Евгений Малинин - Разделенный Мир Страница 19

На следующий день за ближним лесом, в долине между двумя отрогами начинавшихся гор, был заложен большой каменный дом, а всего через месяц, перекрывая проход к горам, встало большое трехэтажное здание из темного, грубо отесанного камня. Жители села, трудившиеся над возведением этой крепости, были изумлены, когда Хэлф, встав на пороге нового дома перед всеми ними, неожиданно сказал:

– А теперь пусть сюда войдут избранные для Учения. – И из стоявшей толпы молча вышли шестеро – Исат, Кира, Викт, Норг, Агалт, Соро. Они прошли мимо своих односельчан, словно не были с ними знакомы, и вошли в открытые двери. Хэлф низко поклонился оставшимся и закрыл за собой тяжелую дубовую дверь.

Прошло шесть лет и два месяца. Жители разросшегося селения привыкли к миру, к безбедной, сытой жизни, к темной, молчаливой глыбе монастыря, к его настоятелю – Обретшему Суть. Они почти забыли, что когда-то его звали Хэлф. Но однажды из дверей монастыря вышли семь высоких, подтянутых человек. Шестеро мужчин были одеты в длинные темные балахоны, а единственная девушка в такой же балахон, но чистого белого цвета. Они постояли, положив руки друг другу на плечи, а затем молча разошлись в разные стороны. И только один, тот, которого раньше называли Исат, остался на крыльце.

Скоро по всему миру поползли слухи о том, что в горной стране Тань-Шао появились шесть монастырей, чьи насельцы ищут Суть. А еще через некоторое время стало известно, что монахи отвечают практически на любой вопрос и никому не отказывают в дельном совете. Слава монастырей росла и множилась, количество желающих приобщиться к новому Учению росло день ото дня.

Но никто не подозревал, что шестеро учеников исчезнувшего Хэлфа, шестеро настоятелей, шестеро Обретших Суть ждут. И пришедшие им на смену ждут. И пришедшие на смену пришедшим на смену ждут. И пришедшие на… И так из поколения в поколение. Они ждали, когда в монастырях появится человек, которого можно будет назвать Серым Магистром, чтобы сказать ему заветные слова. Слова, которые выведут Серого Магистра на Путь.

Вот только все не приходил Серый Магистр!…

Камень первый (продолжение). Магистр по прозвищу Лисий Хвост

– Эти шестеро – первые ученики Хэлфа, стали настоятелями шести монастырей, из которых самый первый – Замшелый Камень, а самый высокий – Поднебесный. И имена настоятелей передаются из поколения в поколение, так что, принимая настоятельство, новый глава монастыря принимает и новое имя. А самое интересное, что настоятелем Поднебесного всегда становится девушка, и имя ей – Кира.

Настоятель подмигнул Лисьему Хвосту, и тот только сейчас осознал, что голос рассказчика потерял свою магическую мощь и снова превратился в красивый, но вполне обычный баритон.

– Ну, – неожиданно рассмеялся настоятель, – наш гость совсем заснул. Пора, пора отправляться в постель, а то завтра утром вы не сможете вовремя выйти.

Все, как по команде, задвигали стульями, вставая из-за стола. Лисий Хвост тоже поднялся, ощущая приятную сытость и легкую сонливость. Светлый Ван привычно встал у него за спиной. Еще раз раскланявшись с присутствующими, гости отправились наверх, в свои комнаты.

Войдя к себе, магистр первым делом заметил на спинке стула свою выстиранную и отглаженную рубашку. Он довольно покачал головой, удивляясь, насколько быстро было выполнено его поручение. Потом он разделся и с удовольствием забрался под одеяло.

Он уже не слишком удивился, когда к нему пришел его прежний сон. Снова была влажно-теплая темнота. Снова была настороженная тишина. Снова, после того, как он несколько мгновений напряженно прислушивался, раздались далекие голоса, почти сразу же ставшие ясно различимыми.

– …уже схлебал свою похлебку? – спросило женское сопрано.

– Ага. А что, добавка есть?

– Вот обжора! Да тебе любой добавки мало!

– Это у меня от работы на свежем воздухе… Когда целый день вдыхаешь ветер дальних дорог, аппетит развивается неимоверно.

– Да ты – поэт! Ты стишками, часом, не балуешься?…

– А ты считаешь, что раз я при лошадях, значит, уже в высоких искусствах ничего и не понимаю?

– Ну почему? Лошади сами по себе могут вызывать тягу к высоким искусствам. Вот например…

Магистр с каким-то отстраненным интересом прислушивался к этой незатейливой болтовне, как вдруг услышал, нет, скорее, почувствовал, что параллельно звучит другой разговор. Его отголосок еле-еле слышался где-то в стороне, и Лисий Хвост потянулся к нему. Но тут же понял, что двинулся не в ту сторону. Он снова метнулся на еле слышный звук и на этот раз чуть было совсем его не потерял. Тогда он замер, отрешившись от всего и полностью превратившись в слух. Теперь темнота сна не мешала, а, наоборот, помогала ему сосредоточиться. Постепенно еле слышные звуки стали яснее, словно говорившие медленно, но неуклонно двигались в его сторону.

– …иду рядом почти с самого начала, и точно знаю что говорю.

– Я и не думал оспаривать твое заключение, только он ведь сам назвался Серым Магистром, и, кроме того, мы же видели его Искусство. Насколько я понял, ты сама не поняла, что за ловушку поставили на дороге. А он не только сразу разобрался, но и свернул ее. И как свернул!

– Да, ты прав, его Искусство высоко. Но он не понял кодовой фразы… И он не один…

– Как – не один?…

– С ним еще кто-то…

– Да с чего ты это взяла?!

Послышался легкий смешок, и наступила непродолжительная тишина. А затем беседа возобновилась.

– Ну хорошо. И что ты собираешься делать?

– То же, что и с первым…

– Так ведь он хочет стать ищущим Суть!

– Этого мы ему запретить не можем.

– Ты хочешь сказать…

– Пусть задает свой вопрос. Это его право.

– Но…

– Я думаю, что он долго в Тань-Шао не задержится. Я же тебе говорила – он не один…

Снова ненадолго повисло молчание.

– Хорошо, иди отдыхай… Хм… Отдыхай…

Наступила тишина. Только теплый влажный мрак по-прежнему перекатывался через сознание магистра, убаюкивая его своей монотонностью.

Когда Лисий Хвост проснулся, за окном серел ранний рассвет, размытый белесым, клочковатым туманом. Монастырь был погружен в молчание, только какая-то шальная птица рвано цвиркала во дворе. Странный сонный разговор полностью стерся из памяти магистра, и лишь мутное беспокойство шевелилось в душе. Но он уже давно умел давить в себе такое беспокойство. Вот и сейчас, не обращая внимания на слабо теребившую его тревогу, он лежал, блаженно жмурясь и потягиваясь. Ведь по большому счету его экспедиция протекает вполне успешно. А некоторые шероховатости бывают в любом деле. Но пока они не мешают общему плану, не стоит обращать на них внимания. Он на секунду позволил мыслям ветвиться бесконтрольно. «Интересно, как там дела у девчонок. Конечно, они молоды, честолюбивы, но при этом вполне самостоятельны и осторожны. Да и задания у них достаточно просты. Правда, эта Златка… Язва черномазая, Антипов выкормыш. От нее всего можно ожидать. Ну да ничего, посидит пару лет в библиотечном подвале – поспокойнее станет. Да и с его светлостью белем Оземом особо не поспоришь – он и не таких обламывал. Маша-то поспокойнее будет, порассудительнее. Вот поэтому ее к герцогу и направили…»