Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей киммерийца Страница 19

— Завтра мы должны их догнать!

Конан пожал плечами:

— Будет воля Митры — догоним ещё до обеда. Я бы не возражал нормально подкрепиться, а не жевать в седле на полном скаку эту вяленую крокодилью отрыжку.

— Ты не понимаешь! — простонал Закарис, качая головой. — Ты просто не понимаешь…

— Ну так и объяснил бы мне, чего же именно такого ужасного я не понимаю?

— Они вместе уже два дня! Ты хоть представляешь себе, чему эта тварь может за такое время научить твою старшую дочь?!

Конан фыркнул. Снова шевельнул плечами:

— Думаю, девочке пригодится.

— Ты не понимаешь! — буквально взвыл Закарис и сдёрнул с бритой головы шлемообразный кидарис с золотыми пластинами внахлёст. Бросил на землю, рухнул рядом. Конан смотрел на него, мрачнея. Недобро так смотрел.

— А ты ведь не этого боишься, Закарис… — сказал он негромко, не надеясь на ответ. — Не того, что твоя сестрёнка развратит своими секретными знаниями жрицы Деркэто мою старшенькую… Чего же ты на самом деле боишься, а, король Асгалуна?..

Закарис поднял на него затравленный взгляд, упрямо стиснул зубы:

— Завтра, Конан, великий король Аквилонии. Я всё объясню тебе завтра. Когда мы догоним эту тварь…

— Они догонят нас сегодня.

Дорожная пыль, поднятая широкими ступнями горбачей, медленно оседала вдалеке и продолжала клубиться у ног, словно водовороты странной красновато-жёлтой речки. Нийнгааль придержала отряд у развилки на четверть оборота клепсидры, давая людям возможность размяться, а скотине — полакомиться пустынным игольником, коего вдоль дороги водилось в изобилии. Сама же она смотрела назад — туда, где далеко-далеко, почти у самой еле различимой линии зелёных холмов на горизонте поднималась в выбеленное солнцем небо тоненькая красновато-жёлтая полоска. Погони не было видно, но поднимаемая ею пыль выдавала её с головой.

Впрочем, точно так же, как и их самих.

Атенаис с тревогой посмотрела на клубящуюся у лохматых ног её скакуна густую дорожную пыль. Снова взглянула на медленно, но неотвратимо приближающийся пыльный шлейфик, перевела обеспокоенный взгляд на Высшую жрицу. И вздрогнула.

Невыразимо прекрасные глаза Нийнгааль смотрели прямо на Атенаис, на красивых губах мерцала улыбка.

— Они догонят нас сегодня, ещё до заката. Но мы ведь с тобой не хотим, чтобы они догнали именно нас, правда, милая?

— Не хотим! — Атенаис сглотнула тугой комочек: «Не так рано!!!». — Но что же нам делать? Их кони быстрее!

Хрустальный смех дрожал и переливался в прекрасном горле, словно драгоценное вино в бокале не менее драгоценного горного хрусталя.

— О, у Деркэто есть для своих верных слуг множество хитроумных уловок! Ты знаешь, что она какое-то время была ближайшей подругой достойного Бела, прозванного в народе Шустроруким? Вижу, пришла пора преподать тебе новый урок: степь — это не столичные гонки колесниц, где победа всегда достаётся самой быстрой. Степь — это степь. Они, конечно, догонят. Но не нас. Думаешь, я зря остановилась у этой развилки? Мы здесь разделимся. Мои верные слуги отвлекут на себя внимание наших преследователей, а мы с тобой продолжим наш путь. И наши уроки. Надеюсь, такое развитие событий тебе больше нравится?

— Они разделились!

Впрочем, дозорный мог бы и не кричать — Конан и сам отлично видел, что ровный клуб пыли, что колыхался впереди, ворочаясь и постоянно меняя очертания, словно какое-то косматое бесформенное чудище из легенд, слегка изменился. У него словно бы вырос хвост. Пока ещё куцый, но с каждым ударом сердца удлиняющийся, он острым кончиком тянулся в полночную сторону. А косматый красно-рыжий зверь продолжал топтаться посредине степи, разве что ещё немного подрос — они нагоняли. Беглецы, похоже, и сами это понимали, не зря же начали пускаться на всякие уловки.

Впрочем, это им не сильно поможет.

Конан привстал в седле, щуря глаза. Вгляделся, прикидывая.

Если судить по тонкой прозрачности быстро удлиняющегося «хвоста», в острие его не слишком-то много всадников. Скорее всего, вообще двое-трое. И что же из этого следует?..

Тремя поворотами клепсидры позднее, притормозив у развилки и звериным взглядом вглядываясь в истоптанный песок, Конан не смог сдержать довольной усмешки. Он опять угадал. Несмотря на множество следов, испещряющих место разделения отряда, любому хоть мало-мальски зрячему следознатцу было отчетливо видно, что на полночь отсюда свернули только трое. Какое-то время их скакуны шли бок о бок, буквально выстроившись в ряд. Словно специально облегчая работу следопытам. Три цепочки следов, боковые — более чёткие и глубокие, средняя же — лишь чуть намеченная, словно этот горбач нёс гораздо меньший вес. Например, не взрослого человека, а ребёнка.

Конан засмеялся уже в голос.

И кого, скажите на милость Митры, они хотят обмануть подобной наивной уловкой?

Только трое, ха! Словно на жертвенном камне преподносят, кушайте, не обляпайтесь. И даже горбачей рядком пустили — специально на случай, если следознатчики у преследователей не слишком опытные и нужного не заметят.

Ха!

Чтобы высшая жрица путешествовала практически одна, без многочисленной охраны и армии слуг, всего лишь с двумя спутниками, один из которых, к тому же, похищенный ею ребёнок?! Да скорее реки потекут вспять, а луна упадёт на землю!

— Конан! Мне это не нравится. — Закарис смотрел в сторону ответвляющейся полузаброшенной дороги с чёткими следами троих всадников. Хмурился. — Как-то слишком… напоказ.

Конан ощерился:

— Сам вижу. Внимание отвлечь пытаются. Знаешь что… Пошли-ка двоих ребят по этой дороге — так, на всякий случай…

— Хьям! Эххареш! Проследить, дальше — по обстановке! Остальные — за мной, во имя Иштар!

И он упрямо погнал Аорха вперёд, к выросшему уже до огромных размеров пылевому чудовищу, что ворочалось в близкой недосягаемости, словно лакомая морковка перед взмыленной мордой впряжённого в крестьянскую повозку мула.

— Послушай, Закарис, не гони так. Это мы с тобою двужильные, а люди устали.

Конан не стал уточнять, что больше всего люди устали от бесцельности и бессмысленности скачки туда-сюда. Полдня они, как демоном за подхвостье укушенные, гнали по дороге на Сабатею, догоняя ушедший в том направлении больший отряд. Догнали. Кучку перепуганных рабынь в паланкинах, растянутых между спинами пустынных горбачей, да пяток неопытных юнцов в качестве охраны. Ни одному из аквилонских и асгалунских гвардейцев и меча обнажить не довелось, против таких-то вояк! Их даже запугивать не пришлось — сами спешили рассказать всё, что знают.