Ольга Елисеева - Нежная королева [= Хельви — королева Монсальвата] Страница 19

Действительно, у портрета не было глаз, вернее зрачков, потому что дыра величиной во весь белок и радужную оболочку показалась бы заметной для тех, кто находился в комнате. Хельви привстала на цыпочки и потрогала пальцем аккуратно вырезанные точки на холсте. Сейчас по ту сторону портрета никого не было. Но кто поручится, что во время ее разговора с лордом Деми наблюдатель не появится? Проникнуть в скрытую нишу за портретом, вероятно, можно было не из гостиной, а из соседней комнаты. Так гораздо удобнее, чем прятаться едва ли не на глазах у тех, за кем следишь: когда надо вошел, когда надо вышел.

Хельви подергала дверь в смежное помещение, но она была заперта. В это время со двора послышался стук колес, отвлекший внимание молодой женщины. Она порхнула к открытому окну и успела заметить выходящих из кареты мужчин. Грузная фигура Дагмара была ей хорошо знакома. Король приоделся, нацепил жесткий парчевый берет с белоснежными страусовыми перьями, широкий серебристый вамс с пузырчатыми атласными рукавами, алмазную шпагу на восхитительной перевязи, тесненной золотом.

«Боже, кто у нас на выданье? — хмыкнула Хельви. — Он, кажется всерьез думает произвести на меня впечатление. Лысый дурак! Я же не его подданная, чтоб терпеть ухаживания коронованного борова».

Ее сейчас интересовал совсем другой человек. Лорд Деми шел сзади короля, заметно прихрамывая. Он был одет просто. Даже слишком просто. В темно-коричневый замшевый дублет, единственным украшением которого была черная шнуровка на плечах. Мягкий бархатный берет он нес в руке, не покрывая голову в присутствии короля. Хельви также заметила, что у него нет оружия, и это задело ее. «Неужели Дагмар не вернул ему шпагу?»

Между тем владыка Беота поднялся по мраморным ступенькам к двери и укоризненно повернулся к своему спутнику, который явно преодолевал лестницу с трудом.

— Ты меня сегодня с ума сведешь! — рявкнул он. — Что с тобой, Деми? Сначала оделся оборванцем, а теперь тащишься, как обозная кляча, груженая мертвецами!

Харвей промолчал.

— Быстрее! Королева не может ждать!

«Значит одеться таким образом — его собственное решение. — усмехнулась Хельви. — Думает оскорбить меня? Напрасный труд». Она вернулась от окна к креслу, но не села, а оперлась о подлокотник, застыв в величественной позе. Ждать пришлось долго, потому что лестница из холла на второй этаж была весьма крута, и Харвей, видимо, не раз услышал проклятья своего царственного спутника.

Зеркало в простенке между окнами показало Хельви, что ее гордо вскинутая голова и прямая спина как-то уж слишком напряжены, словно она позирует для портрета. Только королева выдохнула и хотела поменять позу, как дверь распахнулась.

— Его Величество король Беота Дагмар VIII и герцог Западной Сальвы лорд Харвей Деми. — на одном дыхании провозгласил невозмутимый дворецкий, пропуская гостей в комнату.

— А это мы. — жирное лицо беотийского владыки лоснилось от удовольствия, голос звучал по-приятельски непринужденно словно он во время последней встречи и не ругался с Хельви на чем свет стоит. — Рад представить вам, дорогая кузина, одного из лучших морских волков Беота лорда Деми.

Хельви поймала себя на мысли, что для нее сочетание слов «Беот» и «лорд Деми» совершенно противоестественно. Она знала, что Дагмар сказал так именно для того, чтоб задеть ее гранарскую гордость. Но на лице молодой женщины не отразилось ничего, кроме самой приветливой улыбки.

— Рада нашей новой встрече, драгоценный кузен. Много слышала о ваших победах, лорд Деми.

Оба поклонились. Хельви протянула руку для поцелуя, и, если Дагмар долго удерживал ладонь гостьи в своих лапах, то герцог едва заметно прикоснулся губами к кончикам пальцев невесты.

— Сядем? — король радушным жестом указал на кресла.

— Чудесная погода. — снова улыбнулась Хельви. — Надеюсь, жара скоро спадет.

Поговорили о погоде.

— Путешествие из Гранара не было для вас утомительным? — выдавил из себя лорд Деми.

— О, что вы. Великолепная морская прогулка. На воде не так жарко, как в городе.

Оба не слышали себя и отвечали почти машинально, буквально впившись глазами друг в друга.

«Он изменился. Какой худой. Его что там не кормили? Кожа тонкая, с синевой. Наверное, лихорадка».

«Она стала очень красивой. И уверенной. Вон как Дагмар вьется! Он знает толк. А я?.. Господи, как противно».

Хельви чуть улыбнулась ему. Едва заметно, но ободряюще. Как бы пытаясь перекинуть шаткий мостик: мы двое — в заговоре; он, король — лишний. Харвей не ответил. Он не знал, кто здесь его друг, кто враг. Дагмар точно враг, но и она едва ли может быть другом. Деми был сильно предубежден против этой женщины и их сегодняшней встречи. Только круглая дура могла отказаться от брака с королем Фомариона, ради неизвестно чего… Неужели горсть земли и четыре крепости — все, что ей нужно? И такая королева царствует десять лет, выиграла четыре войны, при чем две с Беотом? Что-то не увязывалось в голове герцога, и это его злило. Он не знал чужих карт, и не имел на руках своих, а действовать вслепую Деми не любил.

«Нет, у нее очень умное лицо. И это ее почти не портит. Странно, что я ее не помню. Я ведь уже был не маленьким…»

Хельви с тоской взглянула на Дагмара. «Этот боров так и будет сидеть рядом? Догадается уйти или нет?» Она из последних сил вымучила еще пару фраз о жаре и выразительно уставилась на беотийца.

— Что ж, дети мои, — по-отечески улыбнулся король. — Я вижу, вам и без меня найдется о чем поговорить. А я покидаю вас, прошу меня простить. Неотложные дела требуют моего присутствия в Совете.

«Знаю я, куда ты направляешься». — подумала Хельви, но, напустив на себя сокрушенный вид, долго сожалела о столь интересной беседе, прерванной августейшими обязанностями дорогого кузена.

Наконец, Дагмар откланялся и задом вышел в дверь, демонстративно закрыв обе створки, словно захлопнул птичку в клетке с кошкой. Хельви улыбнулась, ей импонировала грациозная агрессивность этого зверя, но взглянув на лорда Деми, который и вправду сейчас напоминал полупридушенного котами воробья, продолжавшего трепыхаться в их лапах, королева расхотела играть.

С минуту они сидели молча. Выражение приветливой оживленности стекло с лица Хельви сразу, как только Дагмар вышел. Она смотрела на Харвея серьезно и грустно. У обоих не было повода веселиться. Кажется, лорд почувствовал перемену и тоже слегка расслабился.

— Почему вы на меня так внимательно смотрите? — наконец, спросил он. — Я напоминаю вам отца?

«К сожалению», — чуть не сказала королева. Она вгляделась в его приятное, мягкое лицо, ища хотя бы черточку, связывавшую этого красивого, длинноносого беотийца с конопатым мальчиком из ее детства. Тщетно. Почему ее так раздражала эта перемена? Неужели Хельви ожидала увидеть перед собой долговязого семилетнего парнишку?