Михаил Михеев - Серое проклятие Страница 19

Издали, в лучах закатного солнца, городок казался игрушечным и выглядел нереально красиво. Дома, сложенные из добывавшегося по соседству белого известняка, сейчас были подкрашены в розовый цвет, а наличие в том же известняке толики кварца заставляло их ярко блестеть. Стен город не имел — раньше он был невелик, и население, случись нужда, пряталось в маленькой крепости на скале. Она, кстати, была сложена из таких же камней и тоже выглядела так, будто сошла с обложки книги сказок. Ну а сейчас в стенах не было нужды — нападать на мое побережье никто не осмеливался уже давно, потому, кстати, города и росли как на дрожжах.

Так вот, издали город был красив, но вблизи часть обаяния пропадала — становилось заметно, что камень не совсем белый, а, скорее, грязно-серый, да и дома шедеврами архитектуры не выглядели. Впрочем, меня это мало беспокоило, да и мою спутницу, судя по всему, тоже. Эллина с начала нашей поездки не произнесла и десятка слов, а я не пытался ее разговорить. Зачем? От скуки я не страдал, а если девушке хочется ни на кого не обращать внимания, то не стоит ей мешать. Так что, когда мы въезжали в город, она сидела в седле с абсолютно бесстрастным видом. Я, впрочем, тоже — провинциальные дворяне всегда славились налетом снобизма и презрения к окружающим, и эту роль стоило доиграть.

Вообще, города, подобные этому, я не то чтобы не любил — просто относился к ним настороженно. В моем родном мире тоже были подобные — французский Марсель, украинская Одесса… Наверняка хватало и других, только я про них не знал — не особенно любил путешествовать, да и денег лишних никогда не водилось. Здесь была та же история. Города, построенные возле военных баз, и по прошествии столетий производили впечатление суровых, закованных в камень воинов, спокойно и чуточку настороженно глядящих на мир узкими бойницами бастионов. А такие, как тот, в который мы сейчас въезжали, были совсем иные. Изначально торговые порты, стоящие на оживленных маршрутах, они оставались лихими, шумными… и непонятными. В них всегда была дикая, кипучая смесь разных народов, свой фольклор, свое восприятие мира. Но их бесшабашность я понять не мог — и, честно говоря, не собирался. У меня с такими городами был, если можно так выразиться, симбиоз — я их не трогаю, а они не творят беспорядков сверх необходимой меры. Если же все пойдет не совсем так, как планировалось… Ну что ж, один такой город уже почувствовал, что бывает, если Серого Лорда все же удастся разозлить. Лет пять уж прошло, а там, говорят, меня все еще поминают исключительно матом, но, что характерно, шепотом, тридцать раз оглянувшись. Да, я не ангел и порядок, случись нужда, навожу бестрепетной рукой.

Впрочем, жители Солнечной Бухты не сотворили пока ничего, что заслуживало бы массового геноцида, — несомненный плюс их здравому смыслу и умственным способностям мэра. Поэтому, соответственно, и я был тихий и спокойный. А еще мне хотелось чего-нибудь пожрать и, если уж пошла такая пьянка, выпить. Лучше всего, конечно, чаю, еще лучше — морса, но дворянин, хлебающий чай, выглядит не то чтобы подозрительно, а скорее необычно. Таких запоминают, а значит, мне придется, дабы избежать лишнего внимания, быть дворянчиком среднестатистическим. Стало быть, пить буду вино, точнее, то кислое пойло, которое здесь им называют. А и хрен с ним, потерплю, хотя после жуткого месячного запоя, который, собственно, и привел меня в этот мир, к спиртному я отношусь настороженно.

Постоялый двор на окраине города был самым обычным. Трехэтажный, первый этаж сложен из грубо обработанного камня, второй и третий — из потемневших от времени кипарисовых бревен. Сейчас так уже не строят — во-первых, и без того скудные в этих местах леса уже изрядно проредили, а во-вторых, рубить их дальше я запретил под страхом смертной казни. Не хрен ерундой заниматься, я хорошо помню, что у нас в просвещенных Европах когда-то творилось. Свели леса еще в раннее Средневековье, а потом, даже чтобы помыться, воду согреть не могли. Воняли, да еще и медицинские оправдания своей неумытости придумывали. Нет уж, я здесь экологическую катастрофу сотворить не дам, мне в этом мире предстоит еще долго жить, что бы там некоторые светлые ни думали. Так что стройте из камня, его тут много, или кирпич делайте, а для отопления каменного угля до хрена имеется. Здесь его разрабатывать несложно, многие месторождения на ничтожной глубине в пару-другую десятков метров, да и недостатка рабочих рук не имеется — каторга существует не для того, чтобы воры, убийцы и прочие антиобщественные деятели вхолостую баланду хлебали. Нет уж, пускай они вкалывают как проклятые, уроды. Да и пленные, кстати, тоже. Впрочем, последних не так и много — войн не было уже несколько лет, да и срок у них фиксированный. Два года плюс кормежка нормальная плюс приличное медицинское обслуживание и какое-никакое, а жалованье…

Но, как бы то ни было, угля хватает, правда, по сравнению с дровами он чуть дороже, но, учитывая, что горит жарче, так на так и выходит. Правда, и копоти от него хватает. Не всем, конечно, нравится моя забота об экологии, но я, когда надо, умею настоять на своей точке зрения. Очень жестоко настоять.

Дверь открылась без скрипа — за петлями хозяин, видимо, следил. Помещение, открывшееся моим глазам, было пустым и, как ни странно, чистым. Полы не вымыты, конечно, но тщательно выметены, на столах и лавках отсутствуют подозрительные пятна — это даже непривыкшими еще к изменению освещения глазами видно. Интерьер, правда, небогат, однако это меня не остановило. В пять широких шагов преодолев расстояние до стойки, в полумраке за которой различались заставленные разнокалиберными бутылями полки, я постучал по столешнице костяшками пальцев.

— Что угодно господину?

Я даже вздрогнул, настолько быстро и бесшумно, а главное, непонятно откуда материализовался передо мной шустрый коротышка в потрепанной, но чистой одежде с надетым поверх нее фартуком. Его голова, похоже, была абсолютно лысой, чего не могла скрыть даже круглая бархатная шапочка, и это было удивительно. Судя по чертам лица, в мужичке имелась примесь эльфийской крови, а это фактически гарантия от облысения. Впрочем, и толстые низкорослые эльфы тоже редкость.

— Господину угодно переночевать. Ну и поужинать, разумеется. А еще две бадьи горячей воды и много мыла.

— У нас есть водопровод, — улыбнулся мой собеседник. — Все согласно правилам. Мыло в номере. Вода, правда, холодная, но горячую принесут. Вам одну комнату или две?

— Одну, — благосклонно кивнул я, не обращая внимания на негодующий взгляд спутницы. — И ужин подать туда.

— Пожалуйста. — Коротышка протянул мне здоровенный ключ из потемневшей бронзы. — Ваша комната двенадцатая. Ужин будет готов через полчаса.