Денис Чекалов - Пламя клинка Страница 19

Его червиное тело медленно извернулось, и голова придвинулась к королю Друэг-Нагу.

— Тогда и люди, и орки, и даже Снежные Монстры служили бы великому повелителю гор…

Великий нервно заерзал в кресле.

— Чтобы построить город, нужно немало денег, мой дорогой Казантул, а я, ты сам видишь, столько просадил в этих гонках.

— Пристало ли считать презренные деньги тому, кто владеет адамантиумными шахтами? — вкрадчиво спросил Червь.

— Ну, — Друэг-Наг начал вертеть головой, словно воротник внезапно стал ему узок. — Шахты приносят мало, а цены на адамантий…

— Шахты приносят много, — возразил Червь, — но все уходит в столицу, государю-императору.

— Истину глаголешь, — уныло закивал скарбник.

— Ну и зачем? — прошелестел Казантул.

— Что «зачем»?

— Зачем даришь адамантиум императору? Коли можешь сам его продавать и получать в десятки раз больше?

Серая фигура, темневшая в кресле, поднялась.

И на долю секунды Торвальду показалось, что он вот-вот узнает этого человека, но в тот же миг раскатился голос Боррояра, имперского дознавателя:

— Заговор! Заговор супротив короны! Государя-императора!

Он шагнул к Руфусу и сгреб прозрачную сферу.

Тени исчезли, разговор прервался на полуслове.

— Ты все сделал правильно, — отрывисто произнес дознаватель.

Лицо боярина помрачнело, он так сильно сжал прозрачную сферу, что мог ее раздавить.

— Дело это серьезное и отсрочки не терпит — заговор! Да и с кем? С вонючими скарбниками? Всех, всех на колья попересажаю!

Руфус скукожился, не будучи уверен, что не окажется и сам в числе этих «всех».

Боярин сжал его руку.

— Верную службу ты сослужил нашему императору, родина тебя не забудет. Но есть и другое дело — то, зачем я тебя послал четыре года назад. То, что спасло тебя от Борожьих Рудников.

— Знаю-знаю, — поспешно отвечал Руфус. — И здесь тоже есть о чем рассказать; думаю, я наконец нашел то, о чем…

Жук тревожно взлетел с ладони Боррояра.

Тот настороженно коснулся рта пальцем. Загрохотали шаги, дверь распахнулась с треском, и вбежал Аксен.

— А, вот вы где…

Юноша запыхался.

— Комендант Аскольд повсюду вас ищет, велел идти в Янтарную залу, скоро начнется. Орки уже приехали.

Казначей быстро посмотрел на Боррояра.

Тот вернул жука в потайной карман.

— Хорошо. Скажи, мы уже идем, — ответил боярин.

Затем обернулся к Руфусу.

— Все расскажешь потом, сразу после приема.

Торвальд, сжавшись в боковой стрельнице, слышал, как все трое вышли из башни.

Глава 4

1

— Значит, вы не узнали третьего? — спросил я.

— Нет, — ответил гном-инженер. — Но точно уверен, он из нашего города, и я уже с ним встречался.

— А вот интересно, — пробормотал я, — как Руфусу удалось записать их встречу?

— У казначея везде есть глаза и уши.

Торвальд взмахнул сияющим молоточком с навершием из алого метеорита с прожилками, и руки-големы засновали еще быстрее.

— Кроме этого колодца, конечно же, здесь только я хозяин. После убийства я пытался узнать, кто был тем третьим, в замке короля Друэг-Нага, но все без толку.

Гном отвернул навершие с молотка и прикрутил на другую сторону рукояти.

— Это все, что я знаю, и рассказал вам лишь для того, чтобы подсобить другу. Если Аскольда снимут с должности коменданта, а должен заметить, никто о нем особо скучать не будет, Огнард ни с кем другим не сыграется.

Маленький молоток засветился вновь, теперь холодным перваншем, и гном быстро начертил на стене руну телепортации.

— Я могу отправить вас, куда захотите, — пояснил Торвард, давая понять, что наш разговор окончен. — В детинец? На Северные ворота? Может, к рыночной площади?

— Если вы не против, — отвечал я. — Мы бы хотели сопровождать вас.

— Куда? — окрысобычился гном.

— Ну это же элементарно, — с добродушной улыбкой пояснил я. — Постройка уже закончена, все дыры в стенах заделаны, вы даже возвели три небольшие башни на Северной.

— Ах, это пустяки, — отмахнулся гном. — Так, баловство сплошное, там все надо переделывать и ставить бастион.

Он спохватился.

— Ну и что с того?

— А теперь, — отозвался я, — вы спуститесь в коллектор, чтобы проверить сигилы и узнать, как зломысл добрался до площади. И мы, если вы не против, хотели бы пойти с вами.

Торвальд отвернулся и тяжело замолчал.

Ему это не понравилось.

Но отказать он не мог, поэтому пробурчал:

— Только под ногами не путайтесь и местным мелочи не давайте. Они ее глотают, как семечки, а потом страдают поносом.

С этими словами гном подошел к порталу и нырнул в него, нимало не заботясь о том, успеем ли мы за ним следом.

Мир завертелся прозрачной хрустальной сферой, и мы оказались у невысоких бронзовых ворот, вмурованных в скалы.

Странные письмена бежали по створкам, раскидистые кусты обрамляли вход, ощетинившись раздвоенными шипами.

Листья были темно-зеленые, почти черные, а стебли венчались хищными зубастыми пастями, словно у мухоловки.

— Стражники мои, — пояснил гном с гордостью. — Получше обычных будут, никого наружу не выпустят, если он прежде мимо них туда не прошел.

— А есть у вас тут Арена? — живо спросила Оксана. — На карте я ее не нашла.

— Нету, — отрезал гном оскорбленно, словно его спросили, ест ли он свои козявки сырыми или сперва в сиропе вымачивает.

— Не может быть! — удивилась девушка. — В каждом городе есть коллекторы и Арена.

— А у нас вот нету, — зыркнул на нее гном.

Он вынул большой узорчатый ключ, где вместо бородки была сплошная литая плашка, принимающая нужную форму лишь в тот момент, когда касалась замка, и никто не мог бы снять слепок втайне от гнома.

— Можете прочитать? — спросил Торвальд.

Его рука в кожаной перчатке коснулась бронзовых букв.

— Это сокрытое знание, — отозвался я. — Надписи живые, они всегда будут на том языке, которого не знает читающий.

Гном почесал в затылке.

— Так что, понять их никак нельзя?

— Попробовать можно, порой помогает простая хитрость. Скопируйте слова на пергамент, они уже не будут волшебными и меняться не станут. Потом найдите того, кто знает этот язык и…

Торвальд уже заскрипел пером.

— Можете прочитать?

Он показал пергамент. Язык был редким — древнесвирфнеббль, но я его знал неплохо.

Вкривь и вкось, явно рукой того, кто не знает букв, а лишь механически копирует их, шла надпись: