Андрей Назаров - Найти себя Страница 18

— Пойдем, Брунил, — сказал Голос. — Не будем своим видом портить последние минуты жизни человеку.

— Будь ты проклят! — прорычал умирающий, — Боги накажут тебя!..

— Я предан Богам, и перед ними уж точно ни в чем не провинился, — ответил Голос.

Караван Голоса ускоренным маршем двигался по направлению к Благоде. Он спешил добраться до цели как можно быстрее, кто знает, не придумал ли неизвестный враг еще какую-нибудь крупную неприятность. Из-за спешки Голос даже распорядился не хоронить погибших. Их сложили в два ряда — отдельно своих и отдельно разбойников и прикрыли рогожей. По приезде в Благоду, Голос намеревался обратиться к старосте поселения, чтобы тот направил к месту боя своих людей и организовал похороны всех погибших. Сам же он оттуда пошлет герцогу просьбу о дополнительной воинской помощи.

Хотя у Голоса и осталось достаточное количество конных лучников на случай разных неожиданностей, но если на него опять нападут с тяжелой кавалерией, то им уже не отбиться. Да и с сотней простых разбойников тоже будет не так легко справиться. Тем более что часть лучников пришлось ссадить с лошадей, и теперь они тряслись в повозках, исполняя роль возничих, которых почти все погибли во время прошедшего боя.

Чуть позади от каравана, рядом с дорогой, за караваном следовал приличный табун лошадей — это были лошади убитых разбойников и наемных воинов.

«Если без приключений доберемся до места, — подумал Голос, — то получим за этих лошадок неплохие деньги. Лошадей же, оставшихся от вольных воинов, можно оставить и для себя».

Мощные лошади, натренированные для боя в составе тяжелой латной кавалерии, высоко ценились в Империи, да и не только в ней.

— Будут моим подарком герцогу, — решил Голос. — Похоже, что скоро будет война, они очень пригодятся.

Голос ехал на повозке, груженной снятыми с побежденных разбойников доспехами, в качестве возничего. Позади Голоса на повозке лежал Зверь. Он отбил себе о доспехи передние лапы, когда сваливал с лошади нападавшего на Голоса всадника, поэтому не мог теперь быстро и долго бегать. Голос положил преданного отважного пса рядом с собой, и теперь тот довольно лежал, развалившись, на повозке и с интересом поглядывал по сторонам. Сбоку от повозки мерным скользящим шагом двигался Огненный Медведь, которого Голос попросил не отходить далеко от себя, пока они не доберутся до Благоды.

Голос взглянул на юношу и очередной раз удивился. Движения юноши, несмотря на его плотную комплекцию, были столь плавные, расслабленные и тягучие, что, казалось, он плыл над травой, и чуть ли не убаюкивали. Но Голос понимал, что эта расслабленность обманчива. Он уже видел, как юноша мог внезапно взрываться резкими стремительными выпадами, сметающими всё на своем пути.

Огненный Медведь на этот раз был во всеоружии. Метательные ножи были рассованы в его куртке-безрукавке и штанах, шестопер лежал рядом на повозке, готовый в любой миг нырнуть в руки и сокрушать врагов.

«Да, хорош, парень, хорош, жалко, что расстанемся, — подумал Голос. — Ладно, до этого еще дожить надо, до места доберемся, видно будет».

Вокруг каравана, шагах в трехстах от него, всё время кружили небольшие, по два человека, дозоры конных лучников. Они внимательно просматривали всю местность в поисках врага. Вроде бы всё было тихо. Прошло часа два. Организм Голоса, устав от напряжения, последние дни навалившегося на него, требовал отдыха, и Голос, покачиваясь на повозке под неторопливое движение повозки, стал засыпать на ходу.

— Господин, — вдруг услышал он сквозь полудрёму, — я всё хотел спросить, почему герцога называют Герцог Алого Плаща?

— А? Что? — вздрогнул спросонья Голос. — А, это ты, Медведь. Ты о чем?

— Спрашиваю, почему герцога зовут Алым Плащом?

