Анастасия Анфимова - Под несчастливой звездой Страница 19

За едой они почти не разговаривали. Келлуанин перед сном обливался теплой водой, а Алекс проделывал еще один комплекс упражнений. Тем не менее, его не оставляло желание выяснить, кто куда исчез?

Глава III. Тайны островов и людей

Его гордость, его вера в свое превосходство, его цель высечь для себя место в магической истории, все это, наводит меня на мысль, что Вольдеморт выбирал бы себе Хоркруксы с особенной тщательностью, выбирая особенно ценные вещи.

Пока матросы Нарона приводили в порядок судно, Тусет ждал ответ Минатийца в гостинице. Хозяин, могучий мужчина, до глаз заросший черной курчавой бородой, радушно встретил клиента, которого послал сам глава магистрата. В распоряжении жреца оказалась маленькая комната с крошечным зарешеченным окном, узкой кроватью и двумя табуретками.

Тусет только покачал головой, оглядывая это убожество.

— Принеси что-нибудь для моей служанки, — попросил он хозяина.

Тот удивленно захлопал большими, темно-карими глазами.

— Может, прикажете принести кровать пошире? — предложил он, коверкая либрийские слова. — В соседней комнате есть.

И разъяснил:

— Она на двоих, господин, да и темновато там. Но если вы хотите…

— Нет, — покачал головой второй пророк. — Здесь сухо и тепло. Думаю, какого-нибудь матраса будет достаточно.

Мужчина усмехнулся в бороду.

— Как пожелаешь.

Тощий мрачный слуга с одним ухом принес большой, набитый свежей соломой мешок и бросил в углу.

— Там будет твое место, — сказал Тусет, присаживаясь на табурет и с наслаждением вытягивая ноги.

— Да, господин, — послушно кивнула девочка.

— Отправляйся к хозяину и скажи, что мне нужна горячая вода, лохань и чистое полотенце, — отдал жрец новое распоряжение, когда служанка расправила мешок.

Тусет блаженствовал. Впервые за все время плаванья он тщательно вымылся и чувствовал себя чистым. Айри неумело, но старательно побрила ему голову и умастила тело благовониями. Не удержавшись от искушения, жрец подвел себе глаза и чуть подкрасил веки, хотя и знал, что такое внимание к своей внешности не в обычаях местных варваров. Посмотревшись в серебряное зеркальце, Тусет постарался придать своему лицу самое надменное выражение и отправился в харчевню.

Хозяин лично проводил дорогого гостя к лучшему, хотя и грязному столику, выставил большой кувшин сидра, оловянный стакан и удалился на кухню. Тусет попробовал яблочное вино и, одобрительно хмыкнув, налил себе еще. В противоположном углу зала за сдвинутыми столами расположилась группа моряков. Оттуда доносилось утробное ржание, стук посуды, смачное чавканье и рыганье. Кроме них в харчевне присутствовали еще двое бродяжьего вида субъектов в крайней степени опьянения.

Насколько плохой показалась жрецу комната, настолько хорошей здесь была еда. Как и большинство келлуан, он не слишком жаловал баранину, считая её чересчур жирной и пахучей. Но эти ребрышки оказались приготовлены так искусно, что Тусет забыл все свои предубеждения, с удовольствием опустошив блюдо. Кроме мяса толстая вертлявая служанка принесла очень вкусный медовый пряник. Его жрец уже не осилил и отдал половину Айри.

С трудом поднявшись из-за стола, он отправился отдохнуть после сытного обеда. Девочка немного посидела в зале, а когда матросы стали кидать в её сторону пьяные взгляды, решила проверить, как там господин.

Тусет громко с присвистом храпел. Айри довольно улыбнулась и плюхнулась на мешок. Остатки ребрышек, полпирога и стакан сидра, что еще нужно служанке для полного счастья? Она сытно рыгнула и задремала вполне довольная жизнью.

Такое блаженство растянулось на целых три дня. Тусет отъедался, отсыпался и отмывался. Последнее сильнее всего донимало служанку. К каждому омовению жрец требовал чистое полотенце, но хозяин со всем уважением напомнил постояльцу, что у него не прачечная. Тогда Тусет приказал стирать белье Айри. Хорошо еще, погода стояла теплая и ветреная, и оно быстро сохло.

Девочка расположилась неподалеку от колодца прямо возле ворот постоялого двора, который здесь почему-то назывался гостиницей. Ругаясь по нидосски, она полоскала белую рубаху в корыте, наполненном ледяной водой.

— Эй ты, девчонка! — послышался чей-то звонкий голос.

Из дверей харчевни к ней шел паренек примерно одного с ней возраста сильно отличавшийся от тех, кого она видела раньше в этом городе. В коричневой кожаной безрукавке поверх белой льняной рубахи, в кожаных штанах и мягких сапогах с высокими узкими голенищами. За широким поясом, стягивавшим узкую талию, торчал длинный кинжал в украшенных серебром ножнах. Большие темно-карие глаза под сросшимися бровями смотрели дерзко, с вызовом, под большим носом темнела полоска усов.

— Что вам, господин? — выпрямилась Айри, безошибочным чутьем слуги определяя знатного человека.

— Ты служанка мага Тусета? — спросил он, с легким презрением оглядывая её старенький хитон и оборванные штаны.

— Да, — кивнула девочка.

— Где он? — так же надменно продолжал допытываться парнишка.

— Отдыхает.

— Проводи меня к нему, — приказал незнакомец. — И побыстрее!

— Сейчас, господин, — Айри вытерла руки, сложила мокрое белье на скамью.

— Поторопись! — прикрикнул юноша.

— Что сказать моему господину? — поинтересовалась девочка, поднимаясь по лестнице на второй этаж, где располагались комнаты для гостей.

— Я все скажу сам.

Когда Айри постучала в дверь, он отстранил её и вошел первым.

Голый Тусет лежал на кровати и почесывал тощий живот.

— Господин маг, — паренек мотнул головой, изображая поклон. — Я Растор, племянник господина Котаса Минатийца. Мой дядя приглашает вас на ужин.

Жрец провел ладонями по опухшему лицу.

— Передай от меня благодарность господину Котасу.

— Еще он хочет, чтобы ты взял с собой капитана, — добавил посыльный.

— Нарона? — слегка растерявшись, уточнил Тусет.

— Наверное, — пожал плечами паренек. — Господин Котас сказал: «Капитана вашего корабля».

Не прощаясь, он развернулся и, не глядя на Айри, стал спускаться по лестнице.

— Какой невоспитанный молодой человек, — покачал головой жрец, нашаривая посох. С трудом встав, он поморщился, потер спину и приказал все еще стоявшей в дверном проеме служанке:

— Скажи хозяину, пусть пришлет мне стакан хорошего вина.

— Куда! — рявкнул он.