Наследница северных угодий (СИ) - Акулова Лариса Страница 19

– Как вижу, всё не так уж и страшно, да? — Ползёт рядом со мной, немного пропуская вперёд. Думаю, он это делает для того, чтобы я не запуталась в его же хвосте. Но при этом мне приходится постоянно оглядываться, что не слишком-то удобно. – Судя по всему, занятие по зельеготовке тебе очень понравилось, видела бы ты свою улыбку. Уверен, если бы сейчас был пасмурный день, то ты бы ею все тучи разогнала.

Комплимент, конечно, получается странный, но очень приятный, я прям-таки чувствую, как губы сами по себе растягиваются ещё шире. Если уж он говорит, что всё хорошо, тогда можно и расслабиться. Решаю показать нагу то, что приготовила на уроке. Даар берет в руки флакон, внимательно разглядывает на свету.

– И впрямь недурно, ты молодец, – произносит это таким серьезным тоном, что приходит осознание – он не пытается ко мне подмазаться, говорит истинную правду. – Слышал я, что раньше Нивес не очень хороша была в зельях, так что ты со своими талантами поосторожнее, как бы снова на слушание не вызвали.

– Думаю, беспокоиться не о чем, и если кто что и заподозрил, то всегда можно отмазаться словами о том, что я почитала пару учебников, пока валялась в лазарете. У меня такая отмазка всегда работала в школе, когда я влезала со знаниями на уроках, которые ещё нам не давали, — воспоминания о земной школе почему-то приводят меня в состояние грусти. Именно в этот момент я осознаю, что уже никогда не увижу своих любимых учителей.

– Школа? Девушкам разрешили посещать в школу на Земле? – Забавно распахнув глаза в удивлении, переспрашивает Даар, причём дважды.

Я иногда и забываю, что он из совсем другого времени, когда женщины были абсолютно бесправны. Вот и теперь он в очередной раз мне напомнил об этом. Приходится ему пояснить, какие изменения произошли за пару столетий отсутствия этого человека на его родине.

– Не только школу посещают, но и университеты, получают равные с мужчинами образование и возможности. Я сомневаюсь, что раньше женщины могли бы работать в правительстве, быть врачами или вообще учёными, их голос никак не учитывался, теперь же женщина имеет полное право строить свою жизнь так, как ей хочется, не обращая внимания ни на чье мнение, даже собственных родителей, – вдохновенно вещаю, размышляя о том, сколь многого все-таки добились женщины, несмотря на то, как это было сложно. В такие моменты я всегда горжусь тем полом, которому принадлежу. Даар слушает с таким видом удивлённым, что я никак не могу остановить собственное вещание, – а ещё девушкам совсем не обязательно выходить замуж, чтобы ребенка родить, вот!

Последним ль’Ву оказывается впечатление сильнее всего. Он даже переспрашивать, как такое возможно, если дева будет опорочены. Я уже после этого никуда не примут. Я логично задаю встречный вопрос, а кто там ей под юбку смотрит, и как непорочность влияет на умственные способности?

– Даже не знаю, хорошо это или плохо, – наконец решается сказать Даар, когда мы подходим к саду. – В любом случае, я бы хотел ещё послушать о Земле от тебя, думаю, произошло много интересного, пока я здесь по пескам ползал. А сейчас самое время для обеда, если не хочешь мучиться голодом до вечера, советую перекусить.

Он показывает мне местную столовую для студентов, выдает маленькую деревянную карту, аналог которой я уже видела в комнате Нивес в шкафчике, проводит по столам, где можно выбрать из множества блюд необходимые только тебе, а затем сопровождает до маленького столика, за которым устраивается вместе со мной.

– Ну не думала же ты, что я сейчас уйду, оставив тебя на растерзание этой толпе, – кивает на других студентов, явно показывая, что я расслабилась, вон как дети зыркают, явно желая о чем-то со мной потолковать. – Не все здесь белые и пушистые, большинство сожрёт тебя и не подавится, причём в прямом смысле этого слова. Думаю, тебе срочно нужно почитать книги по расам, иначе рискуешь стать чьей-то закуской. В этом мало приятного, скажу я тебе, как наг. Это мне удается бороться со своими низменными желаниями, а другие ползучие не мучаются совестью, перекусывают всеми, кто им приглянется, и ничего им за это не будет – особенности расы.

А вот это уже действительно пугает. Мне ещё рано становиться чьим-то обедом.

