Карина Пьянкова - Мера святости Страница 18

   Боже мой, ну как же пару-тройку веков назад женщины носили парадные платья? Это же пытка какая-то.

   Едва я ступила на монастырский двор, как раздались здравицы в честь грядущей и народ практически синхронно попадал на колени.

   - Слава Творцу нашего и Его святой, что мы ожидали! - зычно провозгласил отец-настоятель.

   Единственное, что вносило диссонанс в это омерзительное по своей слаженности ликование, были возмущенные вопли помятого донельзя "крыса", которого уже успели скрутить, но не сунули в ближайший погреб, как можно было ожидать.

   Я улыбалась толпе заученно, как долго репетировала перед зеркалом, прежде чем пойти на свидание с Вадиком из параллельного потока. Вадик вроде бы мою гримасу одобрил, народ, судя по радостному реву, тоже. Для усиления эффекта я еще и рукой помахала, как голливудская звезда на ковровой дорожке. Это я с отцом Иоанном могу припираться на тему своей мнимой святости, а этот... пролетариат, он зверь опасный, и булыжник - оружие его... С этими лучше не делиться своими измышлениями на тему моей причастности к высшим силам, а то еще и хоронить нечего будет.

   - Теперь, когда святая с нами, мы поборем и еретиков лесных и тех, что скрываются под личиной верных детей Его!

   Люд еще больше возрадовался еще больше предстоящей прополке.

   - Чистота веры восторжествует! И да низринется гнев его на головы краснорясых, творящих беззакония именем Творца нашего!

   О... Ёпт, как выразился мой двоюродный братец Коля, увидев меня, только что вернувшуюся с приусадебного участка. Мне это совсем не нравится. Мне не нравится насилие как таковое, да я даже на гражданскую специализацию пошла, чтобы не приведи господи, с криминалом дел не иметь... Да я даже таракана убить не могу - рука не поднимается, а мне тут предлагают стать идейным вдохновителем для массовых репрессий? Мне не идет кровова-красное!

   - С нами сила Его! - продолжал надрываться священник. - На костер еретиков!

   Так... Это он об инквизиторах, что ли?

   Кажется, о них, вон, братья уже и сопровождающих "крыса" приволокли, да и бока изрядно намяли. Ой, мамочки, нет, они мне, конечно, категорически не нравятся, как и их организация, но чтобы так... Это... Это же убийство! Двух и более лиц с особой жестокостью! Это преступление! Надо как-то останвить их... Надо! Но ведь мои писклявый голос не пробьется через весь этот гомон. И отец Иоанн, он же их руководитель уже столько времени, они ему верят, а я кто такая...

   Хм. А я святая Ирина. Он же так сказал сам, верно? Значит, по логике вещей мое слово должно быть весомее его. Так? Так.

   - На костер их! - подстрекал толпу настоятель.

   Я набрала воздух в легкие. Это должно прозвучать... весомо. И с достоинством. Точно. Я же вроде как особа приближенная к Творцу. Мне визжать не полагается. Но только бы услышали, только бы услышали. Блин, но для этого точно чудо потребуется, никак не меньше.

   - Он заповедовал детям Своим прощать! - изрекла, по иному и не скажешь, я.

   И все-таки услышали. Правда. Даже замерли. А уж как по-рыбьи выкатил глазища отец-настоятель. Кажется, роль идейного вдохновителя он планировал взять на себя, а меня хотел поместить на знамя, как символ борьбы. Кровавой. Не хочу. Раз уж я теперь святая, то отче, играть мы будем немножко по-другому. И раскладку ролей надо бы сменить от греха подальше.

   - И не через пламень приводить к нему заблудшие души, а через прощение и покаяние!

   Мамочка, спасибо, что запихивала в меня классическую литературу, вот уж точно пригодилось! Вещаю, как по написанному!

   Инквизитор явно не мог поверить своему счастью: разозленные монахи с ворчанием, недовольством, но все же отпустили псов Его и даже развязали.

   - Прощайте и Творец простит вас, - решила усилить эффект я.

   Отец Иоанн вынырнул за моей спиной как черт из табакерки:

   - Девка, да что ж ты творишь?

   Я ухмыльнулась. Получи, старый хрыч. Сам загнал меня в этот угол, так нечего теперь удивляться. Я бы сама ни за какие деньги не стала бы в такие игры играть, но и этому пройдохе не позволю прикрываясь моей истощенной тушкой творить здесь непотребства. Раз уж назвал меня святой, пусть ожидает, что и поступать я буду соответственно.

   - А что я делаю? - невинно хлопнула глазами я.

   - Ты зачем рот открыла? - еще яростнее зашипел на меня старик.

   - Так я ж святая, - улыбнулась я. - Мне полагается наставлять заблудших на путь истинный и творить добрые дела во славу Творца.

   - Да какая ж ты святая? Ты же девка бестолковая! - в конец разъярился монах, аж слюна забрызгала.

   Я едва не испугалась.

   - А вы теперь это им скажите, - кивнула я в сторону толпы, которая продолжала восторженно меня славить. - Попробуйте. И посмотрим, что выйдет. Хотите? А?

   Я видела только два вариант: либо он на костер пойдет один, либо на костер пойдем вместе. В любом случае, ему не выкрутиться, все-таки про святость он вякнул первым.

   - Ах ты, змея!

   - Не-а, - протянула я. - Святая Ирина. Сами сказали - сами теперь и мучайтесь, а устроить непонятно в честь чего резню я вам не позволю. Святая ведь, как-никак.

   - Я тебя в порошок сотру!

   - Себя вместе с собой сотрете, - парировала я, бодро благословляя братьев, возжелавших приобщиться к благодати. На пятом человеке необходимый навык уже был получен, так что выглядело все это действо даже немного эстетично.

   - Я вас за язык не тянула, - вздохнула я.

   - Святая, так точно этих пятерых отпускать что ли? - спросил неуверенно у меня брат Маркус.

   Он явно был несколько смущен тем фактом, что рядом со мной находится отец-настоятель, но спрашивать позволения приходится у той, которую привык считать бесполезной девкой. Но с другой стороны, я же теперь вроде как выше отца настоятеля.

   - Заберите оружие и приглядывайте за ними. Творец всем может даровать прощение, но глупцам в его милости будет отказано, - решила не перегибать с дозой милосердия я.

   Инквизиторам я не собиралась доверять, как и кидаться защищать их, если они повторно что-то натворят. Я же не та, в честь которой построен этот монастырь, в конце концов.

   - Благодарю, святая, - произнес "крыс". - Твоему всепрощению нет границ.

   Что-то в выражении лица инквизитора заставило меня занервничать. Ответить явно надо было как-то правильно, в духе своей роли, вот только я не особо-то и представляла... Хотя... Вроде как смирение мне полагается, что-то там было такое, кажется, у той же Санд. Девушка, спасаясь от преследователей бросилась в пропасть, но божьей помощью была спасена, люди назвали ее святой и девица из гордыни решила повторить свой полет. Финал был невеселым, разумеется.