Дмитрий Казаков - Солнце цвета меда Страница 19

– Спасибо, – сказал подошедший к Ивару Эйрик, – а то я уж начал бояться, что погибну не в бою…

Ивар вздрогнул, понимая, что, взяв с собой бывшего наставника и старого друга, рискует оказать воину, разменявшему полстолетия, совсем не ту услугу, о которой изначально думал.

– Почему?.. – спросил конунга подошедший Гудрёд.

– Две Марки стар, – просто ответил Ивар. – Скоро мне будет нужен новый помощник. Ты останешься здесь в качестве старшего. Кому, как не тебе, я могу доверять?

– Кому, как не мне?.. – Гудрёд, за шрам на лбу получивший прозвище Меченый, криво улыбнулся и отошел.

– Не бойся, – Арнвид выглядел спокойным, словно не его только что лишили возможности участвовать в походе, – я не буду разбрызгивать слюну, разрываясь от ярости. Подожду вас в Хольмгарде. Местные волхвы много знают, а эрилю никогда не поздно научиться чему-либо новому… И помни, что боги, – тут взгляд Лысого стал твердым, – не в силах вынудить нас к чему-либо. Все решения мы принимаем сами и л»ишь потом сваливаем на Высших, чтобы оправдать свои колебания и неудачи… Забудь о Свентовите и действуй так, как подобает конунгу!

– Хорошо, – Ивар меньше всего ожидал, что Арнвид начнет его утешать, и потому слегка растерялся, – я постараюсь…

– Поставить драккар к одному из моих причалов? – Буслаев, нос которого распух до размеров крупной репки, а лоб украшала царапина, нанесенная чем-то острым и тяжелым вроде топора, лишь мгновение выглядел озадаченным, а потом от души рассмеялся. – Нет проблем! Для своих корешей я на все готов!

– Как он нас назвал? – тихо спросил Ивар у Лычко, – Кореша? Что это значит?

– Корешки, – неуверенно пояснил русич, – те, с кем растешь в одной почве. Хотя Ящер его знает, у этих словен такие странные прибаутки…

– Оставшихся тоже пристрою! – продолжал реветь Буслаев. – В охрану. Пусть мои обозы сопровождают, чтобы без дела не сидеть. Эриль? А кто это? А, волхв… И ему дело подыщем, хотя бы рожу мою чинить…

– Такую рожу чинить – не эриль нужен, а плотник, – рассмеялся за спиной Ивара Нерейд.

– Ну что, дела решили? – Буслаев довольно осклабился, пустив волну чесночного запаха. – Тогда гуляем!

Ивар про себя застонал.

Когда они вышли из дома Буслаева, была уже глубокая ночь. В черном, словно крылья нетопыря, небе висела громадная круглая луна, похожая на старый щит, покрытый серебром. Металл кое-где потемнел, но еще держался. Неодобрительно моргали, созерцая спящий город, звезды.

– До встречи, – Ивар пожал Лычко руку, и русич растворился во мраке.

Вдали лаяли, собаки, свежий ночной ветер овевал разгоряченное лицо, за спиной бормотал и топал сапожищами Нерейд, которого слегка заносило на поворотах, и на шорох в стороне Ивар не обратил внимания. Мало ли, кошка пробежала или крыса…

Мелькнула растопыренная тень, Ивара шатнуло. Что-то пролетело совсем рядом, с разочарованным шорохом разодрав воздух, плечо засаднило от боли.

– Клыки Фафнира! – Ивар отскочил в сторрну, обнаружив, что Нерейд медленно валится на землю, а на него самого наступают сразу двое. В руках их ловко крутились, то застывая на месте, то превращаясь в смазанный блик, короткие, окованные металлом дубинки, одна из которых только чудом не угодила Ивару в голову.

Он зарычал, рванул из-за пояса меч – и тут же получил удар по руке. Боль была такая, что из глаз брызнули слезы, а гневный рык замер прямо на губах.

– Можешь кричать, конунг, – сказал один из нападавших мягким, бесплотным голосом, – Можешь сражаться, но ты теперь наш!

– Кто вы такие? – Ивар отступил еще на шаг и спиной ощутил, что уперся в забор. – Что вам нужно? Золото?

– Мы не грабители, – ответили ему сдавленным голосом. Самое странное, что Ивар не мог определить, кто именно из двоих говорит. – И деньги нам не нужны. Просто настал твой час умереть…

Ивар, оставив попытки вытащить оружие, бросился на того, кто надвигался с правой стороны, стремясь сбить с ног, повалить на землю. Но юркий обладатель дубинки ускользнул со змеиной ловкостью, а удар второго пришелся по ребрам конунга, которые едва не затрещали от такой ласки.

– Ты сопротивляешься… – Так могла бы смеяться гадюка, – Это даже занятнее!

Ивар замер, вновь прижавшись к забору. Мысли лихорадочно колотились в тяжелой от выпитого голове, дыхание вырывалось из груди маленькими белыми облачками и растворялось в воздухе.

Как растворится вскоре и жизнь конунга по прозвищу Ловкач..

Высокая тень бесшумно поднялась за спинами нападавших, рев, достойный бешеного тура, прорезал тишину, и меч ударил со скоростью падающего камня. Один из любителей махать дубинками рухнул, второй, фыркая взбешенной рысью, отскочил в сторону.

– Ну что, гады? Сразимся? – прохрипел Нерейд, крепость головы которого ночные убийцы явно недооценили. Лицо рыжего викинга было черным от натекшей на него крови, но двигался он уверенно.

– Сразимся! – подтвердил Ивар, извлекая из ножен клинок. – Сопротивляйся, так будет интереснее…

Но обладатель дубинки вовсе не собирался биться с двоими разъяренными викингами. Развернувшись, он пустился наутек. Мелькнула в лунном свете низкорослая фигура в мешковатой одежде, и мягкий топот стих в тишине.

– Вот так всегда!.. – В голосе Нерейда слышалось разочарование. – Как бить но башке со спины – он готов, а как честно позвенеть сталью, порадовать валькирий – тут же удирает! Что за жизнь, клянусь задницей Фенга!

– Хватит ругаться. – Ивар спрятал клинок, пощупал плечо, которое после удара немилосердно ныло. – Выволоки лучше этого на свет, посмотрим, что за птица…

– И кто это оказался? – поинтересовался Лычко.

– А Хрофт его знает. – Ивар пожал плечами и сморщился от боли. Ушиб, по поводу которого Арнвид ругался довольно долго, до сих пор мешал двигаться. – Маленький, но крепкий, одежда вся серая, всякой мелочью напичкана ножами, веревками, бутылками какими-то… А еще на теле, под мышкой, крохотное тавро выжжено – крестик какой-то. Концы еще загнуты как-то хитро, против хода солнца…

– Мертвецкое коло! – Видно было, как посланник князя тиверцев побледнел. – Удача опять была с тобой, конунг! Ты выжил после встречи с воинами Чернобога!

– Не удачу надо благодарить, – хмыкнул подошедший Арнвид, – а вон того балбеса, голова у которого крепче, чем у инеистого великана!

И эриль потыкал пальцем в сторону Нерейда, который беззаботно храпел на лавке, подставив солнышку мускулистый, покрытый белыми полосками шрамов торс.

– Что еще за воины Чернобога? – поинтересовался Ивар.

– Когда Род начал творить мир, – голос Лычко стал торжественным, словно у жреца, произносящего гимн, – он создал себе в помощь двоих сынов, Белобога и Чернобога..