Вероника Иванова - Нити разрубленных узлов Страница 19

— Не понимаю.

— Думаете, ей так уж хочется стать женой?

— А разве не об этом мечтает каждая женщина?

Лекарица улыбнулась:

— Сначала нужно найти мужчину. Такого, которого стоит назвать мужем.

— Думаю, недостатка в выборе не случится.

— О, ее пугает вовсе не богатый выбор!

— А что же?

Элса загадочно улыбнулась.

— В здешних краях ходит из уст в уста одна старая легенда. Про то, как к одиноким девицам, засидевшимся в невестах, приходит однажды Безымянный жених, перед чарами которого никто не может устоять. Приходит, околдовывает и увозит свою избранницу в неведомые края. Так далеко, что больше о ней никто и ничего не может услышать…

Звучало не столько, пугающе, сколько глупо, но именно так, чтобы в странную историю можно было поверить. Особенно если ты полностью подходишь под описание одного из ее участников.

Впрочем, Нери говорила слишком серьезно и уверенно, чтобы заподозрить ее в увлечении старинными сказками.

— Мне показалось, что свадьба, о которой идет речь, уже назначена?

— Я не знаю всех подробностей. Меня в них не посвящали. Но точно знаю другое: даже назначенная свадьба всегда может быть отменена. Тем, кто имеет на это право, — многозначительно добавила лекарица.

— Хотите сказать, что Нери пыталась меня соблазнить? Чтобы заручиться моей поддержкой в отказе жениху?

Ответа не последовало.

Но даже если Элса права и юная хозяйка Дола полагала меня способным встать на защиту… Почему было не попросить об этом прямо? Почему Нери сначала попыталась заполучить надо мной хоть какую-нибудь власть, когда всего лишь надо было обратиться ко мне как к другу?

Я возмущенно выдохнул, и это помогло мне вспомнить, что очередная четверть часа уже на исходе, а стало быть, пора доставать пахучую тряпицу. Лекарица увидела, как я прикладываю кусок полотна к лицу, потянула носом, принюхиваясь к распространяющемуся вокруг аромату, и посоветовала:

— Достаточно сделать три глубоких вдоха.

— Вы знаете, каким зельем меня напоили?

— Догадываюсь.

— И вы можете его…

— Вывести из вашего тела? Могу.

— Так выведите!

— Не стану, — сказала Элса со всей возможной строгостью.

— Даже если я прикажу?

— Дело своих рук я всегда готова исправить без всякого приказа. Но если кто-то, обладающий достаточными знаниями, чтобы приготовить «мокрую глотку», напоил ею вас, значит, это должно послужить чему-то важному. Чему-то, находящемуся вне пределов моих возможностей.

Наверное, удивляться было нечему. Но вот так запросто в течение одного-единственного утра узнать, что весь мир по-прежнему против меня? Хотя оно и к лучшему. Когда вокруг одни враги, не нужно сомневаться. Нужно драться, только и всего.

— Но вы можете рассказать, что это за зелье и как оно действует?

— Если пожелаете. Пока оно полностью не будет переварено плотью, время от времени вас будут посещать приступы удушья. Обильное выделение влаги в области горла будет закрывать проход воздуху.

— Как часто?

— Примерно каждый час. Может, чаще: у разных людей все проходит по-разному. А если вдыхать настойку тысячезрачника, как вы сейчас делали, приступ удастся отсрочить.

— Но он все же случится?

Лекарица кивнула:

— Да. Отхаркиваться все равно придется.

— И как долго все это будет продолжаться?

— Зависит от того, сколько вы выпили.

— Примерно два глотка.

— Значит, не менее двух месяцев.

— И целых два месяца каждый час я буду задыхаться?

— В здешней природе — да. Там, где воздух посуше, приступы будут случаться намного реже.

Эту рыжую сволочь все же следует убить. Сразу же после того, как воздам должное чужой выдумке. Теперь у меня не оставалось иного выбора, кроме как отправиться на юг, потому что безвылазно сидеть в Блаженном Доле и все лето дышать через тряпку было бы глупо. И унизительно.

Выбирать короткую обратную дорогу я не стал, отчасти желая заставить Натти поволноваться: он ведь не мог быть полностью уверен в стойкости лекарицы перед моим натиском. Но больше, чем маленькая месть, меня занимало другое. Необходимость в дополнительных сведениях.

Что я знаю о юге и южанах? В сущности, почти ничего. Там не слишком-то замечательно живется — это раз. Там истово верят в богов — это два. Там преследуют демонов — это три. С одной стороны, вполне достаточно, чтобы сделать первичное вхождение в обстоятельства. Но с другой… Я бы не рискнул строить предположения на таких шатких сваях. Нужно было добавить к трем ножкам стула, на который меня пытались усадить, четвертую.

— Доброго утра, Сойа!

Девушка, услышав мое приветствие, приподнялась на носочки, выглядывая из-за изгороди, завешанной свежевыстиранными простынями, и простодушно улыбнулась:

— И вам доброго, йерте.

Ей наверняка уже давно все рассказали про Дерка и его безвременную смерть, но на лице Соечки печаль по потерянному жениху никоим образом не отразилась. То ли эти чуточку расплывающиеся черты и не были способны меняться вместе с чувствами, то ли самих чувств в итоге оказалось недостаточно.

— Все ли в порядке дома?

Девушка задумалась, словно слышала подобный вопрос впервые. А потом, когда я уже отчаялся получить ответ, начала скороговоркой перечислять:

— Давеча кувшин, что под водой у нас был, треснул, и матушка сказала, не к добру это, а батюшка только посмеялся, кувшин ведь этот давно уже в пользовании, я еще совсем маленькой была, а он уже куплен был у горшечника нашего, Кумма Копори, а всем известно, что его товар в округе самый лучший, и если ломается, то только от рук кривых… А вот еще…

— Кувшины иногда трескаются, Сойа. В любых руках, — поспешил я оборвать словоохотливую собеседницу.

— Это как же в любых? — Светлые брови девушки сошлись на переносице. — Вот у меня руки такой кувшин еле удержат. А вот ваши руки…

Да, надо отказываться от столичных привычек. В Веенте мне бы отвечали коротко и уклончиво, а здесь, похоже, всякий раз рискуешь оказаться погребенным под ворохом нужных и ненужных сведений. Придется спрашивать прямо:

— А как новый работник? Пришелся ко двору?

Взгляд Соечки заметно прояснился.

— Батюшка не жаловался…

— А ты сама что скажешь?

Девушка снова задумалась. Но когда я уже приготовился выслушать очередную многословную тираду, ответила на удивление сдержанно:

— А там видно будет.

Ответила и замолчала. Понимая, что продолжения может не быть, я попросил:

— Можешь позвать его сюда? Мне нужно с ним поговорить.