Наследие Древнего - А.Никл Страница 2

Высыпав осколки в мусорку, я отправился в душ. Тяжёлый день закончился – да здравствует тяжёлый день!

Четыре месяца пролетели незаметно. И вот, наконец, поступил долгожданный звонок.

– Андрей, мы выиграли! – прокричал Олег так, что мне пришлось отнести мобильник от уха. – Кузнецов объявил себя банкротом! Сто тридцать миллионов невыплаченных налогов! ФНСшники “Олимп” с говном сожрали. Об этом трубят во всех городских газетах. Я приплатил журналистам, чтобы новость вывели на региональный уровень.

– Класс, – я откинулся на спинку кресла и трижды постучал по столу. Из-за усталости не смог даже нормально порадоваться победе. Сил не было. – Что с тендером? Его снова выставили на торги?

– Ага, выставили, – гоготнул Олег. – Но на него уже никто серьёзно не претендует. Только и разговоров о том, как опасно переходить тебе дорогу. И конкурентную фирму разорил, и уголовку на владельца повесил.

– Класс, – равнодушно повторил я.

– С тобой всё в порядке? – заволновался Олег. – Голос какой-то странный. Ты бы отдохнул, а то так и зашиться недолго.

– Хорошая идея, – я сгрёб документы в неровную стопку и засунул их в верхний ящик. – Сегодня вторник? Что же, проследи за всем, я до пятницы мёртв. Фигурально выражаясь, конечно.

Олег закашлялся, а потом выдавил:

– Кстати, о мертвецах, – он помолчал, явно подбирая слова, и продолжил: – Мне тут сорока на хвосте принесла, что у Кузнецова-то башню сорвало. Пообещал отомстить тебе. Сказал, что готов в тюрьме сгнить, но тебя убьёт.

Я заправил кофемашину и нажал на кнопку. Однако я настолько вымотался, что пару секунд просто пытался понять смысл того, что сказал Олег. Когда до меня дошло, я рассмеялся, сделал пару глотков кофе и, еле ворочая ошпаренным языком, ответил:

– Да ладно тебе! Я со злости и не такое ляпну. В конце концов, мы не в девяностых живём.

– Ну-у-у-у, тебе виднее, – с сомнением протянул Олег.

Первый выходной за полгода. Как же хочется выспаться!

Да, так и сделаю.

Быстро проверив план работы, я раздал указания всем сотрудникам и отправился домой, воображая, как продрыхну целые сутки.

Я так замечтался, что заметил неладное только в гостиной – в доме царил полнейший бардак. С полок, тумбочек и комодов были сброшены абсолютно все вещи. Горшки с комнатными цветами валялись перевёрнутые, а в рассыпавшейся земле лежали распотрошённые диванные подушки. На обоях – от потолка до пола – зияли длинные тонкие дыры.

Я закрыл глаза, глубоко вдохнул и попросил:

– Пожалуйста, пусть это будут воры.

За моей спиной что-то зашуршало. Я обернулся. Из спальни пятился Борис, держащий в зубах коллекционную фигурку Хана Соло – ну да, я люблю “Звёздные войны”! Кот даже не дёрнулся, когда понял, что я вернулся домой, – внимательно уставился на меня, прищурился и… С громким хрустом откусил игрушке голову.

– Ах ты, зараза!

Я стащил с себя галстук, свернул его втрое и хлестанул Бориса по заднице. Тот возмущённо взвыл и понёсся в коридор. Целеустремлённо так. Почувствовав дурное, я побежал следом, но поздно – Борис уже изогнулся дугой над моими туфлями и от души проблевался.

– Ну всё, с меня хватит! – рявкнул я и гневно указал на него пальцем. – Ты мне уже на голову залез и лапки свесил! Знаешь что? Тебя, конечно, мама любила… Тьфу, очень любит, но это не даёт тебя права устраивать здесь Содом и Гоморру! И вообще! У меня три выходных, так что…

Следующие два часа я гонялся за Борисом по всему дому – с трудом, но мне удалось его поймать в покрывало и засунуть этот орущий и царапающийся комок в переноску. Кот кое-как выпутался и настороженно следил, как я переодеваюсь и достаю чистые туфли.

– Ну что, доигрался, красавчик? Поживёшь в кошачьей гостинице, так, может, мозги на место встанут? – я поднял переноску и тяжело вздохнул. – А даже если и не встанут, так хоть до пятницы от тебя отдохну, придурок хвостатый.

