Анатолий Радов - Изгой: Книги Богов [СИ] Страница 19

А он, Вистус, подумал. И потом прожил целый месяц, как король. Самое лучшее вино, красивые шлюхи, азартные игры.

Если бы не попытки каких-то странных личностей его убить, он бы так в Ольджурии и остался. Купил бы себе лавку, стал торговать вином, и возможно даже бросил бы воровать… Впрочем, нет. Иногда можно было бы обирать какой-нибудь богатый домишко для лишнего дохода.

И жену бы себе завёл. Нормального роста. Сколько их нищенок красивых, тысячи! Да за деньги они бы его не только любили, а каждый день всего облизывали…

Из сладких грёз Вистуса вырвал окрик кучера, после которого он по инерции дёрнулся вперёд. Стало быть, приехали.

— Выходи, — приказал вальтиец и карлик поспешно спрыгнул на землю.

Ант выбрался неспеша, положил пару медных монет в специально прибитую к козлам маленькую миску и взглянул на окно своего кабинета, потом взглянул на спешащего к нему парня из прислуги. Тоже, кстати, подобранного вот так, из нищеты. Интересно, из жалости он это, или из-за глупой веры, что так человек будет испытывать к нему благодарность? Чушь же. Не умеют люди быть благодарными. Впрочем, этот парень пока вроде не «взлетел» и продолжал испытывать к своему спасителю от нищего существования преданные чувства.

Преданный. Предать. Почему эти слова так похожи?

Ант подтолкнул карлика в плечо.

— Пошли. Это Гартен, — он указал на подбежавшего мальчишку. — На всё, что захочешь сделать в моём доме, спрашивай разрешение у него. Если, разумеется, рядом не будет меня.

— А я тут надолго, что ли?

— Спешишь встретить свою красавицу-смерть? Думаю, после нашей душевной беседы на набережной, кто-то уже высказал какую-нибудь интересную мысль своему корешу. Например такую. Сдаётся мне этот карлик под колпаком. А не выпустить ли ему кишки для всеобщего спокойствия?

Вистус тяжело сглотнул и пару раз кивнул, соглашаясь с предположением вальтийца. Воры народ грубый и на расправу скорый. Особенно, если кого-то подозревают в сотрудничестве со всякими управами. Выпустить кишки, посадить на нож, грохнуть стукачка… Да они это с радостью, да ещё и с таким видом, что за подобное убийство им положено тёплое местечко в раю.

— Иль Ант, — обратился к вальтийцу прислуга-парень, слегка обозначив поклон. — В ваше отсутствие ничего плохого не произошло, всё как и до отъезда. Приходил один раз какой-то человек, который вас спрашивал.

— Что за человек?

— Он не представился. Рослый такой мужчина, лет сорока. Лёгкая седина в волосах…

— Понятно, — Ант кивнул, сообразив о ком идёт речь и зашагал к лестнице.

А она была красива. Из мрамора, с деревянными парапетами и шириной в десять Вистусов, если положить их поперёк. Карлик невольно залюбовался и снова принялся мечтать о таком же своём особняке, который когда-нибудь у него обязательно будет.

Они поднялись. Парень снова обозначив поклон, открыл одну из створок массивных, покрашенных в белый цвет дверей и Ант первым перешагнул порог родного дома. На душе сразу же стало спокойно и уютно, все плохие мысли куда-то исчезли и он не смог сдержать счастливой улыбки.

Молча он двинулся к лестнице, ни разу не обернувшись, поднялся на второй этаж и остановился у двери кабинета. Карлик застыл в паре шагов, напряжённо, но с интересом поглядывая на картины, висевшие на стенах в коридоре. В мягком свете двух магических светильников пейзажи выглядели пугающе реалистично. И тут без магии, видимо, не обошлось.

— Проходи, — открыв дверь, бросил Ант, чем не мало удивил Вистуса. Не ожидал тот, что благородный откроет перед ним двери и пригласит войти. А может не всё так страшно? Может этот вальтиец просто благородный идиот, которому нравится помогать всяким несчастным уродцам вроде меня? Что ж, если это так, то пока присмотрюсь, а потом облапошу этого дурачка и те две картины, что по левую сторону обязательно стырю. Больно они дорого выглядят. Грех такие не прихватить.

Начиная воодушевляться, Вистус вскарабкался на массивный кожаный диван и усевшись поудобней, с деланным подобострастием посмотрел на вальтийца.

Тот остановился возле рабочего стола, взял какой-то пергамент, смотрел на него почти минуту и только после этого перевёл взгляд на коротышку.

— Итак, рассказывай, что ты слышал от своих соотечественников. Особенно от тех, кто прибыл недавно. Что говорят, почему приплывают сюда, что творится по их мнению в Ольджурии, — лицо Анта иль Качура стало серьёзным. — И не вздумай что-то придумывать. У меня сегодня не то настроение, чтобы тратить время на сказки. Да… И про этого моего тёзку потом ещё расскажи. Интересно стало.

Глава 8

Я сидел упираясь спиной в холодную каменную стену ущелья и устало смотрел на тающих в воздухе нефилимов. Четверо в полном здравии, двое мертвы, и их держат под руки те самые здоровые. И стоило из-за ответа на вопрос — лживо ли моё желание попасть в обитель Богов — терять двоих?

Когда я уничтожил поднявшегося с перерезанным крылом, один из нефилимов вскинул руку и протрубил:

— Он не лжёт!

Они все вдруг остановились, опустили мечи и медленно взмыли в воздух.

— Ты можешь идти, — спокойно добавил один из нефилимов и указал в сторону ущелья.

И вот теперь я сидел в этом ущелье, чувствуя спиной холод камня, и устало смотрел на исчезающих крылатых существ, для которых спросить — это слишком просто. Или точнее — просто спросить — это не то. Нужно обязательно, чтобы испытуемый ответил не словом, а действием. Мол, если действительно хочет пройти в обитель, то должен пробиваться сквозь любые преграды и сложности.

Я пробился. Оставалось сделать всего несколько сотен шагов по ущелью и мне откроется… Что именно? Да плевать. Сейчас немного отдохну, сделаю эти шаги и увижу.

Битва с существами Света, а в том, что это они и есть, я не сомневался, изрядно вымотала. Эти хреновы нефилимы очень сильны физически, и заклинания у них такие, что до сих пор внутри ощущение, что там всё выжгло напалмом.

Почувствовав себя немного восстановившимся, я поднялся и, накинув на плечи незамысловатый скарб, потащил своё бренное тело дальше. Хм. Это у меня от близости к Богам такой пафос в мыслях появляется? Бренное тело… Ага. Прах под ногами, из праха создан — в прах тебе, скотине, и возвращаться…

Я усмехнулся, ускорил шаг и очень скоро подошёл к тому месту, где ущелье закончилось и начиналось…

Что начиналось, понять было трудно, потому что начиналось ничто. Безликая пустота не наполненная ничем. И в этой пустоте висел огромный остров, похожий на вырванный из земли кусок. Чёрные обрывы с торчащими и свисающими словно клочья бороды, толстыми корнями, густая растительность на поверхности и где-то за этой насыщенной зелёной массой проглядывалось грандиозное строение, похожее на пирамиду с пристроенными по бокам высокими башнями.