Академия Последнего Шанса – 1. Кадры решают всё - Шервинская Александра Юрьевна Алекс Страница 2

Взбодрившись таким образом, Теодор поднялся на крыльцо, мимоходом отметив, что ступени очень неплохо сохранились и практически не требуют ремонта. Массивная дверь из какого-то тёмного, почти чёрного дерева открылась, неохотно скрипнув, словно недовольная тем, что кто-то потревожил её вековой сон.

В вестибюле было мрачно, грязно, но Теодор сумел рассмотреть под вековым – в самом прямом смысле слова – слоем пыли и мелкого, неизвестно откуда взявшегося мусора, великолепный мрамор полов, морёный дуб перил и панелей, строгую красоту витражей. И вдруг откуда-то пришло сильное, жгучее желание оживить этот старый заброшенный замок, впустить в него солнечный свет и свежий воздух, распахнуть окна для ветра и птичьего пения, повесить красивые кружевные шторы цвета топлёного молока, лучше всего в мелких цветочках, а на пол постелить яркие коврики…

Тряхнув головой, Теодор прогнал совершенно несвойственные ему восторженные мысли, потому что уют как таковой его особо никогда не волновал. А уж мысли о шторах или ковриках ему просто не могли прийти в голову, как говорится, по умолчанию. Напрашивался простой и не слишком вдохновляющий вывод: это не его мысли. Тогда чьи? И как этот кто-то смог транслировать их в его, Теодора, многострадальную голову?

– Здравствуйте! – громко и, как ему хотелось верить, решительно сказал будущий ректор будущей Академии в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь. – Я Теодор Франциск Холверт, ректор Академии Последнего Шанса, которая будет основана в этом замке.

Ему самому очень понравилось, как красиво, солидно и внушительно это прозвучало. По вестибюлю пронеслось нечто вроде вздоха, и молодой маг не понял, чего в нём было больше: удивления, насмешки или сочувствия. Но то, что замок как-то отреагировал на его слова, сомнений не вызывало никаких. Так, только этого ему и не хватало!

– Я хотел бы мирного сосуществования, – продолжил разговор с пустотой Теодор, надеясь, что сущность, которую он почувствовал, его хотя бы выслушает. Пустота в ответ насмешливо скрипнула ставнями и уронила на пол перед будущим ректором здоровенного паука, быстренько спрятавшегося в ворохе мелкого мусора.

– Я маг седьмого уровня, – честно предупредил Теодор, глядя на сверкающего из-под пыльной бумажки багровыми искорками глаз паука, – и напугать меня очень и очень непросто.

Где-то наверху восторженно взвыл ветер, зашуршав чем-то: из вестибюля молодой маг не мог рассмотреть, чем именно. Вступать в противостояние с неизвестным противником было бы крайне опрометчивым решением, и Теодор снова попробовал договориться.

– Неужели тебе нравится стоять в таком запустении? – в каминной трубе горестно вздохнули. – Вот видишь, а мы всё уберём, дымоходы прочистим, здесь снова начнут жить люди, делясь с тобой энергией. Разве ты этого не хочешь? Цветные коврики сразу, конечно, не обещаю, но со временем – кто знает?

Ответом стало задумчивое молчание, во всяком случае, Теодор расшифровал для себя тихие шорохи именно так. Мысленно утерев честный трудовой пот, он собрался пойти посмотреть второй этаж, но тут каменный пол, казавшийся монолитным, словно раскололся пополам, и перед молодым человеком открылась лестница, ведущая вниз. В абсолютную темноту.

– И ты действительно думаешь, что я сейчас всё брошу и, как дурак, пойду в подвал? – со всевозможным ехидством поинтересовался Теодор у замка. – Неужели я произвожу впечатление абсолютного идиота?

В темноте подвала кто-то завозился, затем упал какой-то явно тяжёлый предмет, что-то призывно зашуршало и раздался тихий зловещий скрип. Но будущий ректор на эти, несомненно, интригующие звуки не купился и по лестнице вниз не поспешил. В по-прежнему непроницаемой темноте разочарованно вздохнули, и пол подозрительно бесшумно съехался обратно.

– Вот так-то лучше, – строго сказал Теодор, – а то смотри-ка, заманивать меня вздумал! Хотя то, что подвал есть – это замечательно. Потом я его изучу и решу, что лучше там устроить: алхимические лаборатории или аудитории для некромантов… Ты как думаешь?