Глава 18

Конечно же любые другие темы для разговоров мне теперь не интересны, мне действительно нужно узнать как можно больше о том, как другие студенты могут мне навредить. И при этом ещё и оправдаться особенностями рас. То есть, получается, просто заподозрив человека в том, что он иномирец, его тут готовы казнить на раз-два, а если какой-нибудь из учеников съест своего однокурсника, то это всего лишь особенности расы, не мог противостоять инстинктам. Ну лицемерие же, если задуматься.

— Так ты мне сам расскажешь или буду книгу ждать? Боюсь, что промедление может дорого стоить, – интересуюсь у ль'Ву, пока он сосредоточенно ковыряет макароны в тарелке. Я, после того как увидела, что мужчина накладывает себе это блюдо, было удивилась, а затем задумалась, ведь если меня не смогли рассекретить, может, как Даар, так и другие Приходящие смогли выжить? В таком случае кто-то из них мог бы быть поваром. Наг же тем временем всё ещё молчит. Решаю его дожать, – ты же в курсе, что незнание не освобождает от ответственности? Ну вот, я готова принять свою ответственность. Либо рассказываю, либо книгу давай, но время не тяни, потому что оно не резиновое; насколько я поняла, скоро мне на следующее занятие идти.

Наверно, выгляжу я всё-таки угрожающе, потому что это отвлекает его от философских рассуждений и начинает пояснять:

– Итак, начнём с самого простого. С людей. Когда я жил на земле, совершенно не задумывался о том, какими бывают мои сородичи. Мне хватало общения с монахами, в обители которых я находился. Но даже там я слышал о тех, кто не прочь убивать, насиловать, и совершать прочие злодейства. Тут тоже самое, только есть проблема – люди в большинстве своем владеют магией. Из этого следует, что они чрезвычайно опасны, особенно, если довести их до крайности.

И правда, звучит не так уж и страшно, люди как люди, так есть и на земле. Хотя, уверена, тут они такие же хитрые и изворотливые, любой подлянки можно ожидать. Да от той же моей сестры, если надо будет, предаст и не поморщится.

– Далее наги. Я сам к ним принадлежу, и с уверенностью могу сказать, что наш вид очень опасен как для людей, так и для других рас. Первой нашей отличительной способностью являются предсказания. Любой мало-мальски развитый змей может гадать: на шару, на песке, на ветру, некоторые видят вещие сны. И всегда, — выделяет последнее слово особым тоном, — всегда оказываются правы в своих предсказаниях. Даже у меня несколько раз случалось такое. Но вот проблемка, несмотря на всю полезность, наги могут быть опасны не только для недругов, но даже и для своих приятелей, потому что выделяют особый яд, который распространяется по коже и, если наг не может его контролировать, тот вполне может убить того, до кого дотронется змей, — протягивает передо мной свою ухоженную руку, зажмуривается на секунду, и я почти сразу наблюдаю выделение того самого яда. Из каждой поры кожи. Удивительно. Тем временем мужчина достает из кармана небольшую колбу и собирает туда жидкость. Она немного вязкая, тяжелыми каплями спускается на дно, а затем начинает закручиваться в спирали, как бы маленький водоворот. Даар поясняет, — если бы я не собрал яд, то любой, увидевший это действо, в столовой, мог бы пожаловаться на меня Совету. Наказание — ссылка на рудники. А там, знаешь ли, люди, как и нелюди, впрочем, долго не живут.

Этот мир кажется мне все более и более жестоким, чем изначально. Если всё это началось с предполагаемый казни для меня, то теперь я с неудовольствием узнаю, что могут ещё и на руднике сослать. Просто потому что ты выделил какой-то там яд. Неужели это все настолько опасно, чтобы обрекать жителей на мучения трудной работой и мыслями о скорой смерти? Интересно, это правители королевств такой прикол придумали или же тот самый пресловутый совет, который почему-то имеет право решать чужую судьбу? И как обезопасить себя от подобной участи, если я едва появилась в этом мире, а меня уже окружают «доброжелатели»? Мне всегда казалось, что в таких попаданческих историях всё волшебно и сказочно, из страшного лишь какие-нибудь злобные свекрови или ненужные наследники, а не простые обыватели этого мира. Теперь оказывается, что я просто размечталась, любой волшебный мир – это всё равно мир, здесь живут такие же преступники и опасные существа, как и в любом другом.