Алексей Пехов - Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней Страница 2

Незнакомец приближался. Высокий, хорошо, можно сказать богато, одетый, рука лежит на рукояти приличного меча.

Облака вновь наползли на небо, закрыв собой звезды, и к полной тьме добавилась тьма кромешная. Я даже не смог разглядеть лица незнакомца, когда он поравнялся со мной. Хотя он был так близко, что если бы я захотел, то протянул руку и снял у него с пояса пузатый кошелек. Но я не мелкий карманник, чтобы падать так низко — времена бурной молодости давно канули в прошлое, да и чутье подсказывало, что сейчас не стоит не то что дергаться, а даже глубоко дышать.

В нише напротив тьма вновь пришла в хаотическое движение, вскипая и клубясь черным цветком смерти, и я замер, леденея от ужаса. Из тьмы вырвалась Тьма, приняв обличье крылатого демона с рогатой головой-черепом и, словно лавина с Гор карликов, упала на жертву, придавив своим внушительным весом.

Человек издал вопль раненой кошки, попытался выхватить бесполезный меч, но тьма смяла, всосала, поглотила ночного путника, и существо, кем бы оно ни было, взмыло в небо, унося с собой свежее мясо, а может, и душу. Угольно-черный силуэт на миг промелькнул перед моими глазами и исчез.

Я медленно сполз по стене, стараясь успокоить дыхание. Сердце колотилось, точно бешеное.

Демон не заметил меня, хотя я все это время находился прямо напротив. Но если бы я шевельнулся! Если бы всего лишь задышал чуть громче… Это я стал бы его легкой добычей.

Повезло. В очередной раз мне очень повезло. Удача вора — женщина капризная, в любой миг может отвернуться, но, пока она со мной, я могу заниматься своим ремеслом.

В темном углу соседнего здания тихо пискнула крыса, за ней другая. В небе, охотясь за припозднившимися июньскими мотыльками, пролетела летучая мышь. Опасность миновала, можно продолжать путь. Я отделился от стены и, стараясь держаться наиболее темных участков улицы, двинулся дальше.

Быстрым шагом, не издавая сапогами ни единого звука, я перебегал от здания к зданию, из тени в тень. Улица Пекарей осталась позади, я свернул в переулок направо. Здесь туман был гуще, он обнял меня мягкими лапами, заглушил шаги, скрыл от глаз людей и нелюдей.

В тени по соседству раздалось шушуканье. Я замер, всматриваясь в серо-желтую мглу. Грабители. Молодые. Поджидают ночного гуляку или готовятся почистить спящих горожан? Сосунки. Слишком шумят, слишком неопытны. Опытные чистильщики переговариваются жестами.

Я проскользнул рядом с ними, но воришки не заметили меня. Тень в тени сложно увидеть неопытному глазу. Возникло дурацкое детское желание выскочить из тумана и громко сказать «Бу!» им в лицо. Но не до шуток. Нечего пугать молокососов. К тому же можно нарваться на нож.

Темный переулок кончился, и нависшие мрачные стены домов, видавших в этом мире и радость и горе, резко разошлись в стороны. Ветер разогнал тучи, и небо превратилось в скатерть, по которой богатей рассыпал монеты. Сотни и тысячи звезд замерцали мне этой холодной летней ночью.

На большой площади Грока горели одиночные фонари. Как-никак она была одной из центральных, и фонарщикам, несмотря на страх, приходилось выполнять свою работу. Пламя, закованное в стеклянные колпаки, разбрасывало вокруг себя пятна дрожащего света, и хаотичные тени молчаливо плясали на стенах угрюмых домов.

Это плохо, надеюсь, что погонщик-ветер снова приведет серых пушистых овец на небо, а пока придется держаться тени, жмущейся к стенам высоких зданий. Она стала бледной и пугливой от вездесущего света.

Сам Грок безмолвно смотрел на меня всевидящими глазами. Кажемся, он был полководцем, спасшим наше королевство от нашествия орков, или каким-то королевским советником в далекую седую старину. Но теперь высокий человек в плаще уже которую сотню лет служил лишь бронзовым памятником, стоя на тумбе посреди мелкого круглого бассейна. А сразу за постаментом находилась цель моей ночной прогулки. Большой дом, окруженный высокой зубчатой стеной, сложенной из огромных каменных блоков, добытых в Горах карликов во времена, когда эта раса еще была дружна с нашим королевством. По мне, так это строение — полная безвкусица, но кронгерцогу[1] Патину, живущему здесь, вряд ли интересно мое мнение. Кузен короля, ответственный за казну, — важная шишка, поэтому на его причуды в архитектуре закрывали глаза. Правда, были у Его Светлости гораздо более серьезные грехи вроде любви к молоденьким мальчикам, но об этих маленьких слабостях умные люди старались не распространяться, чтобы в один прекрасный день не обнаружить у себя под лопаткой нож.

Король терпел причуды родственничка. Но, по слухам, недавно он недосчитался в казне кое-каких деньжат. Значит, в скором времени должны полететь головы, так как Его Величество не очень-то благоволит к людям, тратящим государственные деньги направо и налево.

Высокую стену дома с двух сторон подпирали две башни со срезанными вершинами. В левой располагались семиярдовые ворота с тяжелыми деревянными створками, обитыми листовым железом. В них свободно могли бы въехать в ряд четыре всадника. Но этот парадный вход — только для приглашенных гостей, и мне лучше не думать о нем.

Я быстро перебежал освещенную площадь и укрылся в тени колонн Королевской библиотеки — места паломничества магов Ордена и историков. Иногда даже дворяне приходили сюда набраться ума, хотя чаще всего господа предпочитали отправляться учиться сразу в Ранненг — город знаний.

Из моего укрытия жилище герцога было как на ладони. Казалось, что дом вымер. Стражников не видно ни у ворот, ни на стенах. Небось сидят в караулке и стучат зубами. Я их вполне понимаю, сам бы спрятался в своей берлоге, если бы не Заказ. Он свалился на меня нежданно-негаданно. Один человечек сделал предложение, от которого я не смог отказаться. Его интересовала некая редкая вещица в коллекции герцога. Платили отлично, и всего-то было нужно войти в дом, взять безделушку и выйти. Ничего сложного, особенно если учесть, что Его Светлость уехал со свитой охотиться на оленей в пригородные леса и домашней челяди в замке будет крайне мало.

Риск растревожить осиное гнездо, конечно, велик. Но когда осы поймут, что к чему, меня уже давно не будет.

Я внимательно ощупал снаряжение и одежду, в который раз за ночь проверяя, взял ли с собой все необходимое, чтобы осуществить задуманное. Темно-серая куртка с капюшоном, серые перчатки, черные брюки и сапоги. Большой обоюдоострый нож, хорошо зафиксированный на бедре двумя кожаными ремешками, чтобы не мешал двигаться. В свое время я отдал за него кучу золотых. Чуть меньше локтя в длину, почти короткий меч — окантовку лезвия клинка покрывала серебряная полоска, и при желании можно было рискнуть и затеять драку даже с восставшим после смерти. Мне вполне могло повезти в такой схватке, и я ушел бы пусть с оторванной рукой, но живой. Этим же ножом, а точнее его тяжелой рукоятью, можно с легкостью лишить сознания любого попавшего под ноги идиота, которому не спится по ночам. Не тот мастер-вор, кто режет горло страже, поднятой по тревоге, а тот, кто бесшумно пришел, взял вещь и так же тихо ушел, оставив после себя как можно меньше следов, а следовательно, и трупов.