Николай Воронков - Хочу остаться собой Страница 19

Выглядело это так. После завтрака я отправлялся на работу. В качестве охраны от неведомых опасностей мне выделили двух моих лучших учениц из Академии. Я же понял такую охрану по-своему. Гробить девчонок рука не поднимется, а сами они меня без приказа не оставят. В итоге получаем две очень симпатичные гири на руки-ноги. Но пока меня это не беспокоило. Честно выполняя приказ, они внимательно поглядывали по сторонам. Однако молодые девчонки, они и в Африке девчонки. Разговоры шли не переставая. Я принимал посильное участие, узнавая попутно кучу новостей. Добравшись до «работы», оставлял охрану за пределами впадины, а сам, взяв свою долю обеда сухпаем, отправлялся «работать». Работа состояла в периодическом поджигании смесей, дающих разноцветный дым или маленькие взрывы. Но в первую очередь занимался подготовкой побега. Из старого тряпья удалось собрать довольно сносный комплект, похожий на то, что здесь носят местные паломники. А остальное время обдумывал детали побега. Всю еду приходилось откладывать про запас, и за весь день я позволял себе съесть только скоропортящиеся продукты. К вечеру возвращались домой, легкий перекус. А затем мы с Ларой отправлялись гулять. За последнее время это вошло в привычку.

После разговора в пыточной у нас было некоторое охлаждение отношений, и прогулки прекратились. Но как только я придумал, как убежать, решил вернуться к гуляниям. На Лару я зла не держал – что поделать, продукт своего времени и строя. Да и тот разговор дал мне повод задуматься о своем положении. Так что глупо было лишать себя такой возможности попрактиковаться в языке и побольше узнать о жизни простых людей. Она недоверчиво посмотрела на меня, когда я явился с подобным предложением, но отказываться не стала. Гуляли везде. У королевского дворца, в парках, на рынке и в трущобах. Очень много говорили. Или она мне объясняла то, что видим, или я, как чукча, описывал, «что вижу – то пою». Учителя были хорошие, или я очень старался, но к моменту побега я уже говорил почти свободно, только с небольшим акцентом. Во время таких прогулок я и присмотрел себе пример для подражания. Как и в любой религии, здесь были и фанатики, и люди простодушно верующие. Среди последних считалось весьма почетным принять на себя какой-нибудь обет или совершить паломничество к святым местам. Я был поражен таким сходством с Землей. Долго расспрашивал Лару о их поведении и старательно запоминал названия богов, святых мест.

Наши отношения с Ларой складывались весьма своеобразно. Первое время, когда я попал к ней, она общалась со мной как с пятилетним ребенком. Слушая мой лепет, как настоящая мамочка поправляла мою речь, посмеивалась над несуразностями. Потом была пыточная, и мы некоторое время общались подчеркнуто вежливо и холодно. Затем я напросился на прогулки, и наступил новый этап. Напоминало это киношные отношения английской знати. Очень вежливо и очень корректно. Первое время она ждала от меня подвоха, но я вел себя покладисто. Затем она успокоилась, и мне показалось, что такие чопорные отношения стали ее тяготить. И когда во время какого-нибудь веселого разговора я вдруг вставлял «леди Лара», в глазах у нее частенько мелькало и сожаление, и раздражение. А что вы хотели, милочка, быть хозяйкой и просто Ларой – не получится. Это я так немного вредничал. А что еще может себе позволить бесправный раб? Снова я озадачился вопросом: а зачем я вообще Ларе нужен? Забрала во время казни, вылечила, откормила, научила говорить. С требованием секса она ко мне не пристает. По дому я не работаю, толку от меня ноль. Единственное – работаю в Академии временным тренером, может, там за меня деньги платят? Или хочет откормить, обучить и продать кому-нибудь еще? А что, раньше ведь продавали рабов и особенно ценились обученные. Только мне это уже без разницы. Я мысленно махнул рукой. Еще несколько дней, и я свободен.

В последний вечер мне немного взгрустнулось. Сидя с Ларой на лавочке в парке, долго глядели на раскинувшийся город.

– Ты куда-то собрался? – вдруг раздался шипящий голос сбоку.

От неожиданности я аж подскочил. Обернувшись, увидел прищуренные в бешенстве глаза Лары.

– О чем вы, леди Лара?

– Ты сидишь, уже полчаса прощаешься с городом и думаешь, я этого не чувствую?! Так куда ты собрался? Первой остановкой для тебя станет пыточная! Отвечай!

Я закрыл глаза, несколько раз вздохнул, успокаиваясь. Приглушив мысли, подумал: вот дура, весь вечер испортила, хотя и права по-своему.

Вслух же ответил сдержанно и официально:

– Я благодарен вам, леди Лара, за такое внимание и заботу обо мне. А моя легкая грусть вызвана тем, что завтра мне предстоит провести весьма опасный опыт, который может закончиться очень плохо. Однако вы вправе отменить его и указать, чем мне в дальнейшем заниматься. Любое ваше решение я приму с нижайшим почтением.

Склонив голову в поклоне, я замер.

Несколько минут она ходила передо мной. Я не двигался. Наконец гораздо более спокойно спросила:

– Опыт действительно опасный?

– Да, очень.

– Без него не обойтись?

– Нет.

Она еще немного походила.

– Я приношу извинения, что неправильно истолковала твои намерения и была несдержанна.

– Я принимаю ваши извинения, леди Лара.

Настроение было испорчено. Еще немного посидев, молчком пошли домой. Она не брала меня под руку, я не предложил. Так и шли домой рядом, но поодиночке.

Укладываясь спать, подумал – вот и знак. Какие бы у нее мысли обо мне ни были, но подобных представлений я больше не хочу.

Утро побега выдалось пасмурное. За завтраком я был сдержанно-спокоен, Лара – сдержанно-виноватой. Завтрак прошел в молчании. Я уже собирался уходить, когда она подошла ко мне и нерешительно остановилась. Неожиданно мне стало жаль ее. Ведь после того представления, что я собирался сегодня устроить, она и вправду будет чувствовать себя виноватой. Неплохая вроде женщина, хотя и со своими тараканами в голове. Легонько погладив ее по плечу, я ободряюще улыбнулся ей и ушел. Уже отъезжая от дома, заметил силуэт Лары в окне. Во, блин, бразильские страсти. Мне теперь точно возвращаться нельзя. Как теперь строить отношения – совершенно непонятно.

Прибыв на место, я сразу собрал всю охрану и провел краткий инструктаж.

– Сегодня я буду проводить опыты, которые могут оказаться очень опасными. Возможно все – и пожар и взрыв. Поэтому слушайте внимательно. В блиндаже для охраны остаются только двое. Остальные отходят в лес на безопасное расстояние и ждут там. Дежурят один солдат и одна курсантка. Если начнется пожар, а тем более взрывы, из блиндажа не выходить. Помочь вы уже ничем не сможете, а вот погибнете запросто. Испытывать я буду очень опасные вещи, поэтому подходить к лаборатории можно будет не раньше чем через час после того, как исчезнет последний дымок. Всем ясно? Я надеюсь на ваше благоразумие.