Скотт Вестерфельд - Инферно. Армия Ночи Страница 19

— Парень, чего это ты все время почесываешь запястье?

— Я? Вот дерьмо!

— Нет, правда, какого черта, Кэл? Оно все красное.

— М-м-м, это просто… — Я обшарил свою мысленную базу данных в поисках кожных паразитов и выпалил: — Голубиный клещ!

— Голубиный что?

— Ну, знаешь… когда голуби садятся на окно и стряхивают перья? Иногда вместе с ними отлетают крошечные клещи и попадают на подушку. Кусают кожу и причиняют… — Я продемонстрировал свое многострадальное запястье.

— Ух ты! Еще одна причина не любить голубей. — Она перевела взгляд за окно, где несколько их рылись в отбросах в проулке. — Так что мы будем делать дальше?

— Как насчет вот чего: ты отведешь меня в свой дом и покажешь квартиру, которую занимала Моргана?

— А потом что?

— Предоставь это мне.

Когда мы проходили мимо портье, я сознательно поймал его взгляд и улыбнулся. Если я еще несколько раз приду сюда с Ласи, может, этот тип начнет узнавать меня.

На седьмом этаже она повела меня в дальний конец коридора и жестом указала на дверь с номером 704. На этом этаже находились четыре квартиры, все односпальные; больше в такое узкое, как щепка, здание и не втиснешь.

— Парни сверху говорили, что она жила тут. Громко кричала и обожала всякие фокусы в постели, по их словам.

Я откашлялся в кулак и в который раз проклял свою дырявую память.

— Знаешь, кто сейчас здесь живет?

— Парень по имени Макс. Днем он на работе.

Я с силой постучал. Никакого ответа. Ласи вздохнула.

— Говорю же, его не должно быть дома.

— Рад это слышать.

Я достал второй предмет, полученный нынче утром, и опустился рядом с дверью на колени. Замок представлял собой стандартный засов, открываемый ключом, с пятью тумблерами. Я распылил в замочную скважину немного графита, того самого серого вещества, которое остается на пальцах, если потрогать кончик карандаша. И, сунув в замок отмычку, сделал с ним то же, что «Багамалама-Диндон» делает с подавленными воспоминаниями, а именно — освобождает их. Два тумблера повернулись. Запросто.

— Парень, — прошептала Ласи, — разве тебе не требуется ордер или что-нибудь в этом роде?

К этому вопросу я был готов.

— Не обязательно. Ордер требуется только в том случае, если ты собираешься представить суду найденное доказательство. Однако я не намерен никого вести в суд. — Еще один тумблер повернулся. — Это не уголовное расследование.

— Выходит, ты можешь вломиться в квартиру любого человека?

— Я не вламываюсь. Просто хочу осмотреть ее.

— Однако!

— Послушай, Ласи, может, это и не совсем законно. Но если бы люди из моей службы время от времени не обходили кое-какие углы, в этом городе все уже заразились бы, согласна?

Она промолчала, однако в моих словах звенела правда. Я видел имитационные модели того, что случится, если паразит начнет распространяться беспрепятственно, и, поверьте, это не слишком приятное зрелище. Апокалипсис зомби, так мы это называем.

В конце концов она бросила на меня хмурый взгляд.

— Надеюсь, ты ничего не собираешься красть?

— Нет. — Последние два тумблера поддались, и я открыл дверь. — Можешь остаться здесь, если хочешь. Стукни в дверь, если Макс выйдет из лифта.

— Даже не мечтай. Я хочу убедиться, что ты не сделаешь ничего из ряда вон. Кроме того, он уже четыре месяца не отдает мой миксер.

Она протиснулась мимо меня и рванула на кухню. Я вздохнул, убрал отмычку и закрыл дверь. Квартира точная копия хором Ласи, разве что обстановка лучше. Гостиная отрезвила мою память. В конце концов, вот оно, место, где паразит проник в меня, сделал носителем и навсегда изменил жизнь.

Здесь было гораздо чище, чем у Ласи, что могло обернуться проблемой. Прожив здесь семь месяцев, одержимый чистотой обитатель мог вымести множество доказательств.

Я подошел к окну и плотно задернул занавески, стараясь не обращать внимания на доносившееся с кухни громыхание кастрюль и сковородок.

— Знаешь, — окликнул я ее, — это ведь тебе придется объяснять Максу, как ты снова заполучила свой миксер.

— Скажу, что умею выходить в астрал. Чокнутый.

— А?

— Он, не ты. Все лето продержал у себя мой миксер. Самый сезон «Маргариты».[10]

— Вот беда-то!

Я покачал головой — инфекция, каннибализм, присвоение миксера. Проклятие-704 продолжало действовать. Достав еще одну «игрушку», которую заполучил утром, — ультрафиолетовый фонарик, — включил ее. Глаза демона на моей футболке таинственно замерцали. Я провел фонариком вдоль такой же стены, на какой в квартире Ласи проступили слова.

— Парень! Это круто! — воскликнула Ласи, входя в гостиную.

Она улыбнулась, и ее зубы засверкали, словно радиоактивный пляж в свете луны.

— Круто?

— Ну да, зубы у тебя светятся, словно в танцевальном клубе.

Я пожал плечами.

— Не слишком часто бываю в клубах с тех пор, как… занялся этой работой.

— Надо полагать. Там можно подцепить какое угодно половое заболевание.

— Что? Я ничего не имею против… Она улыбнулась.

— Просто шутка, парень. Расслабься.

— А-а…

В ультрафиолете на стене ничего не замерцало. Я поднес фонарик ближе; он отбрасывал причудливые тени по штукатурке, но я не заметил даже следов торопливой работы валика. Отколупнул ногтем в нескольких местах наугад, и снова ничего.

Остальные стены оказались также чисты.

— Эта штука заставляет кровь проступать? — спросила Ласи.

— Кровь и другие телесные жидкости.

— Телесные жидкости? Ну ты прямо ученый. Она сказала это таким тоном, словно я академик; я расплылся в довольной улыбке.

— Давай попробуем в спальне, — предложила она.

— Хорошая идея.

Мы вошли в комнату, и мое deja vu сразу же догнало и обогнало меня, перескочив на другой уровень. Именно здесь я потерял девственность и стал монстром, все за одну ночь. Как и в гостиной, в спальне было непорочно чисто. Ласи уселась на постель, а я принялся сканировать фонариком стены.

— Эта гадость, которую ты ищешь, она все еще… активна, да?

— Активна? А-а, ты имеешь в виду инфекцию. — Я покачал головой. — У паразитов есть особенность — они очень успешно выживают внутри других организмов, однако не так сильны, попав во внешний мир.

— Паразиты?

— Ох, давай прикинемся, что ты этого не слышала. Как бы то ни было, по прошествии семи месяцев тебе ничто не угрожает. — Я откашлялся. — Как и мне.

— А к чему тебе этот мерцающий «карандашик»?

— Я пытаюсь выяснить, не произошло ли здесь того же, что и в твоей квартире.