Александр Лукьянов - Удача под контролем Страница 18

…Не пишется. Сижу, думаю над каждым словом. А слов, чтобы рассказать, что произошло, как раз не хватает. Нет их в русском языке. А в других, полагаю, тем более – найн, ноу, нон. Пытался уговорить Артиста помочь, но тот только хмыкнул. Посоветовал: лучше вообще ничего не записывай и никому не рассказывай. Может, оно и лучше, но всё же попытаюсь…

…Куда делись Бомж с найдёнышем, я не понял. Артист, пригибаясь, с ножом в руке шмыгнул к наблюдательной вышке, быстро влез наверх, на площадке послышалась короткая возня. Годзилла метнулся между железными боками цистерн. Тут-то на меня и накатило. Я превратился в марионетку, знаете, вроде тех, что в кукольном театре водят на веревочках. Ненужная теперь голова стала абсолютно пустой, зато ноги сами понесли меня к маленькой будочке у въездных ворот. Там, хвала аллаху, никого не было. Меня положило на пол, выставило винтовку в дверной проём.

Артист с Годзиллой не могли стрелять, поскольку укрыться им было негде, вся надежда оставалась на меня.

…Нет, не пишется… Как объяснить своё состояние в тот момент? Впереди серели уложенные одна на другую бетонные плиты. Само собой, мне совершенно ничего не было видно за ними. Я не мог заметить пятерых автоматчиков, укрывшихся за баррикадой из плит. Мне не было видно, что еще трое спешили к ним. Но я знал об этом, потому они были отлично видны Годзилле и Артисту. Ведь Артист, сидящий на вышке, просматривал весь двор. Нельзя сказать, что я «смотрел глазами своих друзей», нет, избитое выражение и совершенно не точное… Правильнее выразиться по-другому – я мгновенно узнавал всё, что засекали Артист и Годзилла, а они знали всё известное Ловкачу. Передо мной были только плиты, и ничего более, однако Годзилла заметил (и это тут же стало мне яснее ясного), как один из солдат стал осторожно выдвигаться в щель между бетонными блоками. Руки подняли винтовку, навёли на нужное место, а когда невидимый мне Артист решил, что пора стрелять, палец плавно нажал спусковой курок. За плитами дёрнулось и ойкнуло. Одним меньше. Точно так же, стреляя по целям, отслеженным Годзиллой, я «вслепую» положил еще двоих, третьего тяжело ранил, а последний кувырком выкатился из-за баррикады и зигзагами понёсся к двери НИИ. Артист дал ему вслед короткую очередь, однако промахнулся.

Неизвестно откуда пришло решение сматываться, пока к служивым не подоспело подкрепление. Артист слетел с вышки и пробежал мимо. Меня подняли кукольные веревочки, вынесли вслед за ним. Тяжёлый рюкзак бил по спине, винтовка, казалось, приклеилась к ладони. Позади бухнуло: Годзилла влепил предпоследний заряд подствольника в дверь «Агропрома», чтобы задержать возможную погоню и, с носорожьим пыхтением пустился вдогонку. Пока втроём мчались, сломя голову, к роще, меня не покидало всё то же шизофреническое ощущение, что я перестал существовать, как отдельный человек, слился с Артистом, Годзиллой и Маугли во что-то единое и управляемое извне. Это было одновременно и очень удобно, и невероятно жутко, причём не только мне, но и всем остальным. Вот краем глаза я заметил шевеление на холме слева, а Годзилла тут же свернул за накренившийся забор, чтобы не подставляться под возможный обстрел. Вот Артист на бегу обогнул спящую аномалию жарка, а мы с Годзиллой, хоть и не видели этого, автоматически повторяли его маневр. Вот верёвочки заботливо-бесцеремонно потянули нас через папоротник. Вот наконец-то она – роща и верёвочки ослабли.

Бомж с перекошенной физиономией и остекленевшим взглядом сидел у обломков давным-давно рухнувшего в рощу вертолёта. Маугли крутился подле него, водя «калашом» во все стороны. Когда мы упали на траву рядом, Бомж содрогнулся, пришёл в себя, принялся запихивать «Форт» в кобуру.

Меня сразу же отпустило. Других, видимо, тоже.

Конец цитаты из дневника Ловкача

– Полагаю, теперь у нас есть не только время, но и условия для объяснений. -сказал Артист.

В «палате №6» пировали.

Четвёрка сталкеров и Маугли вернулись утром. Тут же они отправились к Бармену, загнали тому весь собранный хабар и получили наличные. Владельцу «100 рентген» изменила его всегдашняя флегма, когда сталкеры начали выкладывать из рюкзаков добычу. Когда дар речи вернулся к нему, Бармен отсчитал положенные четыре с половиной миллиона, тем самым практически опустошив свою кассу. Правда, Ловкач тут же обменял почти всю свою рублёвую долю на евро и попросил Бармена отправить перевод в Киев. Маугли переодели в стандартный наряд сталкера-одиночки, дали рюкзак с продуктами, сунули в карман триста евро, заплатили надёжному проводнику, чтобы тот вывел найдёныша за кордон. -«Беги до хаты, сынок! -напутствовал парня Годзилла. -И больше в армию не ходи, второй раз так не повезёт!»

Потом сталкеры тщательно вымылись под чуть тёплым душем в бойлерной, отдали Унылому комбинезоны в стирку и посетили Фельдшера на предмет инъекций антирадиатиана и витаминов. Вычистили и смазали оружие. Чтобы посторонние не приставали в баре с расспросами, решили прямо в палате устроить пиршество в честь успешного возвращения. Закупили в «100 рентгенах» провизии, вечером произвели варку-жарку и приступили к таинству. Годзилла, блаженно щурясь, с гулким тигриным мурлыканьем наслаждался гречневой кашей с тушёнкой непосредственно из трехлитрового котелка. Ловкач, блаженно вытянувшийся на матраце, потягивал из жестянки пиво.

– Итак? -настойчиво повторил Артист. «Черниговское крепкое» совершенно не повлияло на него. Сидел свежий и аккуратный, словно только что снятый с грядки огурец.

– Добро. -длинно вздохнул Бомж. -Раз обещал – расскажу… Только имейте в виду, мужики, что чем чище правда тем меньше ей верят.

В седьмом году, через одиннадцать месяцев после Второй чернобыльской катастрофы «оранжевое» правительство «независимой» Украины допустило к охране Зоны войска НАТО. Евросоюз и США получили право строительства лабораторий по периметру Зоны. Они получили название «Игрек» с нумерацией от 01 до 21. У каждого «Игрека» было отделение внутри Зоны, под тем же номером, но называющееся «Икс». На бумаге эти лаборатории занимались вопросами экологии и выработки защиты от поражающих факторов аномального характера. На деле же там совершенствовались военные технологии и конструировалось оружие нового поколения. В том числе – средства массового уничтожения.

Начальства по большому счёту над ними не было. НАТОвские академики сидели в Чехии, куда из лабораторий регулярно отправляли готовые результаты и отчёты. Раз в год из Праги приезжала комиссия. Еще за десять километров до Зоны инспекторы влезали в просвинцованные и прорезиненные скафандры с полной изоляцией, торопливо пробегали по «Игрекам», задавали через микрофоны зеркальных шлемов пару десятков вопросов и исчезали. За своё драгоценное здоровье эти хомяки опасались больше всего и в «Иксы», естественно, даже не совались, берегли себя как личности. Западная, мать их, цивилизация, европейская культура, индивидуализированное мировоззрение…