Юрий Погуляй - Счастливые Земли Страница 19

– А как ты думаешь, что они едят?

Гезеш споткнулся на ходу, недоверчиво посмотрел на Друза.

– Да, – хмуро кивнул тот, – не знаю, как выбирают. Может, жребием?

– Они... Друг друга?!

– Я же сказал – да! – раздраженно фыркнул ковылец.

Алебардист замолчал, попытался поставить себя на место обреченных солдат и в страхе выкинул мерзкие мысли из головы.

Покинув город, отряд направился на юг, в сторону перевалов. Первые дни Искатели и ковыльцы держались особняком друг от друга. Присматривались, притирались.

Познакомиться-то они познакомились. Но вот Гезеш запомнил только пятерых. Мадрала, по прозвищу Тьма, Горящего, вертлявого весельчака Джаззи и вечно мрачного Друза.

Пятым был молодой алебардист Теккен. И то его имя Лесоруб не забыл только по одной причине – длинноволосый парень, с год назад вышедший из Колонны, помнил прошлую жизнь и оказался местным! Только город его давно сожрали Топи. А это значило, что Безумие хранит свои жертвы. Кто знает, сколько можно проходить по Дорогам Смерти, не старея, не страдая от голода и жажды?

Вдруг и Счастливые Земли – страна из прошлого? Вдруг весь мир похож на Ан-Да-Гед?

Отряд двигался на юг, мимо заброшенных полей. Правда, иногда попадались тщательно ухоженные участки с жилыми хижинами. Боль города почти не затронула окрестности. Один раз Лесоруб заметил двух косарей за работой и залюбовался широкими, размеренными взмахами жилистых рук.

– Им самим бы выжить. – Гнев тоже увидел крестьян. Под сапогами хрустел дорожный песок, ветер проникал под доспехи и чуть освежал измученное жарой тело. А ведь осень почти!

– Но они, скорее всего, и выживут. И когда умрет город – для них ничего не изменится, – продолжил Горящий.

Косари прекратили работу, провожая странников любопытными взглядами. Лесоруб прищурился, глядя на остановившихся мужчин.

– Горожан им не прокормить, а болота тут не появятся еще долго. Хотели маги или нет – но Ан-Да-Гед сохранили. Хоть и без жителей. Тут дальше будет деревушка – можно будет разжиться молоком, хлебом. Они Дикие отряды с удовольствием подкармливают, – продолжал Горящий.

– А почему?

– До сих пор бытует мнение, что именно Дикие отряды способны изничтожить Безумие, – гулко хмыкнул Гнев.

– То есть?

– Есть легенда, что источник Безумия – далеко на юго-востоке, в землях Колонны. И победить его смогут лишь те, кто видел ее изнутри. Дикие отряды... Большинство капитанов к этой истории относятся свято. Но только раз за шесть сотен лет поднимались в некий Прорыв. Причем закончилось все неудачно для Диких. С тех пор присмирели. На севере их не любят, там легенда не прижилась. Здесь, на юге, еще верят. Впрочем, я думаю, что эта история не более чем сказка.

– Погоди-погоди. – Лесоруб остановился. Память услужливо приоткрыла завесу. – Дикие отряды должны объединиться в одну армию и выйти из ворот Темной Крепости? Так?

– Так, только никто вас туда не пустит, – кивнул Гнев. – Рыцари и Паладины Башни считают, что проще убить выходца из Колонны, чтобы он, не дай Творцы, обратно не вернулся. Там Диким отрядам вообще ничего не светит. Хотя... Была история, я сам плохо ее знаю, надо у мадрала спросить.

– Расскажи!

– Был один случай. Свыше двух десятков Диких отрядов вошли в Дундэйл, и Паладины их пропустили. Но с той поры о тех Диких ничего не известно. Только слухи, что через пару лет кто-то из них вновь штурмовал Темную Крепость уже вместе с Колонной.

Лесоруба окатило холодом. Он знал эту историю... Знал! Но...

Отряд вошел под сень дубовой рощи, укрывшись от палящего солнца.

– Привал, – гаркнул Горящий, и идущие впереди мадрал и Джаззи остановились, с удовольствием плюхнувшись на траву.

– Вроде того, кто собрал Диких под одним знаменем, звали Деверш или Дерзерш? Вот этого не помню, – добил Лесоруба Гнев.

Алебардист на неожиданно потяжелевших ногах добрался до сидящих ребят и тяжело опустился на землю.

– Черный эскадрон вступил в бой, командир! – знакомое лицо. Аккуратная бородка, прищуренный глаз.

– Мы сдержим их – пробивайтесь к Башне!

– Гезеш, нас слишком мало. Нам ее не взять...

Того, кто произносит эти слова, зовут Бартел.

– Эскадрон уже бьется, Гезеш, – напомнил первый говоривший.

Как его имя? Ведь они хорошо знают друг друга.

– Выступаем...

Лесоруб стирает со лба выступившую испарину.

– Эй, командир, ты чего? – склоняется рядом Рыбак. Заботливый взгляд, нервная улыбка.

– Жарко... – хрипит алебардист, с ужасом понимая, что его и впрямь зовут Гезеш... И прищуренный глаз, аккуратная бородка принадлежали человеку из прошлого видения. Тому, кого Лесоруб убил у какой-то крепости.

Толчок в плечо, мадрал протягивает бурдюк с водой. Холодный взгляд волчьих глаз, презрительный оскал.

– Ге-зеш! Ге-зеш! – ревут воины.

– Надо возвращаться, брат, отзывай войска. Нас слишком мало! – Бартел, откинув забрало, орет прямо в ухо. – Мы можем вернуться, собрать больше войск! Мы – знаем, что здесь ждет!

– Мы не пробьемся...

– Уходи, Гезеш! – ревет Бартел. – Хоть ты уходи!

– Нет!

– Гнев, – встревоженный голос Джаззи, – Лесоруб совсем плох. Может, побольше привал сделаем?

Что такое? – Горящий в несколько шагов оказывается у бледного алебардиста.

Нет... – хрипит тот, стараясь отогнать картины прошлого.

– Взять его! – Бартел указывает па него двум здоровенным латникам. – Вывести как можно дальше на север! И найдите Фамуша!

– Сир? – недоумевает самый рослый.

– Они должны выжить!

Будет исполнено! – Бойцы решительно делают шаг вперед.

– Назад! – Гезеш хватается за меч.

Удар... Плывущая земля. Небытие...

– Что стряслось? – Гнев сел рядом с Лесорубом. Жар от пламени обжег лицо алебардиста.

– Отойди от него, дурень, – прошипел Тьма. – Ему сейчас печка под боком без надобности.

Горящий вскочил и отошел на несколько шагов. За шиворот Лесорубу полилась вода.

– Слабак. – Мадрал вытряхнул остатки жидкости из бурдюка.

– Как его звали, Гнев? Вспомни, как его звали? – почти провыл Лесоруб.

– Кого?!

– Того, кто повел отряды на Безумие!

– Не помню. Дезерш?

– Гезеш его звали, Гезеш, – прорычал мадрал. – Только зря ребят положил. Никто назад не вернулся!

Земля запрыгала перед глазами Лесоруба. И вместе с ней пустились в бурный пляс собравшиеся вокруг солдаты.

– Я... вспомнил... – прохрипел Лесоруб.