Ричард Кнаак - Страна-за-Пеленой Страница 19

«Сейчас, я приду!»

«Не долж-жна. — Голос, раздававшийся в мозгу, был совсем отцовский — только растягивал звуки. — Долж-жна ос-сторожнее. Хоз-зяи-и-и-н вс-сегда говорил: не верь ни одному врааду».

«У них сейчас свои проблемы…»

«Делай как долж-жна, гос-спож-жа. — Казалось, Сирвэк вздохнул. — Ос-сторожно».

Сирвэк прекратил связь.

Шарисса встала, подошла к двери и выглянула наружу. Зал был пуст. Через окно виднелся двор, где все еще голосили враады, стремящиеся перещеголять друг друга на празднике. Прибыло множество враадов издалека, и теперь они демонстрировали свои возможности друг перед другом. У северных стен возвышалась алмазная гора и блестело немалых размеров озеро — действительно непростое заклинание, признала Шарисса. Звуки и вспышки поодаль не ассоциировались ни с чем.

Дру много говорил об этом последнем Приходе. Он был тише и спокойнее предыдущих. Только самые упертые, вроде Деккара и Силести, никак не могли смирить буйный нрав. Слишком мощные всплески магии могли помешать Тезерени в исполнении их навязчивой идеи.

Да и все понимали, что чем больше магии — тем больше страдает Нимт. Небо снова затянула болезненная зелень. Вот что оставит позади их народ. Как бы с новой страной не случилось того же.

Если еще им удастся покинуть этот умирающий край…

Сейчас ее никто не заметит, в этом Шарисса была уверена. Баракас загнал на работу весь свой клан: все борются с этим бедствием, чем бы оно там ни было. На нее и ее отца в ближайшем будущем времени не будет. Только Геррод из них всех и верит, что Дру еще жив. Усилием воли Шарисса оттолкнула от себя страшные картины. Сирвэк. Сейчас надо думать о нем.

Шарисса снова обвела взглядом толпу снаружи. Ей попалась на глаза одинокая фигура: враад, по-видимому, с плохо сдерживаемым недоумением наблюдал за остальными. Шарисса высунулась, позабыв изменить свою внешность. Женщина подняла глаза. Шарисса встретила ослепительную улыбку, которая почти смыла все страхи последних дней, и улыбнулась в ответ.

В следующий миг Шарисса была уже в комнате не одна. Вторая враадка, излучая доброжелательность, подошла совсем близко. Шарисса почувствовала, что наконец-то может с кем-то поделиться своими тревогами.

— Ты очень озабочена, но от того не менее прекрасна, милая моя Шари! Что эта скотина Баракас с тобой сделал? Почему ты тут и без отца?

— Отец в опасности! — выпалила Шарисса, не задумываясь.

— Расскажи же мне обо всем, — пропела собеседница, погладив ее мягкие волосы, — и, может, мы вместе что-нибудь да придумаем.

Шарисса начала отвечать, но осеклась.

— Что же, ты права, давай сперва уйдем отсюда. Тут, пожалуй, слишком тезеренисто.

— Я собиралась домой. Сирвэк позвал меня. Он сказал…

— Тише! Давай поговорим в жемчужном замке твоего отца, милочка Шари. — Улыбка сверкала, смывая последние сомнения. — Там самое подходящее место. Отец не пускает никого, Сирвэк, наверное, тоже? Такие недоверчивые…

— Сирвэк не будет возражать, — ответила Шарисса. — Если ты будешь со мной, он послушается.

— Вот именно. — Меленея снова погладила волосы Шариссы. — Вот именно.

Глава 7

— Ну, скоро ты? Мне становится скучно! Сколько ты еще собираешься копаться, малыш Дру?

Дру копался в собственных мыслях. День сменился ночью — этакая интересная ночь, все небо в звездах, да еще целых две луны! — а волшебник только начинал осознавать окружающий мир. Он никогда не рвался, как Баракас, победить и захватить призрачную страну вопреки всем преградам и опасностям. Дру знал, что даже с новообретенным могучим союзником им могут встретиться опасности превыше их общих сил. Да, его магия вернулась к нему — но она была так же непредсказуема, как и в последнее время в Нимте. Нет — еще более.

Тьма снова задвигался: ему хотелось расшевелить своего спутника. В его обычном тоне пробивались раздражение и что-то вроде страха.

— Верь не верь, малыш, но я доставил тебя домой! Даже если ты сам не помнишь своего дома, то я помню!

Еще одна странность: Тьма никак не желал поверить, что они попали не туда. Даже после повторного копания в памяти Дру он продолжал настаивать, что все было сделано правильно. Дру решил не нажимать слишком сильно: Тьма был самолюбив, и, если враад его обидит, он просто скроется обратно в никуда.

Дру уже твердо решил называть своего спутника в мужском роде. Может, из-за басовитого голоса, а может, от общего впечатления. Тьма был с ним согласен. Чем-то он немножко напоминал Баракаса. Эту мысль Дру, зная возможности своего спутника, запрятал поглубже. Наверное, Тьма уже знает, какого он мнения о главе клана Тезерени.

— Я… должен что-нибудь попробовать, — выдавил из себя Дру. — Может, если получится, мы сможем некоторое время попутешествовать.

— Что такое время? — заинтересовался Тьма. Вокруг, несмотря на звезды и луны, было совсем темно: Тьма, похоже, не только сам был темен, но и распространял темноту вокруг себя.

Дру решил, что ему совсем не хочется объяснять суть времени существу из мира, где этого понятия не существует. Вместо этого он сконцентрировался на одном из деревьев и пробормотал магическую формулу.

Дерево должно было увянуть и осыпаться ветка за веткой. Ничего подобного: вместо этого почернела и пожухла трава прямо под ногами. Дру спешно отпрыгнул: тут уж не до гордости.

— Ура! Можно двигаться! — возопил Тьма.

— Погоди!

— Чего еще?

Дру нагнулся над травинками, пытаясь понять, что же случилось. Во время заклинания ощущения были знакомые: так Нимт склонялся перед враадской волей. Но в ответ, казалось, яростно запротестовала сама . Дру коснулся травинки — она рассыпалась в мельчайшую пыль. Дру закашлялся, представив себе, что было бы, не отступи он вовремя.

Ну что ж, подумал он, этот мир не будет нами так запросто разрушен. Это ведь не просто неудавшееся заклинание — это был поединок воль, так точнее. Он понимал, что не со второго, так с третьего раза добьется своего — но это воистину невеликая победа. Нимт обезумел от мощной магии. Этот мир будет наносить ответный удар, и тем сильнее, чем могущественнее заклинание.

На Дру обрушилась волна усталости. Он снова сел, отгоняя от себя видения поглощающего враадов мира.

Тьма подкатился поближе и уставился на него своими голубыми шариками. Кажется, изучал его самочувствие на свой лад.

— Ты иссякаешь?

— Я устал.

— Что значит — устал?

— Это значит, что я должен немного полежать в тишине. Например, до появления солнца. — Когда это случится, у Дру не было ни малейшего представления. Время казалось немного иным, словно этот новый мир жил быстрее.