Уильям Бартон - Полет на космическом корабле Страница 19

Трейси рассмеялась, потом остановилась и посмотрела на меня снизу вверх, взяла обе мои руки в свои:

- Ну не совсем одного…

Наверное, она была права.

- Ты все еще хочешь домой?

Улыбка исчезла с моего лица, меня словно выключили.

- Уолли?

Я ответил:

- Если только вы не изобрели путешествие во времени, моего дома уже нет. Мне трудно представить, какой станет Земля в две тысячи девятом году. Может, там уже прошла атомная война.

Помню, в восьмом классе я пробовал написать рассказ, я назвал его "Разрыв бомбы". Действие происходило в далеком будущем - в тысяча девятьсот восемьдесят первом году. Я примерно знал, сколько атомного оружия было в Америке в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году, и попытался экстраполировать это число на два десятилетия в будущее - получилось что-то около тридцати тысяч боеголовок. О'кей. Пусть и у русских будет то же количество. И я попытался описать войну, во время которой в один день разорвется шестьдесят тысяч водородных бомб.

Я не смог написать рассказ, но представил себе, каковы будут последствия такой войны.

Трейси ответила:

- Ты прочел столько книг, а все же не можешь представить себе две тысячи девятый год. К чему тогда книги?

- Не знаю.

Она продолжала:

- Если домой к тебе мы не полетим, то что будем делать?

Я провел рукой по ее обнаженной спине, однако то ли она была слишком невысокой, то ли у меня руки слишком короткими, но я не смог ухватить ее за мягкое место.

Она хихикнула:

- Если ты ни о чем другом и думать не можешь, значит, этим и будем заниматься.

- Я согласен.

Она сжала мою руку.

- Рано или поздно тебе это надоест, Уолли.

- Невозможно.

- Ну, тогда пошли. Когда-нибудь позже что-нибудь придумаем.

Всю дорогу назад к тарелке я думал о своем.

- Трейси? - Она посмотрела на меня. - А тебе удалось узнать, что стало с твоим народом?

На секунду она отвела глаза.

- Я никогда не была "народом", Уолли.

Мне стало не по себе - зачем я ей напомнил?

- Но теперь ты человек.

Она улыбнулась - мне всегда хотелось, чтобы именно так улыбалась та, первая Трейси.

- Да. Благодаря тебе.

- Мне?

Она ответила:

- Кое-что мне удалось узнать, Уолли. Я ведь говорила тебе, что сверхдвигатели восприимчивы к растяжению времени.

Я кивнул.

- Так вот, граждане Империи жили достаточно долго по сравнению с людьми, в основном благодаря усовершенствованию медицины, но и они не были бессмертны. В каком-то смысле Вселенная была им неподвластна - ведь и для землян многие звезды недостижимы.

Верно. "Аполлон-Сатурн" долетит до Луны через десять лет, до Марса к 1984 году, к концу столетия до лун Юпитера. Но до звезд? Никогда.

Тут передо мной предстала другая картинка Земли в 2009 году. Хорошая. Не разорванная десятками тысяч атомных взрывов планета. Вот Марри, например, мог стать первым человеком, высадившимся на Марс, ведь он так и хотел. Марри тридцать с небольшим лет, и он на Марсе. Вот я возвращаюсь домой, а он готовит новую экспедицию - на Сатурн.

Ревность?

Нет. Я же держу за руку Трейси.

Она сказала:

- Я думаю, они разрабатывали новый тип космических двигателей, которые могли бы переносить корабли мгновенно, чтобы в любой момент времени попадать в любую точку пространства.

Какую же, к черту, книгу я читал, в которой было такое мгновенное радио? "Мир Роканнона"?

- Доказательств моей теории немного, но похоже, что все процессы прекратились после того, как они включили одну из опытных установок.

- И?.. Куда они делись?

Глаза ее затуманились.

- Не знаю, Уолли. Может, они улетели к точке Омега.

Я молчал, она тоже. Я решил больше не расспрашивать. Спустя какое-то время мы поднялись по трапу на борт и от правились в сторону нашего споума.

Путешествия.

Путешествия и секс.

Мы так много занимались сексом, что я спокойно мог бы по терять еще двадцать фунтов и превратиться в поджарого рок-певца, но Трейси настаивала на том, что ей нужно есть, чтобы расти. Я бы не возражал, если бы она осталась прежнего роста (четыре фута девять дюймов), но ведь несправедливо не давать ей вырасти; а когда она ела, что оставалось делать мне? Я тоже ел.

В конце концов мы отправились в мир, который Трейси обнаружила в одном из электронных информационных узлов.

Мне они казались чуть ли не волшебными, но она умела с ними обращаться. Она сказала, что там будет интересно нам обоим. И правда: планета-музей, главная достопримечательность Затерянной Империи. Смитсоновский институт [Комплекс разнообразных музеев, научных учреждений и художественных и научных коллекций, находится в Вашингтоне.], музей Гуггенхейма [Музей Соломона Гуггенхейма (в Нью-Йорке), экспонирует современную живопись и скульптуру.], Лувр, все музеи, какие только можно себе представить, в одном.

Как можно рассказать об истории цивилизации, которой миллиард лет? Миллиард лет, сто миллиардов галактик - и все это сосредоточено в одной точке.

Я стоял в зале, который по площади был больше, чем Пентагон; здесь подробно рассказывалось о развитии нетехнологической расы разумных существ, внешне напоминавших устриц без раковины, - склизкие сероватые существа, которые сто тысяч лет занимались оттачиванием особого вида искусства, чьи произведения были, на мой взгляд, похожи лишь на кипящий свиной жир.

Меня постоянно мучила одна мысль - в книжках все неправильно. В них все инопланетяне похожи на китайцев или на индусов, только одеты в дурацкие резиновые костюмы и делают вид, что они такие необычные и такие замечательные. Даже в самых лучших книгах… Говорящие медведи из детских сказок. Марионетки? Помню, раньше мне все это даже нравилось. Разумные коровы и огромные двуногие кошки расширяли круг друзей.

Мы с Трейси бродили по залам музея, занимались сексом, ели. В один прекрасный день мы оказались в пещере, где к своду были подвешены межзвездные боевые корабли - около десяти тысяч. Они ощерились дулами своих орудий, пушками и лучевыми огнеметами.

Автоматический гид сообщил нам название - флот чукамагов; наверное, по просьбе Трейси, он изобрел слово, которое я бы смог воспроизвести. Их задел фронт волны расширяющейся Империи, а так как они были воинственной цивилизацией, то решили постоять за себя и объявили войну. Местная полиция, если их можно так назвать, насильно завела весь флот сюда, заставила экипажи покинуть свои корабли и отправила их общественным транспортом на родные планеты.

Мы лежали на полу на разостланном одеяле, усталые, все еще потные, а перед нами висел звездный боевой корабль примерно с километр длиной. Я даже в кино такого никогда не видывал.

Взгляни только на эту штуковину! Тут можно написать целый роман!