Последний выпуск - Наоми Новик Страница 2

В суете мы потеряли наших новичков – они, разумеется, стояли в хвосте очереди, а нам теперь принадлежала сомнительная честь быть первыми. Но ничто не помешало бы нам взять для младших лишку, если получится – по крайней мере, сегодня мы могли это сделать. Стены были еще теплыми после очищения. Уцелевшие злыдни только-только начинали выползать из темных уголков и укромных щелей. Скорее всего, в столовой было безопасно. Поэтому Лю прихватила для своих кузенов несколько пакетиков молока, а я, хотя и без особой охоты, – порцию пасты для Аарона. Теоретически я ничего не была ему должна за то, что он принес записку; согласно неписаному правилу Шоломанчи, все уплачивалось снаружи. Но лично он, в конце-то концов, ничего не получил за услугу.

Было странно стоять почти в голове очереди, в полупустой столовой, в то время как сзади вдоль стен змеился огромный хвост школьников. Младших было втрое больше, чем нас. Ребята из среднего класса показывали новичкам на потолок, на отдушины и стоки в полу, наказывая в будущем держать ухо востро. На свободное место, оставленное для новичков, со скрипом и стуком тащили складные столы. Моя подруга Нкойо (наверно, можно было считать ее подругой? Пожалуй, да, однако мне еще не вручили официального уведомления, поэтому я пока пребывала в сомнениях) заняла место впереди, со своей компанией. Она устроилась за лучшим столом, посередине между стеной и очередью, и над ними висели всего две лампы, а ближайший сток в полу находился четырьмя столами дальше. Нкойо стояла и махала нам. Ее было несложно заметить – она надела новенький топ и просторные брюки. То и другое украшали красивые волнистые линии – несомненно, не простые. В первый день нового учебного года все достают очередной комплект одежды. Мой гардероб, к сожалению, испепелился в младшем классе, а Нкойо, очевидно, удалось приберечь кое-какие вещи на выпускной год.

Джовани принес два больших кувшина с водой. Кора проверила периметр.

Так странно было идти к ним по переполненной столовой. Даже если бы они нас не позвали, вокруг оставалось незанятыми много мест, и хороших и плохих. Мне и раньше иногда выпадала возможность выбирать, но это всегда было рискованно – просто я являлась в столовую первая, как правило от отчаяния, после многодневной голодовки. А теперь все шло самым естественным образом. Вокруг толпились ребята из среднего и старшего; большинство я знала если не по имени, то хоть в лицо. Количество моих одногодков к выпускному классу сократилось примерно до тысячи – из тысячи шестисот. Это звучит ужасно, но обычно до выпуска доживают человек восемьсот. И меньше половины выбирается из школы.

Но в нашем классе учился тот, кто нарушил заведенный порядок, – и он сидел за столом рядом со мной. Едва дождавшись, когда мы с Орионом усядемся, Нкойо выпалила:

– Ну? Все получилось? Вы починили механизм?

– Сколько там было злыдней? – спросила Кора и села, закрывая крышечкой маленький глиняный сосуд, из которого капала зелье по периметру вокруг стола.

По меркам Шоломанчи ничего бестактного в этом не было; они имели полное право расспрашивать, потому что заняли стол. За эту услугу нам следовало расплатиться информацией. Остальные выпускники деловито рассаживались за соседние столы, создавая плотное кольцо безопасности в обмен на возможность послушать; те, кто сидел далеко, вытягивали шеи и прикладывали руки к ушам, в то время как их соседи по столу не спускали глаз с потенциально опасных мест.

Вся школа и так уже знала главное – что мы с Орионом каким-то чудом вернулись живыми после утреннего променада. Но большую часть дня я провела, запершись в комнате, а Орион, как правило, вообще избегал людей, если, конечно, к ним не прилагались злыдни. Поэтому все слухи доходили до наших однокашников через множество уст, а это не такой уж надежный источник сведений для того, кто страстно желает остаться в живых.

Мне вовсе не хотелось воскрешать в памяти недавно пережитое, но я знала, что остальные имеют право знать. И только я могла об этом рассказать. Орион, когда один из нью-йоркских старшеклассников подошел к нему с вопросом, ответил: «Да ничего особенного. Я отгонял злыдней, пока ребята не закончили, а потом нас дернули». Орион не притворялся. Именно так он и относился к нашему утреннему приключению. Убить сотню-другую злыдней в выпускном зале – подумаешь, обычный будний день. Мне даже отчасти стало жаль Джермена – с тем же успехом он мог беседовать с кирпичной стеной.

– Злыдней было много, – сухо ответила я Коре. – Битком набито. И все они хотели жрать.

Кора прикусила губу и кивнула. Я повернулась к Нкойо.

– Мастера считали, что у них все получилось. Им понадобился час – и одна смена в процессе. Искренне надеюсь, что они не схалтурили.

Нкойо тоже кивнула. Она слушала, сосредоточенно наморщив лоб. Вопрос был вовсе не праздный. Если мы действительно починили оборудование, те самые механизмы, которые дважды в год проводили очищение на верхних ярусах, выжигая злыдней в коридорах и аудиториях, работали и в выпускном зале; вероятно, они уничтожили немало крупных и опасных чудовищ, которые ожидали ежегодного пира. Не исключено, что большинство выпускников выбрались живыми. А значит – и это главное – у большей части нашего класса тоже есть шанс вырваться.

– Думаешь, они вышли живыми – Кларита и все остальные? – спросил Орион, хмуро глядя на подгоревшее месиво из мяса и картошки, в которое он превратил блюдо, называемое в школе запеканкой. В скверные дни в ней попадались и человеческие фрагменты. В любом случае она была еще горячая и дымилась.

– Выясним в конце года, когда придет наша очередь, – сказала я.

Если нам не удалось починить механизм, значит, выпускники влетели в голодную и разъяренную толпу злыдней, и, вероятно, большинство погибло, не успев добраться до двери. А нашему классу предстоит на протяжении трехсот пятидесяти шести дней с удовольствием вести обратный отсчет. Какая приятная мысль. Обращаясь не только к Ориону, но и к себе, я добавила:

– А поскольку раньше времени мы ничего не узнаем, незачем ломать голову. Так что перестань кромсать запеканку. Меня это бесит.

Он вздохнул и вместо ответа драматическим жестом сунул в рот полную ложку. Вкус еды напомнил Ориону, что он хронически недоедает, и он энергично принялся очищать тарелку.

– А если все получилось, на сколько этого хватит? – спросила приятельница Нкойо, девочка из нигерийского анклава, которая села с краю, чтобы