Маргит Сандему - Ужасный день Страница 19

Мальчик кивнул. Ему не хотелось говорить о своей тоске по дому и пустом желудке. Или о своих натертых ногах.

Внизу, на продуваемой ветром заснеженной равнине, было совершенно тихо. Все выжидали, оценивая силы и возможности противника.

Солнце зашло за тучу.

Они расположились в глубокой расселине, возле ручья, скрытые от посторонних глаз. Все страшно проголодались. Напившись холодной, чистой воды, они смогли немного отдохнуть, что было им так необходимо.

Габриэл заснул, привалившись к камню, сидя на своем дождевике. Ему позволили поспать несколько минут, зная, что мальчику необходимы силы, чтобы идти дальше. А переход обещал быть не из легких.

Переход от мыслей к сновидениям подчас бывает очень незаметным. Габриэл даже не заметил, что заснул, потому что ему снилось то же самое окружение; ему снился холодный камень, к которому он прислонился, разреженный горный воздух, журчание горной речки.

Но внезапно он остался один. Все ушли куда-то, и он, покинутый всеми, не мог издать ни звука. Он не мог даже пошевелиться, потому что его руки и ноги были опутаны тяжелыми цепями.

Кто-то вдруг прошептал возле него:

— Да, это так и есть. Это цепи. Цепи из живых мертвецов выдержат, запомни это!

Габриэл послушно повторил:

— Я этого не забуду.

Но он не знал, кто это говорит, он почти ничего не видел. Перед ним была какая-то расплывчатая фигура с темными волосами и неясно очерченным лицом, которое было ему незнакомо.

— Схвати сначала второго, — продолжал голос. — Не забудь это, схвати сначала второго! Это важно, важно, важно, смотри не ошибись, это важно, важно, важно!

— Какого еще второго? — спросил Габриэл.

И тут он, совершенно сбитый с толку, проснулся. Кто-то тряс его за плечо.

— Габриэл! Габриэл, проснись!

Это был Натаниель.

— В чем дело? — испуганно воскликнул Габриэл.

— Это ты сам разговаривал во сне. Так что же это не должен забыть? И почему ты спросил: «Какого еще второго»?

Все смотрели на него, дружески улыбаясь. Он рассказал им свой сон, но они так же мало поняли, как и он сам. Да и почему они должны были это понять? Ведь это был всего лишь сон.

Воспользовавшись случаем, Тува решила отлучиться и справить нужду.

— Далеко не ходи, — предупредил ее Натаниель.

— Ладно.

Она спустилась к самому ручью, чтобы ее никто не увидел.

— Кто-нибудь видит меня? — на всякий случай насмешливо крикнула она.

Но журчание ручья заглушало все остальные звуки. Ее не было видно с места привала.

Сделав свое дело, она направилась обратно.

Она зашла несколько дальше, чем намеревалась, дойдя до самой каменистой осыпи, чтобы ее наверняка никто не мог увидеть. И теперь ей казалось, что ноги ее увязают в гравии, что она так никогда и не продвинется вперед. Наконец она вышла из расселины.

И тут, испуганно вскрикнув, она остановилась. На камне сидела какая-то женщина.

Она была точной копией Тувы, только гораздо старше. И Тува узнала ее. Перед ней было одно из ее прошлых воплощений: ведьма Ханна.

«Значит, мы обнаружены, — было ее первой мыслью. — Мне нужно спешить обратно и предупредить остальных».

Но у Ханны были другие планы. С неожиданной ловкостью она спрыгнула с камня и преградила дорогу Туве.

— Ты помнишь, что обещала мне? — хрипло произнесла ведьма.

— Не помню, чтобы я тебе обещала что-то, — ответила Тува, стараясь говорить как можно более независимо, хотя у нее и дрожали коленки.

— Не помнишь? Не помнишь о капле черной воды? Выпей ее, и ты, так же, как и я, станешь невероятно сильной!

— Я пришла сюда не за черной водой, — ответила Тува и повернулась, чтобы идти своим путем.

Сердце ее тяжело билось, она чувствовала себя совершенно одинокой и с трудом подавляла тревогу.

Ханна схватила ее за руку. Рука Ханны была цепкой, когтистой, грязной, с въевшейся в морщины копотью и черной каемкой под длинными, твердыми ногтями.

Ведьма переменила тактику. Она стала навязчивой и агрессивной.

— Дай мне ее!

— Что тебе дать? — непонимающе спросила Тува.

— Не делай из меня дуру! Дай мне бутылку, которую ты носишь с собой, и мы обе будем в большом почете у нашего господина и хозяина. Мы станем его ближайшими ведьмами, и тогда Вега, та, что живет у озера, отправится на покой.

Ее узкие, как щелочки, глаза светились злорадством.

«Господи, неужели в старости я тоже буду такой? — ужаснулась Тува. — Ян ни за что не захочет жить со мной. Во всяком случае, он наверняка уйдет от меня».

— Помогите! — больше не владея собой, закричала она. — Помогите, на меня напали, они нашли нас, они играют с нами в кошки-мышки, помогите!

Да, она опасалась за сохранность бутылки с водой Ширы! Она готова была пожертвовать ради нее своей жизнью. Никогда, никогда Ханна не получит ее!

Но журчание воды заглушало ее крики.

Омерзительные руки Ханны крепко держали ее, ощупывая карманы в поисках бутылки. Не было никакого сомнения в том, что она получила приказ отнять у нее эту бутылку и каким-то образом уничтожить ее — каким именно, Тува не знала, да это было и неважно.

Превозмогая отвращение, она высвободилась из ее рук, упав при этом на землю. Но тут же встала и уже хотела убежать…

Вдруг она увидела низкорослого, коренастого старика, совершенно жуткой наружности, который презрительно усмехался, глядя на нее.

«Гримар…» — замерев на месте, подумала Тува. Оба злобных существа протянули к ней руки, готовые схватить ее, подавляя при этом булькающий, злорадный смех.

Она была в западне. С одной стороны узкое русло ручья, зажатое между скал, с другой…

Не успела она додумать свою мысль до конца, как Гримар набросился на нее. Тува попятилась и споткнулась, и Ханна тут же насела на нее, стала рвать на ней одежду, ощупывать ее со всех сторон, ища, где спрятана бутылка.

Тува в ужасе смотрела на два омерзительных лица, бывших зеркальным отражением ее собственного лица.

— Суль! Помоги! — закричала она. В тот же миг Ханна остановилась.

— Суль?

Не успела Тува ответить, как возле скал показалась Суль, не спеша бредущая к ним.

— Вот уж не думала, что ты позовешь меня, — непринужденно сказала она Туве. — Неужели вы никогда не уясните себе, что вам следует звать нас сразу же, как только вы почувствуете опасность?

Ханна и Гримар неотрывно смотрели на нее.

— Привет, Ханна, — с улыбкой произнесла Суль. — Ты что, не узнаешь меня? Да, конечно, я немного выросла с тех пор, как мы в последний раз виделись с тобой.

— Суль, моя наследница! — радостно произнесла Ханна. — Как у тебя дела? Обрела ли ты величайшую магическую силу, о которой я говорила тебе?

— За это время, что прошло, я сделала немалые успехи, — все с той же непринужденностью ответила Суль.