Альберт Зеличенок - Посиделки в межпланетной таверне «Форма Сущности» (СИ) Страница 17

Что-то долго идём. Пора бы уже чему-нибудь произойти. Может быть, всё-таки остановиться и подумать? Итак, переберём варианты.

Когда похищают девушку, то первое, что приходит в голову, — сексуальные маньяки. По крайней мере, именно на такое объяснение мы втайне надеемся, читая о случаях киднэппинга в газетах или слыша по телевидению. Ну что ж, вполне перспективная версия. Жестокий миллионер, устраивающий оргии с несовершеннолетними гуриями. Отвратительный старик, сидящий на наркотиках и потому страдающий повышенной и долговременной потенцией. Все девочки — от двенадцати до пятнадцати. Потом они выходят на пенсию и покупают себе виллы на юге, где и коротают годы, совершенно опустошённые. Их лучшие дни остались в прошлом.

Нет, не так. Добавим грязи. Старшие подростки сами распинают младших перед похотливым сатиром. Пожалуй, выразительнее вот что: несколько богачей… даже десяток — и солидный клуб с сигарами, бильярдом и развратом. Кофе подают в постель нагие рабыни прямо в вагине. Тогда придется поднять возрастную планку — тинэйджеры не смогут принести достаточно кофе. Но зрелые девицы — совсем уже не то. Возникают обоснованные сомнения в необходимости дефлорации. Да и вообще, принуждение к сожительству взрослой девушки не выглядит столь пикантным.

Лучше откажемся от кофе. Заменим его ежедневным насильственным возвращением невинности хирургическим путем. Стоп. Всё никуда не годится. Порхающая любимая старше и играет уже не «по юниорам», а «по молодёжи».

Значит, аристократический салон отменяется и замещается подпольным притоном. Здесь рабыни обучаются секретам извращенного и группового секса, на практике постигая тонкости взаимоотношений между личностью и обществом. Обстановка — как в лучших домах разврата, мускулистые стражи с плётками, садисты в искусственной коже и шипах, решётки, французская кухня и пытки по жребию вечерами для избранных клиентов.

Да куда меня несёт?! Странница отличается тонким вкусом, изяществом манер, богатым внутренним миром, но если учесть экстерьер — ни один маньяк в здравом уме и твёрдой памяти на нее не польститься. Ну сами посудите: треугольные глаза, насадка для душа вместо носа.

Любовь — такие муки адовы!Порой достанется фуфло,Что если лошади не падают —Считай, что сильно повезло.

Значит, никакого секса.

Версия номер два: гангстеры. Подпольный синдикат, раскинувший щупальца по всей стране, имеющий агентов в правительстве, органах правопорядка и церкви и отделения в школах, роддомах, кинотеатрах и библиотеках. Делает деньги на торговле оружием, подержанными вещами, драгоценностями, трупами для опытов, бюстгальтерами, девицами свободного поведения — как целиком, так и отдельных органов для ценителей, хлопушками, щенками кокер-диплодоков. Однако главная статья доходов — чудовищное вещество дитриквадрапентаглобулин, более известное как синяя отравка. Принятое в виде порошка, оно вызывает привыкание к кефиру. О, эти кефирные маньяки с пустыми глазами, нечёсаными волосами и белыми пятнами на одежде, валяющиеся поодиночке и по трое в детских песочницах и на скамейках в скверах или вымаливающие у прохожих недостающие полбрякля!.. О, эта ломка по ночам, когда гастроном закрыт, холодильник пуст и негде достать бутылочку!.. О, вечное страдание на лицах тех несчастных, в семьях которых поселилась кисломолочная мерзость!..

Но другое последствие распространения дитриквадрапентаглобулина страшнее. Примененная в виде аэрозоли, отравка порождает у своих жертв стойкое отвращение к спиртному, дискотекам и наркотикам. А ведь главными объектами распространителей синей заразы являются подростки. Оторванные от подходящей среды, от товарищей своего и противоположного пола, молодые люди проводят время в чтении и одиноких размышлениях. В результате они вырастают озлобленными, угрюмыми, раздражительными, пессимистически и деструктивно настроенными. Правительство бьёт тревогу. Родители в отчаянии. Полиция сбилась с ног. Очевидно, что единственным действенным заслоном на пути синей отравки стала бы мощная пропагандистская кампания, но и пресса находится в руках Синдиката. Поэтому газеты молчат, а телевидение говорит, говорит, говорит — но, как всегда, не о том.

Однако при чем тут Странница?

А, да: она стала свидетельницей того, как под покровом ночи бандиты разгружали самолёт… автобус… нет, поезд с контрабандой. Одинаковые громилы в двубортных костюмах, тёмных очках, широкополых чёрных шляпах и с трехдневной щетиной на помятых лицах, мрачно переругиваясь, таскали картонные ящики с голубым кукишем на крышках и надписью: «Купивший три упаковки получает бесплатно значок «Я — исчадие Ада», дающий право безнаказанно изводить родителей». Притаившаяся за камнем девушка сунула кулак в рот, чтобы не закричать… лучше кулачок, кулак не поместится в ротовой полости… нет, для верности, всего два пальца, но поглубже. Гангстеры, занятые своим делом и перестрелкой с конкурентами, не замечали её. Очереди, взрывы, кровь льётся рекой, машинист с вислыми седыми усами и добрым взглядом серых, навыкате контактных линз покрикивает на грузчиков: «Скорее, парни. Заснули вы, что ли? Я же из расписания выбиваюсь».

Невольная зрительница бесплатного представления начала отползать во тьму, но там её уже ожидал тот, про кого все забыли, тот, кто всегда оказывается за спиной у положительной героини боевика — Ещё Один Бандит. Он маленький, хитрый, противный, но сильный. У него тонкие усики, бледные губы, кривой нос, плотно прижатые к голове уши, маленькие бегающие глазки. Он охранял сомнительный покой коллег по преступному бизнесу и не упустил лишнюю свидетельницу. Её горло перехватила могучая рука, на рот, давя крик протеста, легла пятерня. Крупным планом — напрягшаяся в ожидании перемен грудь с затвердевшим соском, прихотливо задравшееся платье.

Сторож подзывает товарищей, с их помощью тщательно связывает девушку и заталкивает в машину, после чего её везут… Куда — вот в чём вопрос? А главное — зачем? Для чего им перемещать её куда-то, если проще кардинально решить проблему на месте, и вопрос о вреде излишних знаний будет снят с повестки дня в процессе захоронения трупа. Альтернативу, связанную с эротической утилизацией девушки, я уже рассмотрел выше и отверг.

Значит, Порхающая Странница погибла, и больше не будет утренних встреч рядом с камнем согретым её, гм, телом, совместных прогулок по росистым лугам, медитаций над потрёпанным томом «Камасутры», романтического чтения на два голоса творений Кьеркегора. Мои глаза наполнились слезами.