Замок, сообразив, что ректор обращается к нему, задумчиво скрипнул лестницей, зачем-то аккуратно открыл и закрыл входные двери, затем с душераздирающим скрипом распахнул одно из окон, призывно колыхнув полуистлевшей занавеской. Теодор понял, что его приглашают подойти и, осторожно обойдя спрятавшегося в мусоре паука, приблизился к окну.

Он внимательно осмотрел гостеприимно распахнутые створки и осторожно выглянул на улицу, при этом крепко держась рукой за подоконник: вдруг замку захочется выпихнуть его наружу. Разбиться он, конечно, не разобьётся – левитацию ещё никто не отменял – но будет неловко. Сейчас надо показать, что главный – он, окончательно и бесповоротно.

Из окна открывался вид на симпатичное мирное поле, на котором кое-где росли чахлые деревца, да на кочках пестрели мелкие жёлтые и белые цветочки. Дальний конец поля – или луга? Теодор был не слишком силён в ботанике – терялся где-то за горизонтом.

– Ну и? – налюбовавшись пейзажем, спросил он у замка, уже начиная привыкать беседовать с условно пустым пространством. – Поле, одна штука, деревья и цветы в ассортименте. Миленько, но ничего интересного. Разве что кочки как-то так симметрично расположены, словно кто специально их устраивал. Ну-ка, ну-ка… дай-ка я ещё разочек взгляну…

Он снова повернулся к окну и уже гораздо внимательнее посмотрел на очаровательный лужок с такими подозрительно правильными кочками. Потом гулко сглотнул: вышло не очень солидно, но по-другому никак не получалось.

– Это то, про что я думаю? – осторожно спросил он, не отрывая взгляда от беззаботно качающихся на ветерке чахлых кустарников. – Вот это вот всё, – тут Теодор махнул рукой в сторону горизонта, – и есть то самое заброшенное кладбище?

Тишина в вестибюле приобрела неуловимо ехидный оттенок. Молодой ректор не знал, как это объяснить, но ощущались эмоции на удивление отчётливо.

– Ну что же, – кашлянув, чтобы спрятать неуверенность, бодро сказал Теодор, закрывая окно, – вопрос с полигоном для будущих некромантов решён. Они, правда, будут совсем начинающими, но мне почему-то кажется, что у кладбища всё же есть шанс уцелеть. Да, точно есть. В самом крайнем случае, я лично постараюсь хотя бы часть могилок сохранить. Для, так сказать, атмосферности. Значит, в подвале обустроим полигон для алхимиков. Тоже, разумеется, будущих. Других нам сюда не пришлют, к сожалению. Там фундамент, я надеюсь, прочный? – Теодор прислушался к эмоциональному фону и с мстительным удовольствием ощутил, что основным чувством замка в данный момент была растерянность. – Вот и замечательно! А сейчас давай-ка изучим территорию самой будущей Академии.

Закрыв окно, он решительным шагом пересёк часть вестибюля и оказался перед выбором: в разные стороны лучами расходились длинные коридоры. Что там находилось, отсюда было не рассмотреть, но Теодор предположил, что там комнаты, столовые, бальные залы и всё прочее, что должно быть в уважающем себя замке. Один из коридоров, скорее всего, вёл в хозяйственную часть. На втором этаже, вероятно, располагались кабинеты, гостевые комнаты и библиотека. Подумав, новый владелец замка развернулся и стремительно зашагал к выходу. Почувствовав радостное удивление замка, Теодор остановился и сказал:

– Не надейся даже. Я пришёл надолго, возможно, навсегда. И, поверь, Академия – это самое интересное, что могло с тобой произойти вообще. Впрочем, – тут он вздохнул, – со мной тоже. Так что советую тебе последовать моему примеру, расслабиться и попробовать получить от сложившихся обстоятельств удовольствие. Как тебе идейка? А сейчас я хочу осмотреть замок снаружи, а потом уже разбираться с основным зданием. Ты со мной?

Не дождавшись ответа, Теодор вышел на крыльцо, бросил быстрый взгляд в направлении прикидывающегося простым полем кладбища и зашагал в другую сторону. На бесконечный погост он ещё налюбуется, это уже понятно.

Через полчаса блужданий по просто огромной территории выяснилось, что помимо центрального здания в наличии имелись два отдельно стоящих двухэтажных строения, отдалённо напоминающих казармы, большой парк, успевший превратиться в лес, несколько хозяйственных построек и высокая башня непонятного назначения.