Дисгардиум 2. Инициал Спящих - Сугралинов Данияр Страница 19

– Так точно! – раздались голоса вокруг. – Он наш!

– Вот именно, – кивнул Гейл. – У нас бывших не бывает!

– Я и сам горжусь мистером О’Грейди! – воскликнул я. – Мы с ним весь вечер провели вместе, спросите кого хотите, нас многие видели, сэр… Дэвид! Мы собирались пойти с ним на поиски преступников, досаждающих горожанам. Тех, за чьи головы объявлена награда! Мистер О’Грейди хотел бросить пить и вернуть себе былое уважение! Любой Арбитр это подтвердит!

– Это так не работает, – поморщился Гейл. – Арбитры не привлекаются судьей для разрешения дел между гостями Тристада и городом, Скиф. Там, где речь идет о горожанах, их способности бессильны.

Похоже, этот функционал для разрешения споров только между игроками… Бездна! Все-таки мне очень не хватает фундаментальных знаний об игре, ведь будь иначе с Арбитрами, вряд ли Большой По стал бы придумывать эту комбинацию – она ударила бы по самой «Аксиоме». Член клана, возглавляемого кандидатом в городской совет, убивает почетного гражданина города? Не лучший расклад для их шансов на выборах.

– Сэр, неужели нет никаких вариантов? Я клянусь вам, что не виновен! Да и как бы я смог убить мистера О’Грейди? Вы посмотрите на меня, Дэвид, да я бы даже поранить его не сумел!

Гейл скептически оглядел меня, оценил уровень и несколько виновато произнес:

– Понимаешь, Скиф… Наводка на тебя сверху пошла. Дело на особом контроле, так что не выгорит никак.

Резко отвернувшись, он дал команду продолжать движение, а если я снова заговорю, разрешил сломать мне руку. О том, что это он так пошутил, подсказал гогот конвоиров.

Я шел опустив голову и возле портала в инст, в правое крыло тюрьмы, периферийным зрением заметил скалящегося Атиякари, реального убийцу. Похоже, сегодня его смена следить за мной. Если они решили наблюдать постоянно, то мне стоит быть осторожным и не активировать проклятие нежити, пока не буду уверенным, что рядом никого нет.

Небольшое помещение зала суда находилось прямо в здании тюрьмы, и из него вело два выхода: в тюремные камеры и на волю. В тюрьме Гейл передал меня из рук в руки уже знакомому седовласому тюремщику Древнику. Тот за весь путь до зала суда не вымолвил ни слова и, лишь оставив меня, одними губами произнес:

– Удачи, Скиф.

Сам он встал рядом. Меня тут же окружило энергетическое поле, а ноги сковали магические кандалы. Более того, теперь я не мог выйти из Диса до оглашения приговора.

Никакой торжественностью не пахло: слабо освещенное помещение, чадящие факелы на стенах, нетерпеливо переминающиеся охранники, зевающий судья Кэннон, которого, похоже, выдернули из постели. Но хуже всего было то, что на мне повис дебаф усмирения: все характеристики снизились до единицы. Понятно, что убедить судей в собственной невиновности мне не удастся.

За короткой трибуной рядом с престарелым Кэнноном находился начальник тюрьмы Купер. Он что-то прошептал судье на ухо, и тот без лишних церемоний огласил:

– Гость города Тристада Скиф! Вы обвиняетесь в преднамеренном убийстве почетного гражданина Тристада Патрика О’Грейди. Вам есть что сказать в свое оправдание?

– Подонок! – выкрикнул Купер. – Мерзавец!

– Тишина в помещении! – призвал судья.

Каким бы хилым и болезненным ни казался Кэннон, голос у него был командирский – густой и басовитый. Судья перевел требовательный взгляд на меня:

– Скиф?

– Я невиновен, господин судья. Мистера О’Грейди убил не я.

Судья недоверчиво склонил голову на тонкой старческой шее. Пошамкав губами, он спросил:

– Есть ли хоть кто-то, кто может подтвердить ваши слова, обвиняемый?

