Джеймс Стоддард - Высокий Дом Страница 18

– Тем не менее мы видели один и тот же сон, – отметил Картер.

– Предсказание гибели Бриттла? – спросил Хоуп.

– Нет, не совсем так, – возразил Картер. – Тут явно нечто большее. – Картер обернулся к слугам: – Вы должны рассказать нам все.

Фонарщик поглядел на юриста.

– Пожалуй, это не предназначено для посторонних ушей.

– Я нанял мистера Хоупа для того, чтобы он консультировал меня в делах этого рода, – решительно проговорил Картер. – И сделал я это исключительно потому, что остальные предпочитают молчать. Говорите.

Чант потупился.

– Разве мы вправе посягать на то, чтобы отвечать за Бриттла? – неохотно проговорил Енох. – Это он должен был вас просветить на этот счет. Поэтому его и убили. Кто больше него знал о Доме? Только ваш отец.

– Они обладают огромной силой, эти мерзавцы из Общества Анархистов, – сказал Чант. – В прошлом мы были защищены, они не могли сюда проникать. А теперь, хотя это и стоило им громадных усилий, они пробрались в библиотеку через ваши сны. Это – доказательство того, насколько мы стали уязвимы.

– В чем же дело? – спросил Картер. – Если я должен помочь, я должен знать все. Что такое Высокий Дом?

– Поэма, – отвечал Чант. – Тайна. Стихия природы. Все это и более того. «Я руку веры робко протяну, и праха зыбкого едва коснусь, и к Господу в надежде воззову, и этою надеждою наполнюсь». Не смотрите на меня так. Как могу, так и отвечаю. Но Енох старше меня. Может, он скажет лучше.

Старик вздохнул, устремил взгляд на сгустившиеся возле камина тени. Треск горящих поленьев смешался с шумом дождя за окнами. Лепные ангелы склонили к людям головки. В полумраке все казалось пугающим – сплошные тени и чьи-то зоркие, неотступные глаза. Картер окинул гостиную беспокойным взглядом. Вроде бы в детстве полумрак его так не пугал.

– Моя история – единственная, что мне ведома, – начал свой рассказ Енох. Черты его лица в темноте еще сильнее заострились. – Я – сын Иареда, родился шесть тысяч лет назад в стране, некогда звавшейся Арам. Вы бы назвали ее Сирией. В юности я ходил по горам и долам вместе с Господом нашим. Стоит ли так недоверчиво смотреть на меня? Такое нередко случалось в те стародавние времена. Да, я знаю, о чем вы думаете. Каков Он был собой? Не спрашивайте. Одно лишь могу ответить: Он был прекрасен. Мы разговаривали. Большей частью я слушал. А это – самое верное, когда разговариваешь с Богом. Тогда люди жили дольше. Как-то раз, когда мне было триста шестьдесят пять лет, мы прогуливались вечером. Вышли звезды – жемчужины небес, и я подумал: «Я далеко от дома. Ноги мои устали и болят. Нужно было подумать об этом заранее». Господь устремил на меня взор свой и сказал: «Твой дом далек. А Мой – совсем близок. Погости в доме Моем. И я дам тебе работу».

И Он привел меня сюда и научил заводить часы. А потом Он удалился. И с тех пор – ни слова. – Енох пожал плечами. – Быть может, Он слишком занят. Ведь Он правит Вселенной, и нужно все время заводить часы и зажигать лампы, иначе все расстроится.

– А я еще думал, что главный поэт здесь – Чант, – улыбнулся Картер. – Стало быть, Полицейский и его шайка хотят заменить порядок анархией?

– Пусть их название вас не обманывает, – предупредил Чант. – Анархисты пользуются то порядком, то хаосом по своему усмотрению, ибо Вселенной нужно и то, и другое, дабы в ней сохранялось равновесие. Анархисты противостоят самой идее Вселенной. Внешне такое впечатление, что они жаждут власти, но в действительности все они – разрушители, а главный наш враг – энтропия. Порой, если я не могу зажечь какую-то из ламп, а Енох не может добраться до каких-то часов и завести их, гаснут солнца и погибают части Творения. «И ложе постлано, и чисто прибран дом рукою той, что на небе ночном в урочный час, когда вся жизнь стихает, сонм радостных созвездий зажигает». Анархисты ничего не станут делать для поддержания равновесия. Чем не способны управлять – то разрушают.

Картер и Хоуп обменялись недоверчивыми взглядами.

– Вот вам, мистер Хоуп, кусочек, который даже вы не в состоянии проглотить.

Юрист невесело улыбнулся:

– И все же нам обоим приснился Человек Без Лица, а смерть из сна пришла в мир яви.

– Но что же нам делать? – вопросил Картер. – Неужели они способны напасть на нас, стоит нам только глаза сомкнуть? Как же нам спать этой ночью?

– Не думаю, что им так уж легко до нас добраться, – возразил Чант. – Библиотека – крайне необычное место. Она теперь – их логово. Там они сосредоточили свою силу, там заставили вас обоих уснуть, чтобы затем проникнуть в ваши сны. Скорее всего в ваши сны угодил и Бриттл, и наверное, он и был их главной мишенью. Но, думаю, сегодня ночью нам ничто не грозит, покуда мы далеко от библиотеки.

– Но почему Бриттл, а не я? – спросил Картер. – Прежде ведь они охотились именно за мной.

– У Высокого Дома появится Хозяин, – отозвался Енох. – Быть может, им станете вы, если Дом не изберет другого. Убив Бриттла, который знал о Доме больше всех нас, враги отсрочили час избрания Хозяина. Они хотят одолеть нас до этого часа.

– В таком случае я обязан узнать все, что только могу, и как можно скорее. Но одно не дает мне покоя: каким образом Долговязый ухитрился препроводить нас в наши комнаты? И зачем?

– «Зачем» – на этот вопрос ответить легко, – сказал Чант. – Чтобы увести вас от анархистов, чтобы вы смогли проснуться.

– Да, – кивнул Енох, – так оно скорее всего и было. Мне известны Хозяева, обладавшие даром проникновения в мир сна и перемещения физических тел по дорогам ткани забытья. Это трудно и случается редко, но, наверное, у этого человека есть такой дар.

– Удивительно, – пробормотал мистер Хоуп. – Нужно будет побольше узнать о нашем неизвестном спасителе.

В это мгновение в двери постучали. Вошел и поклонился юноша лакей, только-только приступивший к исполнению своих обязанностей и потому ужасно робевший.

– Сэр, прибыл человек, назвавшийся Дунканом, он желает вас видеть. Нынче он присутствовал на похоронах.

Картер посмотрел на остальных.

– Пусть войдет.

Вошел незнакомец – грузный мужчина, глаза которого при свете камина по-кошачьи зеленели. Он был в темном сюртуке, черных брюках, в руках мял черную шляпу. Партикулярность костюма никак не вязалась с обветренными руками и лицом. Незнакомцу было явно за пятьдесят, и он страшно смущался.

Отвесив неуклюжий поклон, гость сообщил:

– Меня звать Дункан. Я родом из Наллевуата.

Картер вздрогнул. Этого слова он не слышал с того дня, как его похитили злодеи. Он пригляделся к Дункану внимательнее, надеясь мысленно омолодить того на пятнадцать лет и вспомнить, встал, подошел к гостю, пожал его руку и представил ему остальных.