Подхватив переноску, я вымелся из дома и загрузился в машину. Уже за воротами остановился и загуглил хорошую кошачью гостиницу – как бы это бешеное чудище меня ни бесило, уморить я его не хотел. На моё счастье, подходящий вариант я нашёл в соседнем районе, куда и направился.

Однако, что-то не давало мне покоя. Словно кто-то буравил мой затылок взглядом. Нехорошим таким взглядом, гадким. Я посмотрел в зеркало заднего вида – за мной ехала побитая жизнью серая Тойота; водителя разглядеть не удалось из-за солнечных бликов. Я не верю в дурные предчувствия и прочую чушь, но…

В общем, я уже начал поворачивать руль, чтобы съехать в переулок и пропустить Тойоту, но в этот момент Борис дико взвыл, вытянул лапу из переноски и вкогтился мне в бедро. Я заорал и долбанул по рулю – долгий гудок пронёсся по улице. Тойота с тихим шорохом меня обогнала и скрылась за перекрёстком. Я глубоко вздохнул и три раза постучал себе по лбу.

– Где были мои мозги, когда я с тобой связался? Да тебя в отдельном вольере держать надо, в наморднике, как алабая какого-нибудь.

Борис забился в глубину переноски и сверкал зелёными глазищами, в которых – на зуб готов поспорить! – горело превосходство. Я переставил его на пол и отвернул мордой к двери. Борис бешено дёргал хвостом, выбивая барабанную дробь по пластиковым стенам.

– Покажешь свой характер ветеринару. А будешь артачиться… – я остановился на светофоре и злорадно ухмыльнулся. – Кастрирую!

Я проехал ещё несколько улиц, когда заметил, что сзади ко мне вновь пристроилась знакомая серая Тойота. Чтобы проверить свои подозрения, я выключил возмущающийся навигатор и несколько раз свернул случайным образом. Тойота последовала за мной. Она держалась чуть поодаль – явно чтобы не привлекать лишнего внимания, – но не отставала.

Я разозлился. Только шпионских приключений мне не хватало! Пусть с этим разбирается полиция и частные детективы. Я записал номера Тойоты, развернулся и погнал на платную парковку – там с десяток камер, куча охраны, напасть решится разве что конченый дурак. Но я просчитался: преследователь не отстал. Напротив, он словно бы перестал скрываться – у терминала оплаты едва не въехал мне в жопу и пару раз натужно взревел мотором.

Парковка была почти пустой, поэтому я занял место поближе к выходу – и к охранной будке, – мысленно просчитывая безопасные пути отхода. Однако Тойота и не собиралась парковаться. Она нагло перегородила путь моей машине и потушила фары. Секунда тишины – и хлопнула дверь. К переднему пассажирскому месту подошёл Кузнецов, наклонился и заглянул внутрь. Помахал и показал на защёлку: мол, открой, мне бы присесть.

Лысый, невысокий и коренастый, он напоминал злодеев из российских бандитских сериалов. Я передёрнул плечами и вышел из машины.

– Здравствуйте, Геннадий Романович, чем могу быть полезен?

– Сдохни, пожалуйста, – серьёзным тоном сказал Кузнецов и уставился на меня с нечитаемым выражением лица. Не моргал и не шевелился – словно действительно ждал, что я вот-вот упаду замертво.

– Давай не будем устраивать детсадовских разборок, – я три раза постучал по крыше машины. – Ты же знаешь, моя фирма всегда играет по правилам. Мы за честную конкуренцию. Но ты пытался меня разорить. Долго, упорно. И проиграл. Чего ты хочешь? Извинений?

– Извинений? – Кузнецов коротко хохотнул. – Слишком жирно. Такие короли мира, как ты, не извиняются. Кстати, ты знал, что неугодных королей раньше свергали? Ножи, гильотины, яд…

Он обошёл машину и схватил меня за плечи, его рожа исказилась в злобном оскале.

– Так что, Андрейчик, ты у нас король?

У меня внутри всё похолодело.

– Гена, не делай глупостей…

– Уже, – Кузнецов вцепился мне в горло и приложил о машину. Я споткнулся и завалился вбок, из-за чего мы оба рухнули внутрь, приложившись о руль и перевернув переноску. Я закричал и нажал пяткой на гудок, дико заверещал Борис. Оттолкнув Кузнецова, я приподнялся и успел заметить, как к нам бежит охранник.

– Гена, твою мать, тебя всё равно повяжут, тебе одного срока не хватило?