Дэвид Геммел - Нездешний Страница 19

— Он спрятал их — и никто не знает где.

— Я знаю.

Каэм сел напротив старца. Как и все знатоки недавней истории, он слышал об этих доспехах. Говорили, будто они обладают волшебными свойствами и обеспечивают победу тому, кто их носит, — но верили в это только простаки либо сказители. Каэм, досконально изучивший военную науку, понимал, что Ориен был всего лишь искусным стратегом. Тем не менее доспехи — это символ, и очень могущественный символ.

— Так где же они? — спросил Каэм. Старик так и не открыл глаз.

— Насколько велико твое желание получить их?

— Я с удовольствием взял бы их себе, но это не столь уж важно.

— Как ты определяешь, что важно, а что нет?

— Я все равно одержу победу, с ними или без них.

— Ты уверен, воевода? Пурдол держится стойко, а Эгель собрал в Скултике целую армию.

— Пурдол мой. Пусть не завтра, пусть через месяц, но он падет. Эгель же заперт в ловушке и ничем не может повредить мне.

— Сможет, если получит доспехи.

— Так они все-таки волшебные?

— Нет, это просто металл, но они служат символом — весь Дренай соберется вокруг человека, который наденет их на себя. Твои солдаты тоже о них наслышаны, и доспехи на вражеском полководце подорвут их дух — сам знаешь.

— Хорошо. Я согласен, что они могут мне навредить. Где они?

— В надирских землях.

— Эти земли велики.

— Доспехи спрятаны в сердце Лунных гор.

— Зачем ты говоришь мне все это? Кто ты?

— Я снюсь тебе, Каэм, — но слова мои правдивы, и твое будущее зависит от того, как ты их истолкуешь.

— Как мне найти доспехи?

— Следуй за человеком, который ищет их.

— Кто этот человек?

— Тот, кого ты боишься больше всех в мире яви.

— Нездешний?

— Он самый.

— Зачем ему доспехи? Ему все равно, кто победит в этой войне.

— По твоей указке он убил короля, Каэм, — и все-таки ты охотишься за ним. Дренай убьют его, если найдут. Возможно, он не прочь заключить сделку.

— Откуда ему известно, где находятся доспехи?

— Я сказал ему.

— Зачем? Что за игру ты ведешь?

— Смертельную игру, Каэм.

Старик открыл глаза, и в них вспыхнули языки пламени.

Каэм закричал — и проснулся.

Три ночи подряд Каэму снились бронзовые доспехи и два легендарных меча. Однажды он увидел, как доспехи парят в воздухе над Скултикским лесом, сверкая, словно второе солнце. Потом они медленно спустились к верхушкам деревьев, озарив армию Эгеля своим светом. Деревья превращались в людей, и армия росла, становясь огромным, непобедимым войском, На вторую ночь Каэм увидел, как Нездешний идет по лесу со страшным мечом Ориена, и вдруг понял, что убийца подбирается к нему. Каэм побежал, но ноги не слушались его, и он мог лишь смотреть в ужасе, как Нездешний рубит его на куски.

На третью ночь Каэму приснилось, что он сам в доспехах Ориена всходит на мраморные ступени вагрийского трона. Восторженные крики толпы наполняли его радостью, и в глазах своих новых подданных он увидел обожание.

Утром четвертого дня он едва мог сосредоточиться, выслушивая доклады своих офицеров. Он старался вникнуть в нескончаемую череду мелких трудностей, которые испытывает всякая воюющая армия. Припасы с запада поступают медленно, поскольку повозок оказалось меньше, чем требуется; спешно строятся новые телеги. Под Дренаном перебили шестьсот лошадей, обнаружив, что некоторые из них кашляют кровью; мор, как полагают, остановлен. К недавним нарушителям дисциплины применены суровые меры, но следует помнить о том, что солдаты питаются впроголодь.

— Это лентрийцы? — спросил Каэм. Вперед выступил молодой Ксерт, дальний родственник императора.

— Они отбили нашу первую атаку, мой господин, но мы все-таки оттеснили их назад.

— Вы обещали мне, что с десятью тысячами войска покорите Лентрию за неделю.

— Солдатам недостает храбрости.

— За вагрийцами такого никогда не водилось. Чего им недостает, так это вождя.

— Моей вины тут нет, — огрызнулся Ксерт. — Я приказал Мисаласу взять высоту на их правом фланге, чтобы я мог вклиниться к ним в середину. Но он не выполнил приказа — при чем же тут я?

— Мисалас командует легкой кавалерией, одетой в кожаные панцири и вооруженной саблями. Правый фланг неприятеля окопался на поросшем деревьями холме. Как, во имя Духа, могла легкая кавалерия взять такую позицию? Ясно, что лучники разнесли их в пух и прах.

— Я не позволю унижать себя подобным образом, — воскликнул Ксерт. — Я напишу дяде.

— Благородное происхождение не освобождает от ответственности. Вы дали много обещаний и ни одного не сдержали. Оттеснили назад, говорите вы? А я такого мнения, что лентрийцы дали вам по носу и отошли на подготовленные позиции, чтобы повторить это еще раз. Я велел вам занимать Лентрию быстро, не давая им окопаться. А что сделали вы? Стали лагерем у них на границе и начали засылать к ним лазутчиков, так что и слепому было ясно, что вы собираетесь напасть. Из-за вас я потерял две тысячи человек.

— Это нечестно!

— Молчать, слизняк! Я увольняю вас со службы. Отправляйтесь домой!

Кровь отхлынула от лица Ксерта, и он потянулся к своему дорогому кинжалу.

Каэм улыбнулся.

Ксерт замер, отвесил быстрый поклон и на негнущихся ногах вышел из комнаты. Каэм оглядел оставшихся. Десять офицеров застыли по стойке “смирно”, и никто не смотрел ему в глаза.

— Все свободны, — сказал он и подозвал к себе Дальнора, предложив ему стул.

— Ксерт отправляется домой.

— Я слышал, мой господин.

— Дорога опасная... мало ли что может случиться.

— Да, мой господин.

— Взять хотя бы этого наемного убийцу, Нездешнего.

— Да, мой господин.

— Император придет в ужас, узнав, что подобный злодей лишил жизни члена вагрийского августейшего дома.

— Так и будет, мой господин. Император приложит все усилия, чтобы выследить его и убить.

— Значит, нужно позаботиться о том, чтобы с молодым Ксертом ничего не случилось. Дай ему охрану.

— Слушаюсь, мой господин.

— И еще, Дальнор...

— Да, мой господин.

— Нездешний пользуется маленьким арбалетом, стреляющим черными железными стрелами.

Глава 7

В старом форте сохранились только три стены двадцати футов высотой, четвертую окрестные жители разобрали на камни для своих построек. Теперь в ближней деревне не осталось никого, и форт возвышался над ее руинами, как изувеченный страж. В маленьком замке — если он заслуживал такого названия — было сыро и холодно. Часть кровли провалилась, а в большом зале, судя по всему, одно время держали скот — запах не выветрился и по сию пору.