Артем Лунин - Время жестоких чудес Страница 18

Джо сел и недоуменно огляделся, как воду выпил крепкое горячее вино и хрипло поинтересовался:

– Где это мы?

Ему объяснили, и он тоже приуныл.

– Они все равно узнают, – выразил общее мнение Макс. – Лучше сказать сразу… Какая кара может быть назначена за нарушение табу?

– Смерть, – сказал патэ Ламан.

Уже второй раз за ночь рука Александра дернулась за плечо, пальцы сомкнулись в пустоте. Голоса в соседней комнате стали тише, что-то хлопнуло, скрипнули половицы.

– Вот он, Акт Мортус, где черным по белому. Что же вам непонятно, патэ Ламан? – раздраженно сказал Киош.

Кати торопливо закрыла рот ладонями, удержав взвизг. Алек сделал знак «молчание и внимание» и бесшумно подошел к перегородке. В кулаке у него блистал нож.

– Нет. Другого такого удобного случая у нас может и не быть. Возьмите громобой, Ламан. Не разучились стрелять?

– Нет. – Избавленные переглянулись, обычно равнодушный до бесплотности голос патэ Ламана срывался.

– Ну и где наши охотники?

– Макшем сказал, что они могут быть в окрестностях Часовой горы…

– Очень удачно, можно списать на «этих страшных Еретиков»… – В голосе пастыря явственно прозвучал сарказм.

– Не нравится мне это, – сказал Ламан недовольно.

– Да и мне тоже, – со вздохом признался патэ Киош. – Но поторопимся…

Хлопнула дверь. Избавленные в ужасе переглянулись, каждый почувствовал на плече ледяную руку Смерти.

Алек дернул плечом, словно сбрасывая невидимую холодную ладонь, неторопливо убрал нож в рукав. Прошелся вдоль вывешенного на стенах оружия, примерил к руке меч-сабер.

– Пожалуй, этот подойдет…

И снова ходж зовет, – запел он тихо, -

ДорогаСама собою стелется под ноги.Вот и все.Осталось лишь сказать друзьям…

Он страшно улыбнулся и шепнул:

– Прощайте.

Приговоренный к смерти шагнул к двери, но Макшем встал на пороге.

– Как верный слуга империи ты можешь попробовать остановить меня, – почти ласково сказал Алек, конец ножен стукнул в пол, оставил выбоинку.

– Как верный радонич дал бы я тебе в морду за «слугу», шамлэ, но подозреваю, умнее ты от этого не станешь, – огрызнулся Макс. И Алек улыбнулся опять, но от этой улыбки уже не хотелось залезть под кровать.

– Пусти меня, брат, – попросил он очень вежливо.

– Куда… – сказала Кати и тихо заплакала. – Тебя все равно найдут, куда бы ты ни отправился…

Алек оглянулся на большую карту на стене.

– Не найдут. Здесь меня и Проводник не отыщет. – Меч со свистом вырвался из ножен, острие указало на обширную зеленую область. «Здесь живут дива всякие злые, и чудища Титанов, и люди, в их сердцах Света нет».

– Макс, скажи ты ему…

Макшем поднял голову, и короткая мысль рванула карту со стены. Алек пригнулся, бумага прошелестела над ним и легла в руки Макса. Он развернул, прижал к двери, внимательно разглядывая.

– Рано мы начинаем свой ходж, – сказал задумчиво необъявленный староста деревни Проклятых.

– Вовсе незачем!..

– Это не обсуждается, – сказал спокойно Макс.

– Это касается лишь меня и пастырей, какие же вы упрямцы…

– Все, что касается тебя, касается и нас, – твердо сказал Джо.

– Вы мне не кровники!

– Ты назвал меня братом. Мы Избавленные, связаны проклятием, это все равно что быть кровниками. Мы идем с тобой. – Макс отвернулся, сочтя дискуссию оконченной.

Я беспомощно посмотрел на Кати. Девушка робко сказала:

– Мне кажется, мы все в Узле Судьбы…

– А мне не кажется, – буркнул я.

Мне не кажется, я знаю. Так оно и есть. Мы в Узле. Клубок возможностей туго закручивался вокруг, наши слова, действия, мысли, эмоции сходились в настоящем моменте, выстраивали будущее…

Мы в Узле, и Узел все туже.

– Вы не должны…

– Мы идем, – сказал Мо равнодушно. И эти два слова полоумного выстроили будущее. Все. Узел затянулся. Можно разрубить, но развязать уже нельзя.

Остается только принять это.

Ножны легли на спину, ремни плотно охватили кафтан. Алек кинул руку за плечо, пальцы наткнулись на отшлифованную чужими руками рукоять. Надо будет ремни перекроить…

– Держи, это тебе.

Кати взяла лук, перекинула через плечо тул с волчьими стрелами. Макс помог затянуть ремень, ободряюще пожал ей руку, рука была ледяной. Кати слабо улыбнулась, повела плечами, удобнее пристраивая перевязь. В тяжелой теплой одежде, с копьем и луком, она казалась взрослой и незнакомой.

– Ты обо всем подумал, – уважительно сказал Александр, закидывая на спину мешок. – Одежда, еда, оружие…

– Тс-с!

Все прислушались, пытаясь понять, откуда доносится тихий свист. Сомнения разрешила Рыжка, устремляясь в нужную сторону. Через пару минут послышался голос Джо, возвещающий, что он благополучно перегнал вторую лодку на этот берег…

Лодки плыли борт к борту, расходясь на перекатах, когда Джо и Макс брали в руки шесты.

Голоса над водой ночью разносятся далеко. Говорить было опасно, не говорить казалось невозможным.

– И что мы найдем на западе? – ворчливо поинтересовался Джо.

– «В их сердцах Света нет…» Наверное, Еретиков? – предположил Алек. Друг выронил шест и едва не перевернул лодку, Кати взвизгнула, Макс выругался.

– Дурень, кто же ночью их поминает?! Да и нет их давно!

– Тогда и бояться нечего, – невозмутимо отозвался Алек.

Макс сплюнул за борт, тут же извинился и попросил прощения у реки.

Река зла не держала. Пройдя последний перекат, Макс и Джо отложили шесты. Впереди Лейка сливалась с матерью своей Метой, которая где-то далеко на севере впадала в великую Ривэ…

– Может, мне попробовать почуять человеческое жилье? Раньше я была неплохим сенсом… – робко предложила Кати.

– Ни в коем разе! – Джо резко повернулся к ней и едва не вывалился за борт. – Смотрящего могут увидеть другие!

– А я узконаправленно… – Кати посмотрела на Макса, и тому сразу же захотелось сесть рядом, обнять, согреть ее руки дыханием…

Макс вздохнул так, что эхо раздалось над рекой.

– Попробуем, только когда другого выхода не будет.

– Слышал? – Плеснула крупная рыба. Макс тревожно огляделся и сделал жест, призывающий к молчанию.

В этом месте пристать было трудно. Берега или поросли ивняком, или были высокими и обрывистыми.

– Погодь… Протока!

Мо, не дожидаясь команды, налег на шест. Кусты нависали над водой, протоку и при свете дня было бы мудрено заметить, только всплеск из темноты позволил Кати разглядеть водный коридор.

В черной воде светилось что-то, казалось, на непредставимой глубине открыл единственный глаз Повелитель Горькой Воды.