Алекс Орлов - Тайный друг ее величества Страница 19

Вор щелкнул по краю бокала заскорузлым ногтем, тонкое стекло мелодично запело.

– Вот же ж дело какое! – восхищенно сказал он.

– А сколько у вас будет людей – я слышал, шесть человек?

– Нет, больше. – Красавчик откинулся на спинку стула и, сдвинув на затылок шляпу, стал загибать пальцы. – Я, потом Свинчатка. Это уже сколько?

Он растопырил на каждой руке по нескольку пальцев и озадаченно переводил взгляд с одной руки на другую.

– Запутался я чего-то. Давай сначала – я, Свинчатка…

– Перечисли по кличкам, это будет проще, – предложил Каспар.

– Правильно! Значит – я, Свинчатка – это уже сколько?

– Это уже два, – подсказал Каспар.

– Правильно – два. Потом еще Рыпа, Слизень, Бубон и Шрайк.

– Все? – уточнил Каспар.

– Все.

– Значит, все-таки шесть.

– Да? – Красавчик наморщил лоб.

Или он плохо считал, или только делал вид, играя под простачка. Каспар решил, что разберется в этом позже.

– А еще с нами поедут Бабушкин Звон и Котлета.

– Они не поедут, – помотал головой Свинчатка. – Бабушкин Звон – городской вор, ему эти путешествия ни к чему, а у Котлеты баба появилась на Коровьей улице, кухарка мясника, он ее каждую ночь жарит, при этом обут, одет и о жратве не думает. Он из-под ее теплого бочка ни шагу не сделает. Не поедут они.

– Не поедут? – Глаза Красавчика сузились, в голосе зазвучала сталь.

– Нипочем не поедут.

– А я говорю – поедут! – зло произнес Красавчик, пришпиливая Свинчатку к стулу взглядом. – Обязательно поедут, только они об этом еще не знают.

Снова принесли свинину и херес, убрали грязную посуду, поставили чистые бокалы. Бутылка старого хереса стоила почти целый рилли, и кабатчик старался изо всех сил.

– А когда выезжать надо, господин Фрай? – уважительно поинтересовался Свинчатка, с удовольствием созерцая это великолепие.

– Если завтра будете готовы, послезавтра с утра и отправимся.

Он посмотрел на Красавчика, тот после паузы согласно кивнул, но сделал оговорку:

– Аванс нужно.

– Будет аванс, только не сейчас, а утром, как только отъедем от города. Все получат по одному рилли, а ты – два.

Красавчик довольно ухмыльнулся, этот Фрай был не таким глупым, каким показался вначале.

– Пусть завтра после обеда вот он, – Каспар указал на Свинчатку, – придет к моему дому и скажет, что у вас все в порядке и вы готовы выступать, тогда я приготовлю лошадей и подводы в условленном месте, чтобы с утра встретиться с вами.

– Правильно, так мы и сделаем, – кивнул Красавчик.

Каспар разлил херес и, подняв бокал, произнес:

– За успех нашего похода, господа воры!

– За успех! – отозвался Свинчатка, и все выпили.

Оставив воров доедать свинину, Каспар заплатил за ужин, распрощался и вышел на улицу.

Уже вечерело, небо прояснилось, и дожди ушли, оставив прохладный и свежий воздух. Мардиганец Каспара мирно дремал у коновязи, а рядом на бревне, словно взъерошенные воробьи, дожидались обещанной награды пятеро мальчишек-оборванцев.

– Охрана, подъем! – скомандовал Каспар.

– A-a, нажрался уже? – спросил командир этого отряда.

– Ну… в общем-то да. – Каспару стало стыдно оттого, что, пока он ел в кабаке жареную свинину и запивал ее дорогим хересом, эти сиротки ждали свои два крейцера, чтобы купить себе черствых пряников.

– Ладно, раз вас пятеро, вот вам пять крейцеров, – сказал он и подал командиру деньги.

– Ух ты, какой добрый дядька! – воскликнул один из беспризорников.

– Добрый… – усмехнулся вожак, смерив Каспара презрительным взглядом. – Дядька, а возьми нас с собой в поход!

Каспар покачал головой, он давно знал, что воры болтливы.

– Давай не сейчас, а годика через три.

– Да я через три годика, может, уже сдохну, – серьезно произнес вожак и, сразу потеряв к Каспару интерес, скомандовал своим товарищам:

– Айда в «У пруда», братва, накатим червивки!

Мальчишки радостными криками поддержали предложение своего командира и, пугая прохожих, понеслись в кабак, где были самые низкие цены в городе.

– Накатим червивки? – недоуменно повторил Каспар. – А как же пряники?

Взобравшись в седло, он тронул мардиганца шпорами и поехал домой.

Глава 21

Лакоб, как верная собака, поджидал Каспара у забора. Услышав стук копыт, он встал и потоптался на затекших ногах.

– Что нового, ваша милость? Повидался с душегубцами?

– Повидался, братец.

– Договорились?

– Договорились. Завтра с утра мы с тобой по городу на возу покатаемся, нужно собрать провиант, амуницию и оружие.

– Оружие? – переспросил Лакоб, беря мардиганца под уздцы.

Каспар сошел на землю, отворил ворота и прошел во двор.

– Обязательно, без оружия нам никак нельзя. Вон ты в меня стрельнуть хотел, а стрелка-то у тебя кривая была. Стрелка кривая, а тетива – гнилая. Позор, а не оружие, потому и сломал я его об колено.

Лакоб без напоминаний повел лошадь под навес, а Каспар пошел к лестнице.

– Ты вообще как стреляешь – лук тебе больше по душе или арбалет?

Расстегивая подпругу, Лакоб пожал плечами:

– Я вообще-то стрелок плохой.

– А меч в руках держал когда-нибудь?

– Держать-то держал, но в сечах не участвовал.

– Ну а топор? Нету такого человека, чтобы с топором обращаться не мог! – уже в отчаянии воскликнул Каспар. Ему нужен был человек хоть с какими-то навыками. Пока он видел, что Лакоб неплохо ухаживал за лошадью, но этого было мало.

– Топором я могу, да, – обрадовался Лакоб. – Топором я и лес валил, и туши говяжьи рубил.

– Долго рубил?

– Полгода, почитай каждый день, я в помощниках у мясника работал, но потом ушел.

– Почему ушел?

– Крови много, – вздохнул Лакоб и опустил глаза, продолжая распрягать мардиганца.

«Врет, – подумал Каспар. – Сам же подсказывал мне, чтобы я людей Красавчика «рассчитал на обочине». Врет».

Поднявшись в дом, он, не снимая сапог, спустился в арсенальную и вынес в гостиную чехол со складным луком, с которым прошел полжизни. К нему оставался небольшой запас укороченных стрел с мягкими медными наконечниками.

Рядом с луком Каспар положил меч и кривой кинжал с крюком, чтобы прихватывать клинки. За второй заход вынес короб с новенькой машинкой от гнома, а в третий раз выволок запылившиеся доспехи, два шлема, три пары кожаных штанов, две куртки и две пары сапог. Осмотрев все это, Каспар решил привести в порядок подсохшую кожаную амуницию и для этого принес с кухни склянку с деревянным маслом и кувшинчик с дегтем.

Через час, уже в сумерках, он зажег свечи и полюбовался на свою работу – все вещи блестели как новые, а в комнате стоял запах дегтя.