Александр Сухов - Имперский городовой Страница 18

Вспомнив о предстоящем трудовом дне, юноша поднес к глазам левую руку, запястье которой обвивал кожаный ремешок настоящего «Хансли» – пылеводонепроницаемого сверхточного чуда о двадцати четырех камнях. Эти дорогущие часы в свое время ему преподнесли благодарные коммерсанты славного Дальборга за то, что он, еще будучи зеленым стажером, во время прохождения производственной практики, умудрился в одиночку выследить и обезвредить неуловимую банду взломщиков, терроризировавшую этот небольшой городишко в течение целого года. Зенон с содроганием вспомнил, как чудом увернулся тогда от направленной прямо в его сердце острой заточки, как, озверев, едва не передавил голыми руками всю троицу, и то, как испуганные бандиты умоляли его не убивать их, а доставить прямиком в руки правосудия. В тот раз ему удалось перехватить контроль над эмоциями, избежав, таким образом, долгих и нудных ночных бдений со следователями из отдела собственной безопасности, а может быть, даже более крупных неприятностей. В знак признательности дальборгских лавочников он и получил в подарок замечательные часы знаменитой на весь Ультан фирмы, правда, для этого ему понадобилось особое разрешение начальника местной полиции, дабы щедрый дар не был расценен как взятка.

Несмотря на раннее утро и широко распахнутое окно, в комнате было довольно душно. К тому же юношу преследовал ужасный выхлоп изо рта. Поэтому он решил, не откладывая дела в долгий ящик, начать рабочий день с процедуры, традиционной и ставшей за пять курсантских лет жизненно необходимой. Протопав к стулу, на спинке которого самым непостижимым образом оказалась развешана его одежда – насколько он помнил, вчера вечером сил для того, чтобы раздеться, ему не хватило, – Зенон сноровисто натянул спортивные штаны, затем носки и кроссовки и легкой трусцой направился к выходу.

Невозможно представить его удивление, граничащее с шоком, когда, распахнув входную дверь, он увидел на пороге своей комнаты целую дюжину дохлых мышей и двух здоровенных крыс, также аккуратно придушенных. Весь этот натюрморт мог свободно претендовать на звание художественного произведения, поскольку мертвые грызуны были выложены изысканно, с любовью и несомненным вкусом. Если бы сам Зенон решил вдруг заняться созданием подобных инсталляций, у него вряд ли бы получилось лучше. Хотя трудно предположить, что нормальному человеку вдруг взбредет в голову гоняться за мышами и крысами. Для этого существуют усато-хвостатые мяукающие создания, одно из которых в настоящий момент, высунув хитрую мордашку из ведущего на лестницу дверного проема, внимательно наблюдало за реакцией своего нового приятеля.

Заметив Василия, Зенон тут же смекнул, в чем дело, – несомненно, «натюрморт» являл собой ответный акт благодарственного свойства, как знак признательности за вчерашнее угощение. Помимо этого он был реальным подтверждением дружбы, которая отныне связывала нерушимыми узами человека и кота.

– Кис, кис, кис, – подманил кота Зенон и, почесывая между ушей, обратился к урчащему от удовольствия зверю: – Привет, дружище, и огромная благодарность за угощение! Оценил твою щедрость, можешь не сомневаться. Только одна загвоздка имеется – тебе, наверное, известно, что люди сырых мышей и крыс не едят, поэтому отнеси-ка все это богатство тетушке Мааре, она из них чего-нибудь приготовит и угостит нас с тобой. А сейчас мне необходимо отлучиться по делам. Ты уж не подведи – доставь мясо по назначению, пока оно свежее.

С этими словами юноша помчался к выходу. Пробегая по лестнице, он услышал, что хозяйка в своих покоях уже громыхает кастрюлями. На веранде весьма своевременно обнаружился объемистый бидон, полный свежей ключевой водицы (когда только старушка все успевает?), что стало для мучимого жаждой Зенона весьма приятной неожиданностью.

В конце концов он выбрался из душного помещения и, наращивая темп, рванул в направлении реки.

Через час посвежевший от купания в ледяной воде речки Отрадной и основательно разогретый беготней и физическими упражнениями Зенон вернулся в свои апартаменты. Утреннего «натюрморта» из мышей и крыс на прежнем месте он уже не обнаружил, зато услышал громкий голос Маары Бушуй, отчитывающей кота Василия:

– Дожили! – блажила во весь голос старуха. – Дохлых мышей и крыс начали на кухню таскать! Кыш отседова и чтоб ноги твоей сегодня в доме не было!

Вслед за этим внизу раздался глухой звук удара, вызванного падением чего-то тяжелого на деревянный пол избы, затем истошный кошачий вопль, скрип открываемой двери и хлопанье закрываемой.

Нетрудно было догадаться, что там произошло, поэтому Зенону лишь оставалось посочувствовать коту и пожалеть о том, что усатый приятель слишком буквально воспринял его рекомендацию отнести мышей на кухню...

Вскоре добрейшая тетушка Маара громким криком оповестила постояльца о том, что завтрак готов. Накинув на голый торс легкую спортивную куртку, он спустился вниз и, усевшись на предложенный ему стул, вступился за незаслуженно обиженного кота:

– Тетушка Маара, вы меня простите, но это я присоветовал Василию перетащить мышей на кухню. Бухнул сдуру, без всякой задней мысли. Ну, кто знал, что он действительно меня понимает и воспримет мое шуточное пожелание буквально.

– Да ладно уж! – махнула рукой старуха. – Я уже и не сержусь на него. А тебя, милок, могу поздравить – хороший, значица, ты человек. Мой Васек абы кого мышами угощать не станет. Возьмем, к примеру, того капитана, что жил здесь до тебя. Уж тот, как токо к коту ни подмазывался: и рыбки свежей ему таскал, и сливок, и сметаны. И ты думаешь, мой Василий ему какого захудалого мышонка хотя бы раз принес? Упаси Господь. А потому, когда капитан тот в конце концов попался на взятках, шум, как водится, поднимать не стали, токо капитана того, от греха подальше, срочно перевели в другое место. Правда, поговаривают, с повышением. А за кота не волнуйся, не сержусь я на него уже, так что он и сам скоро прибежит.

Как бы в подтверждение слов хозяйки, в дверном проеме нарисовался Василий. Он деловито проследовал к кухонному столу, за которым хлопотала тетушка Маара и начал усердно тереться об ее ногу. Зенон был готов поклясться, что при этом кот с заговорщическим видом косился в его сторону и время от времени подмигивал ему своим зеленым глазом.

– Ну чего, милок, расселся, как красна девица?! – грозным голосом обратилась к юноше Маара Бушуй. – Ждешь, когда блины и каша остынут. Давай-ка накладывай из чугунка! Каша объедение. Твой сосед перед уходом две тарелки смолотил, да дюжину блинов с икоркой умял – вот молодец парень, нигде не пропадет.

– И когда же успел уйти Вельмир? А я-то думал вместе позавтракаем, поболтаем, перед тем как отправиться на службу.