Тёмные церемонии - Панов Вадим Страница 2

– Какнис неразумна.

– Я и говорю – тупое животное!

– Птица.

Схинки резко повернулся и посмотрел Гранни в глаза:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что сказала, – спокойно ответила девушка, улыбаясь разъярённому орангутану. – Уточнила, что Какнис – птица. Ничего более.

– Точно?

– Никакого подтекста, милый.

– Надеюсь. – Схинки выдал пару ужимок, почесал подбородок и ловко соскочил со стола в кресло.

Как все орангутаны, он был рыжим, а как все домашние орангутаны – наряжен в цветастую рубашку и шортики. Наряд мог показаться дешёвым, однако массивный швейцарский хронометр, украшающий левую лапу животного, мягко намекал, что недостатка в средствах Схинки не испытывает.

– Мне понравилось, что ты назвала меня милым, – произнёс орангутан, устроившись в глубоком кожаном кресле.

– Это всего лишь вежливое обращение, – ровным тоном отозвалась девушка.

– Милое обращение.

– Ничего не значащее.

– Уверена?

– Абсолютно.

– Рано или поздно ты сумеешь преодолеть вбитое в голову ощущение расового превосходства и научишься жить по современным правилам, – пообещал орангутан.

– По твоим правилам? – уточнила Гранни.

– К моему удовольствию, – уточнил Схинки.

– Никогда.

– Расистка.

– Прости, что не оправдала.

Орангутан хмыкнул и забросил на стол короткие нижние лапы.

Их диалог был шуточным наполовину – со стороны Гранни. Что же касается Схинки, его гигантское либидо подразумевало заигрывание со всеми привлекательными – с его точки зрения – объектами, с обязательным доведением заигрывания до логического конца. Способы доведения он применял самые разные, однако купить Гранни орангутан не мог, угрожать не имел права и потому ограничивался острыми диалогами. Со временем его намёки становились всё более и более откровенными, а тон – развязным, однако уволиться девушка не могла, ругаться не хотела и лишь огрызалась, стараясь отвечать уколом на укол.

– Если тебе и впрямь необходимо расслабиться, могу дать телефон одного интересного заведения…

– Телефоны я тебе сам могу дать, их у меня коллекция.

– Не сомневаюсь.

– Из всех стран мира.

– Верю на слово.

– Для любого гендерного статуса.

– Кем ты считаешь себя?

– Сейчас – твоим начальником. – Схинки резко перешёл на деловой тон, однако девушка знала его давно, привыкла к неожиданным переменам и без труда сохранила абсолютное спокойствие.

– Я слушаю.

– Речь пойдёт о птице Какнис.

– Я догадалась.

– Как ты понимаешь, скандал купирован. Служба утилизации уже выбрала стратегию выхода из кризиса, если не ошибаюсь, они воспользовались одним из стандартных кейсов для таких случаев, и менеджеры гарантируют, что через два дня о нашей дуре будут помнить исключительно энтузиасты-конспирологи, вроде тех, которые до сих пор ищут на помойках летающие тарелки.

– Прекрасная новость, – кивнула Гранни, всё ещё не понимая, для чего Схинки вызвал её в офис.

– Прекрасная новость заключается в том, что птица Какнис объявилась, – продолжил орангутан, почёсывая мохнатое плечо – для этого ему пришлось расстегнуть и распахнуть цветастую рубашку, демонстрируя собеседнице живот. – Теперь мы точно знаем, что она не в спячке, и более того – нам известно её приблизительное местонахождение.

– Тебе нужна птица? – догадалась Гранни.

– Нам нужна птица, – ответил Схинки. – Нам.

– Могу я спросить зачем?

– Спросить – можешь.

– А узнать?

– Не сразу.

– Схинки? – Девушка удивлённо подняла брови.

Она занимала достаточно весомое положение и никогда не играла «втёмную». Да, Гранни не всегда владела полной информацией о происходящем, но, как правило, понимала, для чего прикладывает усилия, и нынешняя скрытность орангутана её несколько задела.

– Ты узнаешь, – пообещал Схинки.

– Обычно ты ничего от меня не скрываешь.