– Кроме нас с Патриком О’Грейди и убийцы по имени Атиякари, рядом никого не было, господин судья. Но, возможно, кто-то из жителей…

– Достаточно! – взревел начальник тюрьмы Купер. – Господин судья, давайте не будем затягивать с приговором? Гость Тристада, именуемый Скифом, за все время пребывания в городе ни разу не показал себя с хорошей стороны, не заслужив ни достойной репутации, ни уважения горожан! И на вашем месте…

– Я бы вас попросил помолчать! – недовольно проговорил судья, прерывая Купера. – Вы не на моем месте, слава Нергалу! Командовать будете у себя в тюрьме, а у нас здесь справедливый суд! Введите свидетеля!

В зал суда ввели Атиякари. В тот же момент я понял, что мне ничего не светит, и стал пытаться предугадать, как игровая механика накажет за убийство NPC. Минусовая репутация? Изгнание из города? Несколько суток в тюрьме? Работа на рудниках? Денежный штраф?

Головорез из «Аксиомы» тем временем соловьем пел о том, как он прогуливался по ночным улицам, наслаждаясь тишиной и сочиняя поэму в честь этого прекрасного города, но вдруг заметил, что некий игрок, то есть я, оскорбляя и избивая, клеймит беззащитного городского попрошайку. Атиякари хотел вступиться, но не успел – беззащитный мистер О’Грейди, к слову, почетный гражданин города, уже пал под смертельными ударами моих кинжалов. Не мешкая, Атиякари побежал к ближайшему патрулю городской стражи, одновременно передавая по амулету связи своим друзьям, чтобы те срочно прислали подмогу. Вступать в единоборство он не рискнул, зная о моих преступных наклонностях. На этих словах он запнулся, перехватив скептический взгляд судьи, понял, что перегнул палку, и стушевался.

– Не, ну правда, господин судья! – воскликнул убийца. – Этот Скиф, знаете, какой зверь? Он известного всем и прославленного воина Утеса одними кулаками уложил!

– Голыми руками? – переспросил Кэннон и обратился ко мне: – Стало быть, вы мастер безоружного боя, обвиняемый? Логичный вопрос: досмотр тела убитого показал, что он был заколот кинжалами, но никакого оружия ни на месте преступления, ни при досмотре не выявлено. Свидетель, как это соотносится с вашими показаниями?

– Да мне откуда знать, господин судья? – удивился Атиякари. – Темно было, может, и не кинжалы то были.

К судье склонился Купер и, активно жестикулируя, что-то зашептал. Старик покивал:

– Хорошо. Принимается. – Он посмотрел на меня. – Обвиняемый, прошу вас предоставить полный доступ к содержимому вашей сумки.

Равенство в действии. Неписи не только знают о нашем внепространственном инвентаре, но и сами его активно используют. Я снял рюкзак, открыл доступ судье и, дождавшись отключения энергетического поля, передал Древнику. Охранник, в свою очередь, отнес рюкзак Кэннону.

Тот брезгливо покопошился внутри и достал огромный, размером с кочан капусты, глаз скорпиона.

– Нергал Лучезарный! – Кэннона передернуло, и он отбросил глаз на стол. – Что это такое? Глаз Мракисса? Того самого, что захватил Олтонские каменоломни? Какое отношение вы имеете к этому, обвиняемый?

– Самое непосредственное, господин судья. Я был в группе тех, кто изгнал зло из глубин Олтонских каменоломен.

Насколько я понимал механику таких инстов, после того как мы побили Мракисса, инстанс из активной фазы перешел в пассивную: он остался доступен для прохождения другим группам, но уже не влиял на окружающий мир. Грубо говоря, шахтеры теперь работали там спокойно, по крайней мере до тех пор, пока не начнется новая фаза.

– Да? – негромко хмыкнул Древник, но его услышали. – Неожиданный поворот! Насколько я помню, Уайтекер много чего обещал за ликвидацию скорпида. Две с половиной тысячи золотых, если я не ошибаюсь, и…

– Умолкни, сержант! – гаркнул Купер и уже спокойнее продолжил: – Один гад прикончил другого, ничего более. Нам это, конечно, на руку, но не оправдывает убийства уважаемого О’Грейди! Судья Кэннон! Первый советник Уайтекер прямо дал понять, что…

– Передайте господину Уайтекеру мои искренние пожелания не лезть в чужой огород! – Кэннон одарил начальника тюрьмы таким презрительным взглядом, что тот заткнулся и больше говорить не пытался.

Я же ломал голову, пытаясь понять, как «Аксиома» достигла такого влияния в городском совете, что Уайтекер лоббирует их пожелания. Тем временем судья продолжал, и его бас монотонно заполнял помещение: