Александр Бушков - Колдунья Страница 19

Все же мужчины, к какому бы сословию ни принадлежали, скроены на одну колодку – под ее лукавым взглядом Бес глупо ухмыльнулся, приосанился и, придвинувшись, сказал с неуклюжей грацией деревенского волокиты:

– Давайте, коли любопытствуете, договоримся…

Пора! Момент представлялся как нельзя более удачным – в окружавшем ее кольце возникла брешь, один из разбойников, глядя, как атаман любезничает с пленницей, неодобрительно крякнул и отвернулся, отступил на шаг, его сосед тоже смотрел в сторону с выражением неописуемой скуки на лице…

Ольга рванулась меж ними в сторону чащобы…

И кубарем полетела наземь, сбитая чьей-то подножкой, больно ушибла плечо. Медленно поднялась, вся в пятнах от сочной травы, стряхнула землю и прошлогодние сосновые иголки. К ней придвинулись с двух сторон и цепко ухватили за локти.

– Ай-яй-яй, Ольга Ивановна, – сказал Бес удрученно. – Только у нас с вами наладилась доверительная беседа, как захотели вы нас бесповоротно покинуть… Нет уж, извольте задержаться.

– Что вам нужно? – спросила Ольга, оставив попытки усыпить его бдительность мнимым кокетством.

– Хорошие вопросы задаете, правильные… Вы глазками-то не сверкайте и строптивую лошадку из себя не изображайте, – с ласковой угрозой посоветовал Бес. – И не таких обламывали…

Ольга глянула на него в упор уже без всякого дружелюбия:

– А вы не боитесь, что князь вас по сучьям развесит, не прибегая к полицейской помощи?

– Чтобы повесить, барышня, надо сначала изловить, – без всякой видимой злобы сказал Бес. – А это у княжеских егерей что-то неуклюже получается…

Вокруг захохотали. Бес, держа свою табакерку в сложенной ковшиком ладони, поглаживал ее пальцами другой руки так любовно, прямо-таки завороженно, что Ольга поневоле начинала верить россказням.

– Да и то сказать, – продолжал он с деланным безразличием. – Повесят нас, если, конечно, повесят, когда-нибудь потом… а вы, барышня, пока что у нас гостевать изволите, а не в княжеской усадьбе блеманже кушаете… Вы уж этого не забывайте, будьте так добры…

– Что вам нужно?

– Вот тут некоторые только что говорили насчет ножиков и печенок, – сказал Бес с таким видом, словно удручен был несдержанностью своих людей. – Откровенно говоря, Ольга Ивановна, вас бы и впрямь не грех ножичком пощекотать за Феденьку-сокола, коего вы вчера застрелили. Лихой был малый и пользу приносил большую, я уж было даже собирался сделать его есаулом при своей персоне…

– Ага, – сказала Ольга. – В атамана играете? Во взаправдашнего…

– Ольга Ивановна… – помрачнел Бес. – Вы уж меня не гневите, не время сейчас изображать сердитую барыню, ох, не время. Да и какая из вас барыня? Мы ж не темные какие, многое слышали. Вы нашему князиньке, дай ему Бог здоровья, не более чем воспитанница без роду и племени…

– И потому он, полагаете, ваше поведение одобрит?

– Вовсе я так не полагаю, – серьезно сказал Бес. – Это я так… чтоб вы не корчили из себя ее сиятельство княгиню Перекудыщенскую… А знаете, что я полагаю? Что князь Вязинский вас, хоть вы и непонятного рода-племени и неизвестно, из каких будете, любит и обожает почти как родную дочку. А это, я вам скажу, славно… Ах, как славно…

– Что вы имеете в виду?

Вплотную приблизившись к Ольге, Бес взял ее под локоток и тихо, задушевно сообщил:

– Знаете, Ольга Ивановна, хоть я сам и сугубо русский человек, православный христианин, а все ж не на шутку меня удручает наша отсталость от культурных Европ… Не умеем мы по-европейски дела проворачивать. Все одно: напрыгнули из кустов на большой дороге, деньги отобрали, кольца-сережки обснимали – и дай бог ноги. А Европы – оне просвещенные, в том числе и в благородном разбойном ремесле. О чем у меня есть самые доподлинные известия, из первых уст. Свел я как-то знакомство с одним душевным старичком, надо вам знать. Теперь-то он уже умер, но порассказать успел много. Ходил этот дедушка – еще не будучи дедушкой – в итальянский поход с генералиссимусом Суворовым, царствие обоим небесное. И как-то, насмотревшись на тамошние красоты, взял да и сбежал из солдат куда глаза глядят. И прижился, знаете ли – итальянское наречие освоил, работенку себе нашел. А работенка у него была нехитрая: прибился к разбойничкам, что шалят в итальянском городе Риме и его окрестностях – в Италии этой, будьте уверены, с разбойничками обстоит еще почище, чем в нашем богоспасаемом Отечестве: так и кишат… Ну, потом знакомец мой, будучи наделен практическим умом, рассудил, что от столь предосудительного ремесла следует отшатнуться вовремя. Завязал в узелок нажитое, выправил доподлинный итальянский паспорт и в Россию уже вернулся заправским итальянцем – мало ли у нас на жительстве пришлого народу? Вот и порассказал про итальянские обычаи. Право слово, Евро-опа! Есть чему поучиться, очень даже…

– Куда вы клоните?

– А клоню я туда, что касаемо вас, драгоценная барышня, мы и применим европейскую, то бишь римскую ухватку. Увезем вас сейчас в тихое местечко, где вас ни одна собака не сыщет, раздобудем перо с бумагой, и напишете вы его сиятельству, генералу князю Вязинскому, проникновенное письмишко, где подробно обрисуете свое незавидное положение. И душевно его попросите завязать в узелочек этак пару тысчонок золотом да положить в указанное место – если хочет вас видеть живой, целехонькой во всех смыслах… Натуральная Европа-с! Чистейшей воды город Рим, где такие ухватки в большом ходу. Вот вам и весь сказ…

– Не дождетесь от меня такого письма, – сказала Ольга.

Быть может, и следовало, мнимо соглашаясь, выждать дальнейшего развития событий, благоприятного повода для бегства? Нет, чересчур рискованно: могут утащить в такое место, откуда ни за что не вырвешься… В голове у нее понемногу складывался план: выхватить кухенрейтер из-за пояса Беса, а заодно и пистолет у того, что торчит справа, шарахнуть из обоих на кого Бог положит – и посмотреть, кто бегает быстрее. План был рискованный донельзя, но другого попросту не приходило в голову…

– Ольга Ивановна! – воскликнул Бес с укоризной. – Мы ж, можно так сказать со всей уверенностью, при исполнении служебных обязанностей находимся, а значит, излишнюю доброту проявлять не след. Какая тут доброта, когда пара тысяч золотом маячит? Мы ж вас можем и старательно попросить исполнить нашу скромную просьбицу, так что непременно напишете, криком изойдете, прося, чтобы вам побыстрее перышко дали и чернильницу придвинули… Вы уж нас не заставляйте поступать не по-христиански…

– Князь с вами после такого тоже может не по-христиански поступить.

– Эх, Ольга Ивановна… Мы все равно в скорости из этих мест двинемся в края поблагодатнее. Да и не взять нас княжеским псам, что двуногим, что мохнатым.