— О, это давнишняя романтическая и трагическая история. Алый Плащ — это не имя, а титул. А может, даже теперь родовое имя вместе с титулом. Наше герцогство называется Герцогством Алого Плаща, и всех его герцогов тоже зовут герцогами Алого Плаща.

История нашего герцогства началась чуть меньше двухсот лет назад, во времена Императора Ксола I, когда вспыхнул мятеж герцога Сарийского. Император был уже не молод, ему исполнилось 55 лет, а наследника у него не было. Зато у него была молодая красавица дочь — принцесса, шестнадцатилетняя прекрасная Бригда. Император вступил в брак поздно, жена-императрица при родах дочери умерла, после чего Император всё никак не мог жениться. Почему так происходило, сейчас доподлинно не известно. Но Императору всё время сватали и предлагали каких-то невест, однако они по разным причинам ему не подходили. Герцог Сарийский, кстати, отдаленный родственник Императора по отцовской линии, видя это, решил сам занять императорский трон. Он, к слову, был довольно не глуп, хорошо образован и искренне считал, что достойно послужит Империи, будучи во главе ее. Поэтому он намеревался жениться на Бригде, как только та подрастет, и после смерти Ксола I по праву занять опустевший императорский трон. Реализуя свой давнишний план, герцог, несмотря на свой зрелый возраст, а ему было 40 лет, официально не женился и ждал своего шанса.

Может быть, его план бы и удался, если бы не произошли некоторые события.

Во-первых, где-то за год до нашей истории, Император, наконец, познакомился с некой молодой особой, которая ему понравилась. Он долго с ней тайно встречался, проверяя свои, а также ее чувства. Будущая невеста Императора, как казалось, была с ним искренна и желала его как мужчину, а не как Императора. Император не остыл к ней за год, поэтому он в скором времени хотел сообщить радостную весть о своей предстоящей женитьбе всему своему двору и надеялся, что молодая жена в недалеком будущем родит ему сына — наследника.

Во-вторых, несчастье произошло с самим герцогом. Будучи адептом Богини Жизни, герцог неудачно совершил ритуал обращения к своей Богине, в результате чего та «наградила» его козлиной головой. Нет, не подумай, голова козла у него, конечно, не выросла. У него разительно изменилась своя собственная голова. На ней вытянулись далеко вперед обе челюсти, удлинились передние зубы, нос стал черным, широким и чуть приплюснутым, удлинились и обвисли уши. На подбородке у герцога выросла узенькая длинная бородка, которую как не сбривай, через пару дней появлялась опять. В общем, внешне, его голова стала очень походить на козлиную. Раньше герцог не был красавцем, но был очень приятным представительным мужчиной. Сейчас же он стал выглядеть как чудовище.

Но в своей беде герцог был виноват сам. Трудно соблюсти все правила ритуала, когда на тебя наседают две пьяные разнузданные девки с явными бесстыдными намерениями. Кто же обращается к Богине в такой обстановке? Герцог же в произошедшем с ним несчастьем обвинил всех женщин и воспылал к ним прямо таки святой ненавистью. Может быть, конечно, ненависть была больше связана с понятной реакцией женщин на его вид, как правило, они визжали и разбегались в стороны, но, кажется, Богиня Жизни немного пошутила и над его мозгами. Герцог очень изменился. Раньше он был уравновешен, рассудителен. Теперь же его мог без видимой причины обуять страшный гнев. Однако он стал очень хитрым. Ополчившись на всех женщин, он, тем не менее, не бросил попыток завоевывать их для своих утех. Причем он все время находил таких, у которых не было защитников или они были изначально слабы. Если женщина чем-то не угождала ему, то вскоре она таинственно исчезала. В Империи ходили страшные истории, как он поступал с теми женщинами, которые в чём-то перед ним провинились. В общем, герцог стал чудовищем и в прямом и переносном смысле этого слова. Хотя к своим людям герцог относился очень хорошо. Особенно он лелеял и холил свою личную гвардию и всё время осыпал ее разными привилегиями. Да и дела герцогства он отнюдь не забросил.