Юлия Фирсанова - Час "Д" Страница 18

— Страх Господень, — с отвращением пробормотала девушка, покосившись на очередную статую лысого бровастика.

— Архижрец Авандус заботится о нравственной чистоте дориманцев. В безграничной мудрости своей он полагает, что ежесекундное напоминание о божественном благотворно скажется на наших душах, — благостно заметил Шарль с едва заметными нотками издевки в голосе.

— А на мой взгляд, очищению души гораздо больше, чем постоянные угрозы, способствует созерцание прекрасных произведений искусных людских рук, — недоуменно сказала девушка, для примера кивнув на прелестный кованый светильник-кошку в маленькой нише.

— Мой покойный отец, да примет Дориман его душу в свои объятия, считал так же, — печально улыбнулся король. — Он хотел превратить дворец в место, где каждый человек будет восхищаться промыслом Творца и отдыхать душой. И это ему почти удалось! Если б вы видели, как здесь было прекрасно при его жизни. Картинная галерея, сад скульптур, оранжереи…

— Но пришел Авандус и все испортил, понаставив во всех углах своих мерзостей, — фыркнула Элька. — Он что, нарочно самые бездарные работы выбирал? Или просто экономил?

— У архижреца много достоинств, он выдающийся оратор, но совершенно не разбирается в искусстве, а вот короли Дорим-Аверона издавна известны своим высоким вкусом и тонким пониманием прекрасного, — тихо заметил Шарль и признался со скромной очаровательной улыбкой. — Поэтому Авандус милостиво позволил мне вести отбор лучших произведений для украшения дворца.

— Маленький мстительный гаденыш, — потрепав паренька по руке, одобрительно рассмеялась девушка, понимая, что юный король при всей своей слабости все-таки нашел способ противостоять архижрецу и даже отомстил ему с великолепной изобретательностью.

— Спасибо, госпожа, — Шарль вновь сверкнул плутоватой улыбкой и тут же заговорил. — Обратите внимание на этот дивный гобелен работы мастеров Дорим-Аверона. Виноградники равнины Лар у оконечности Южных гор. Кажется, солнечные лучи греют кожу!

Почувствовав, как напрягся юноша, резко сменивший тему, Элька моментально подыграла ему. Почти повиснув на руке короля, она закивала, как китайский болванчик, и с совершенно восторженным видом подтвердила:

— Да-да! Восхитительно! И эта статуя Доримана в углу просто прелесть! Так гармонично!

Пара коротко стриженых мужчин, видно прическа служителей была так же регламентировала церковью, как и серые балахоны, удостоив своего монарха вежливыми поклонами, скользнула мимо. Как только они исчезли из зала, Шарль быстро потянул Эльку влево, к арке, ведущей в следующий маленький зал, похожий на предыдущий, а затем по коридору и снова налево. Король не преставал болтать всякую чепуху, развлекая спутницу, но девушка уже поняла, что он ее куда-то целенаправленно тащит, не обращая больше внимания на стражу, слуг, жрецов и прочую шушеру.

Спустя пяток поворотов, Шарль резко затормозил перед дверью из какого-то белого материала, не то дерева, не то кости, покрытой чудесной ажурной резьбой. Элька остановилась рядом, едва не налетев на паренька, выпустившего, наконец ее руку из своей горячей ладошки.

— Вот она! — гордо выдохнул король.

— Кто? — оторопело уточнила Элька, очень надеясь, что сейчас ей не скажут: Госпожа Элька, это Дверь. Дверь — это госпожа Элька. Шарль был очень милым парнишкой, но общение с такими мрачными фанатиками, как Авандус, для психики бесследно не проходит.

— Там ОНО, зеркало, Зеркало Истинного Зрения! — невпопад заявил Шарль, проясняя ситуацию. — Магия его воздействия такова, что, пока мы будем находиться внутри, никто не сможет войти в комнату следом.

— Хорошо придумано! — оживилась девушка, понимая, что наконец-то они смогут поболтать без свидетелей. Архижрец никого в сопровождающие им не навязал, но это вовсе не означало, что уши, преданные ему, не прислушиваются к беседе короля и посланницы.

Глава 4. Поиски истины

Шарль распахнул дверь, вежливо пропуская даму вперед, и вошел следом. Закрылась дверь сама. Убедившись, что на этой стороне двери есть ручки и ей не придется выкликать на подмогу Макса с автогеном, Элька успокоилась. Король благоговейно вздохнул. И девушка тут же огляделась в поисках предмета поклонения.

Светлая овальная зала с большими овальными окнами, занавешенными бледно-лимонным тюлем, стены выложены шестигранными плитками желтоватого камня с охристыми прожилками, на полу паркет из светлых пород дерева, у стен несколько мягких скамеечек, а посередине помещения обычное ростовое зеркало. Овальное, в простой кованой раме из тускло-желтого металла без всяких украшений, накрытое какой-то полупрозрачной тканью.

— Зеркало Истинного Зрения, — почтительно пояснил гостье Шарль, взмахнув рукой в направлении предмета.

— Что оно делает? — тут же вместо высоких фраз потребовала конкретного ответа практичная девушка.

— Одна его сторона отражает истинный облик и характер человека, каким бы он не был, — честно ответил король, почему-то вздохнув. — А вторая показывает то, каким человек был в прошлом, в другой жизни или жизнях. Но магия зеркала имеет ограничение, к добру ли к худу, но в нем можно увидеть только собственное отражение.

— Оригинальная защита от злоупотребления! Здорово! — восхитилась Элька и тут же решительно попросила. — Я могу посмотреть?

— Конечно, для этого я вас сюда и привел, госпожа, — кивнул Шарль и, первым пройдя к волшебному зеркалу, снял занавес.

Пока король самостоятельно примащивал то и дело соскальзывающий материал на скамеечке у стены, Элька спросила:

— А почему вашему Авандусу зеркала не по вкусу? Свое лысое отражение глаза колет? Так пусть стилиста-имиджмейкера заведет. Кстати, он от природы такой или ему по сану положено с головой-коленкой ходить?

— Бритая голова — символ высшего ранга архижреца, знак близости к богу, — пояснил Шарль. — Считается, если человек рано лысеет, на нем благословение Доримана.

— На мой взгляд еще более слабое утешение, чем обещание взамен сильной потенции, как в моем мире, — задумчиво констатировала девушка, представляя своих знакомых с головами, лишенными шевелюр. Получалось весьма печальное зрелище.

— Зеркало Истинного Зрения архижрец не любит, — продолжил юноша, методично продолжая складывать покров. — Он говорит, что для познания истины магические предметы ни к чему, достаточно божественного откровения, снисходящего на жрецов и молитв. Только так и пристало постигать мир настоящему праведнику.

— Как же в таком случае он ваш артефакт до сих пор не раскокал и в каком-нибудь подвале не сгноил? — удивилась Элька, посчитавшая архижреца хоть и весьма неприятным, но энергичным и деятельным на вид субъектом.