность черного жеребца. Дракон становился все меньше и меньше, словно камень, брошенный в бездну, — пока не пропал из виду. Несчастный обрек себя на падение в бездонную пропасть — падение, которое будет длиться, пока не исчезнут Вселенная, хаос и сама Пустота.

— Я демон над всеми демонами! Я странник, не подвластный Последней Тропе! Я порождение самой Пустоты! Я Черный Призрак! — Бессмертный устремил холодный взгляд на последних драконов, оставшихся в живых.

Драконы в панике бросились наутек и скрылись в одной из пещер. Темный Конь смотрел на их бегство, злорадно посмеиваясь.

«Ведите меня к своему хозяину, дракошки! Хотя в этой проклятой пещере вы и кажетесь багровыми, но, боюсь, серебристый оттенок больше придется вам по вкусу!»

Темный Конь отправился вслед за драконами. Он скакал беззвучно, хотя камни под его копытами разлетались на части. На этот раз победа будет за ним!

«Ведите меня к своему господину, бравые вояки! Рядом с ним я наверняка найду того, кто мне нужен, — и разобью все ваши кланы, если это поможет мне встретиться с ним!»

Медленно всплывали в памяти лица. Начали вспоминаться имена. Вновь возвращались к жизни образы тех, кого давно не было в живых.

Сумрак не знал, что заставило его забраться в эту пещерку глубоко под тронным залом. Не только воспоминания, но и что-то еще. Что-то связанное с эмблемой, вырезанной на плитке неотшлифованного мрамора. Плитке, вставленной в стену пещеры.

Эту эмблему он видел на гобелене Грифона. Сражающийся дракон. Знамя его клана. Знамя его отца.

— Какие воспоминания таятся в тебе? — прошептал Сумрак, обращаясь то ли к барельефу на стене, то ли к собственной затуманенной памяти. Он не мог вспомнить, зачем он забрался в эти пещеры. Он не мог вспомнить, почему в его памяти постоянно вспыхивает образ огромного черного животного — демонического коня.

— Какие воспоминания таятся в тебе? — повторил волшебник. Как не мог он увидеть собственного лица — точнее, его отсутствия, так же не мог и уловить тот момент, когда на него снизошло озарение.

— Отдай мне свои воспоминания! — Это была не просьба, а приказ. Он ощутил сопротивление, но легко преодолел его, потому что знал, что делать, — теперь знал. Сумрак удовлетворенно кивнул. Память вернется к нему.

В центре зала стало разгораться пятно бледно-голубого света. Волшебник, по-прежнему не отрывая рук от древнего изображения, зачарованно, как бабочка к огню, потянулся к нему. Свечение все усиливалось, а затем стало менять очертания — безостановочно, бессистемно. Выросло. Съежилось. Удалилось. Приблизилось. Простое. Невообразимо сложное.

Воспоминания давно минувших времен. О расе колдунов враадов. О природе самого волшебника.

Поначалу воспоминания были почти неразличимы. Сумрак положил на барельеф вторую руку. Воспоминания о бессчетных поколениях и бесчисленных местах. Он не помнил, откуда взялись эти воспоминания, но знал, что они реальны, как реален этот барельеф, закрепленный на стене для того, чтобы восстановить его память.

— Отдай их мне! — процедил он сквозь сжатые зубы. И еще один образ ворвался в его память, уплотнился

И вырисовался до мельчайших деталей. У Сумрака перехватило дыхание, когда он вспомнил, кто это. Он не желал его вспоминать, но зато теперь ему был ясен смысл знамени с драконом, вырезанным на барельефе.

Отец… Сумрак поднял правую руку к древку знамени.

Резким взмахом руки он изгнал этот образ. Тот вспыхнул, как крошечное солнце, и исчез.

Из толчеи воспоминаний вырастал новый образ. Высокая красивая женщина, нет — скорей девочка-подросток. Сумрак изгнал и ее, лишь смутно догадываясь, почему этот образ тревожит сердце почти так же, как образ отца. Но какие бы отношения ни связывали их в прошлом, сейчас он ищет другое.

Погрузившись в раздумья, Сумрак отвел взгляд на несколько секунд. Вновь посмотрев на голубое свечение, он вздрогнул от удивления: перед ним в терпеливом ожидании стоял высокий воин в доспехах. Другие призрачные фигуры были светлыми, словно их освещало полуденное солнце, эта же, темная, закрывала свет, отбрасывая тень.

«Откуда у тени взялась тень?»

Волшебник посмотрел на скалистый пол пещеры — тень двигалась и росла. Стоящий перед ним — не воспоминание из прошлого. Это живое существо.

— Волшебник. Сумрак. — Высокий незнакомец, закованный в серебристо-голубые чешуйчатые доспехи, шагнул вперед. В голосе его слышалось легкое шипение. — Мне нужно поговорить с тобой, волшебник. О том, что касается нас обоих.

Услышав далекий хохот, эхом прокатившийся по лабиринтам, оба обернулись к единственному входу в пещеру. Образ существа с холодными голубыми глазами вновь ожил в памяти волшебника.

Закованный в доспехи незнакомец, заметно заторопившись, обернул к волшебнику лицо, наполовину скрытое под драконьим шлемом. Сумрак уловил неуверенность, питаемую алчностью и страхом.

Серебряный Дракон заговорил вновь, на этот раз быстрее, изредка бросая косые взгляды на вход:

— Я хочу поговорить с тобой, друг. И побыстрее, если не возражаешь.

Драконы, бежавшие от Темного Коня, уводили его все глубже и глубже. Темный Конь много слышал о пещерах Киван Грата, но все равно бесконечный запутанный лабиринт поразил его. Недаром именно здесь обитал клан Золотого Дракона — самый большой и могущественный из драконьих кланов.

В жаркой и влажной пещере-инкубаторе он натолкнулся на скелет крупной драконихи — скорее всего, няньки-охранницы при новорожденных. Тело лежало в спокойной, даже умиротворенной позе. «Умерла от старости или бесцельности жизни», — решил он. Неподалеку Темный Конь заметил скелет воина-дракона. Похоже было, что убила его сама старуха.