Imanka - Тартарары для венценосной особы Страница 19

 — Ну вот и договорились! — радостно подскочила Анечка.

 — Завтра к обеду узнаешь? — воодушевленно спросила Лана.

 — Оксаночка, ты ведь понимаешь, как это важно для Андрея!

 И обработка несчастной Оксаны началась заново…

 ***

 Ты ничего не понимаешь! — рассмеялся голос. — Данные физические и химические законы действуют только здесь! Это очень интересно. Иди ко мне. Смотри… — На бумаге появились расписанные химические реакции. — Представляешь, тут возможны такие цепочки! Нонсенс!

 Андрей смахнул наваждение. Еще раз просмотрел параграф. Он явно видел эти примеры раньше! В груди все похолодело. Голос! Девичий голос! Такой знакомый смех… Но образ ускользнул, остался туманным, незавершенным…

 — С тобой все в порядке? — испуганно спросила Анечка. Лана смотрела на него, широко распахнув глаза и удивленно приоткрыв рот, словно перед ней сидело приведение.

 — Да. А что?

 — Ты разговаривал сам с собой на каком-то странном языке!

 — И что я сказал?

 — Откуда мне знать! Ты бубнил себе под нос, что такой реакции в природе быть не может, а потом как будто бы начал с кем-то разговаривать. Осекся на полуслове и опять забормотал по-человечески.

 — Странно… Вообще такое ощущение, что я когда-то видел все это. И самое интересное заключается в том, что я знаю больше, чем раскрыто в учебнике, и могу доказать, что описанное здесь не имеет ничего общего с реальностью законов природы.

 — Докажи! — в один голос воскликнули девчонки.

 Андрей улыбнулся и вздохнул:

 — Эх, если бы все было так просто...

 — А на каком языке ты разговаривал? — спросила Лана.

 — Не знаю. На сегодняшний момент, могу с уверенностью сказать, что кроме русского, я не помню больше ни одного языка мира.

 — Но ведь мы слышали! — не сдавалась Лана. — И это был не русский язык!

 — Ну чего ты к нему привязалась? — возмутилась Анечка. — Может быть, он на самом деле не знает, что это за язык. Мало ли что человеку в голову придет, пока он химию изучает. Держи, Андрюш, алгебру, — она протянула учебник. — Тебе помочь?

 Он покачал головой:

 — Я сам разберусь.

 За четыре часа Андрей прошел полный курс за девятый класс по физике, химии, алгебре и геометрии, а так же прочитал пол-учебника по биологии. Со стороны казалось, будто он перелистывает страницы, делая какие-то пометки в тетради, любезно выданной хозяйкой. Но когда через два часа после начала занятий, он смог доступным языком объяснить Лане как действует вектор магнитной индукции постоянного магнита на поле индукционного тока, а так же перевести на человеческий язык правило Ленца, стало понятно, что парень не только просматривает учебники, он серьезно занимается. Каким образом в его голове за короткий промежуток времени поместился такой колоссальнейший объем знаний, для всех так и осталось загадкой. Но факт оставался фактом: Андрей в полном объеме владел материалом. Девочки с суеверным ужасом поглядывали на друга. Еще никогда в жизни им не приходилось видеть таких удивительных способностей.

 В восемь часов вечера, отложив учебник по истории, он потянулся и устало сказал:

 — Аня, пойдем домой, иначе я засну здесь на полу.

 Анечка суетливо засобиралась.

 Лана проводила друзей с плохо скрываемой грустью. Андрей так отличался от всех знакомых мальчиков. Умный, интеллигентный, образованный, сразу видно, что из хорошей семьи. Он поддерживал разговор на любую тему, если что-то было не понятно, то спокойно, без унижений и носозадирательства объяснял, где ошибка и как это следует понимать. И он ей нравился. Она даже позавидовала Анечке — та видит его каждый день, общается. Как жаль, что она не пошла с подругой в понедельник. А ведь Анечка звала ее, просила…

 Девочка принялась собирать разбросанные книги. В «Алгебре» лежала тетрадь. Она открыла ее. Нежно провела пальцами по исписанным ровным подчерком страницам, словно прикасаясь к рукам гостя, воображая исходящее от букв тепло. Пролистала, и в самом конце, на внутренней обложке, увидела нарисованный легкими штрихами контур лица. Лана опешила. На нее смотрели печальные глаза незнакомой девчонки. И подпись под рисунком — загадочные значки… Скорее всего буквы...

Глава 6

 Каждый шаг дается с трудом. В полнейшей темноте я беспомощен, словно новорожденный котенок. Преследующий повсюду голос настойчиво зовет:

 Иди ко мне…

 Он звучит в моем сознании. Иногда с мольбой. Иногда настойчиво. И я понимаю, что если не приду на зов, случится непоправимое, неизбежное. Я понимаю, что только этот голос может раскрыть мне тайну. Я понимаю, что больше всего на свете хочу найти того, кому принадлежит шепот. И задать всего один вопрос:

 Кто я?

 Вокруг тишина. Жуткая тишина, как на погосте. Я не слышу своих шагов. Не слышу плеска воды, по которой иду. Я настойчиво продираюсь сквозь какие-то незримые липкие слои. И хотя руки не чувствуют преграды, она есть. Я ощущаю ее телом, лицом, разумом. Она коконом обволакивает меня. Мешает двигаться, дышать…В воздухе висит отвратительный запах тлена. Организм слабеет, пропитываясь ядовитыми смрадными парами. Нет сил идти. Хочется лечь, рассыпаться прахом.

 Аккуратно ступаю по зыбкой, скользящей поверхности. Едва не падаю в вонючую жижу. Нога застревает. Кажется, сотни рук вцепились в нее, не пускают, тянут на дно. Утопленники стонут, радуясь, что нашли свою добычу. Я отчаянно сопротивляюсь, стараясь удержать равновесие. Вторая нога предательски скользит. И я с головой окунаюсь в грязь. Густая взвесь ила тут же с вожделением забивается в нос и рот, склеивает глаза. Я чувствую, как грудь сдавило что-то тяжелое, шею сжали чьи-то сильные пальцы. Сотни рук крепко держат за тело и тащат все глубже и глубже. Нет сил сопротивляться. Нет сил драться за жизнь. Хочется забыть обо всем, перестать дышать, двигаться, уйти навсегда. В мутной взвеси я различаю их опухшие лики, пустые глаза и желтые оскалы неровных зубов. Я стану одним из вас. И мое лицо превратится в желейную массу, потеряет свои очертания…

 Но шепот, прорываясь сквозь грязную пелену отчаянья, упрямо зовет:

 Иди ко мне…

 Я вырываюсь из цепких рук мертвяков. Я хочу жить! Скидываю с себя разваливающиеся тела. Я так хочу жить! Они горько стонут. Они давно мертвы. А я хочу жить! Поднимаюсь, падаю и вновь встаю. С твердым желанием жить и идти на зов. Я должен. Я сильный. Я смогу.

 Яростно рвусь вперед. Кто-то вновь хватает меня. Пытается задержать. Рвет ткань одежды. Корни умерших деревьев переплетаются под ногами. Ступни неуклюже попадают в образовывающиеся щели, неестественно выворачиваются, застревают. Я неистово выдираю ноги из-под коряг. Больно. Ветви, кусты цепляются за тело, раздирают кожу в клочья. Очень больно. Хочется кричать, но сил нет. Кажется, все темные силы ополчились против меня.