– Это относится только к нашим отношениям. – Он вновь вернулся к вальяжному тону. – Хочешь, покажу тебе кое-что?

– Отношений нет, – напомнила девушка.

– Пока нет.

– Схинки!

– Ладно, покажу потом, когда ты будешь готова, а расскажу – чуть позже. – Орангутан поднял вверх палец, показывая, что тема закрыта, выдал серию быстрых ужимок и закончил: – Мне нравится, как ты хмуришься.

– Куда мы отправляемся? – Гранни добавила в голос холода.

– На север пустыни Намиб, – пожал плечами Схинки. – Это же очевидно.

– Не люблю пустыни.

– В таком случае советую приложить все силы, чтобы поскорее из неё убраться.

– Зачем тебе я?

– Будешь развеивать мою скуку.

– Даже не мечтай.

– Странно, я был уверен, что ты осталась в восторге от того раза.

– Никакого «того раза» не было.

– Неужели?

– Ты выдаёшь желаемое за действительное.

– Я ничего не принимаю, красавица, и трезво смотрю на наш безумный мир. Поэтому моё желаемое часто становится действительным.

– Давно хотела спросить: ты способен держать под контролем своё либидо?

– Да. Но зачем?

Гранни вздохнула.

– И почему ты о нём заговорила?

– Потому что оно тобой управляет.

– Мы прекрасно уживаемся с моим либидо, – рассмеялся Схинки. – И если хочешь – можем составить тебе компанию на пару вечеров.

– Я могу идти?

– Возьми с собой четверых операторов с мощными «персами» – им придётся много работать и, возможно, драться. Я сбросил тебе файл со списком необходимого снаряжения. Собери всё, плюс операторы, «персы» и их снаряжение, и распредели по автомобилям. Птица Какнис засветилась вдали от аэропортов, придётся добираться по земле.

– Почему не сделать портал?

– Портал вызовет большой энергетический всплеск и точно напугает птицу. Она скроется, а я не хочу и не могу ждать, когда она объявится в следующий раз, – объяснил Схинки. – Так что едем по земле и до контакта с птицей магией пользуемся минимально, а лучше – вообще не пользуемся. Сформируй сбалансированную колонну и не забудь об охране… Зафрахтуй большой транспортный самолёт…

– Летим в Виндхук?

– Да. Но сначала – в Стамбул.

– На рынок?

– Почти. – Схинки заложил лапы за голову и усмехнулся: – В библиотеку.

Муниципальный жилой дом

Москва, улица Дмитрия Ульянова

– Марина, пожалуйста, скажи этим нелюдям то, что они хотят слышать.

Мама произнесла фразу очень спокойно. На изумление спокойно, учитывая обстоятельства. Впрочем, Бри не ожидала иного – мама всегда, сколько она её помнила, в любых обстоятельствах оставалась спокойной и никогда не повышала голоса.

– Марина?

А вот Бри подобной выдержкой похвастаться не могла и потому ответила не сразу – боролась с волнением, изо всех сил стараясь заставить голос прозвучать твёрдо.

– Марина?

– Я…

– Слушай, что говорит мать, – грубо приказал он.

И случилось невероятное.

Он произнёс короткую фразу предельно жёстко, с отчётливой угрозой. Он хорошо знал, каким тоном следует произносить подобные фразы, научился задолго до того, как стал центуром Внутренней Агемы, он умел нагонять страх и сделал всё как надо, но… Случилось невероятное. Звук его голоса – не истеричный, не визгливо-крикливый, не надрывный, а жутко страшный – звук его голоса привёл девушку в чувство. Позволил собраться.

– Я… – Бри вскинула подбородок. – Чего вы от меня хотите?

– Ты знаешь чего! – продолжил напирать он, однако был остановлен.

– Подожди.

Второй центур уловил перемену в настроении девушки, почувствовал, что жертва пытается трепыхаться, как выброшенная на берег рыба, но ничего не сказал. Прищурился – едва заметно и едва заметно весело – и мягко спросил:

– Где твоя подружка?

К ней пришли центуры. Не рядовые факторы, нет, – старшие маги Внутренней Агемы, а значит, поиск Джиры стал для них приоритетом. И без ответов они не уйдут.