Наталья Лакедемонская - Наемники Нэсса: Новая жизнь. Часть 1 (СИ) Страница 2

Ученица кивнула и начала вращать головой.

- Я твой опекун, Яся, и ты можешь смело мне рассказывать обо всем, что на душе. Потерять мать даже в семнадцать лет очень больно, не надо замыкаться, это ни к чему хорошему не приведет. Ты помнишь, о чем она тебя просила?

- Да, конечно: «Только живи», - нехотя ответила Яся.

Девушка начала зажиматься. Ей никогда не нравилось, когда кто-то лезет в душу. Пусть даже этот человек второй по близости после матери.

- Вот именно: «Живи». Не существуй и пережевывай каждый день, как пресную лепешку, а наслаждайся жизнью. Ты давно была в гостях или просто гуляла с подругами? - не отставала Тамара Степановна.

- У меня нет подруг, - отмахнулась Яся.

- А девочки по команде?

- Они одноклассницы, а не подруги.

- Какая разница? - удивилась женщина, - Вы знаете друг друга с малолетства.

- Мы видим друг друга с малолетства, а это разные вещи, - огрызнулась Яся.

Тамара Степановна окинула ученицу сочувственным взглядом и замолчала.

Несмотря на большое количество талантливых девочек, она всегда больше всех любила Ясю. Способная и очень тихая девочка с первых дней покорила сердце женщины, никогда не имевшей собственных детей.

- Доброе утро, — послышался голос из-за спины тренера.

- Ирочка, привет, - не поворачиваясь, ответила женщина.

- Сегодня облегченная тренировка, помнишь? - снова обратилась она к Ясе.

Ярослава кивнула и продолжила разминку. Тамара Степановна еще немного понаблюдала за ученицей, затем развернулась и удалилась к Ирине в преподавательскую.

Яся закончила разминку и, включив старенький музыкальный центр, начала повторять танцевальные дорожки.

- Тебе надо раскрепоститься, - услышала из-за спины голос помощника тренера Яся.

Девушка обернулась. Ирина Николаевна стояла у двери в тренерскую, облокотившись плечом о стену, и пристально наблюдала за ученицей.

- Я стараюсь, - ответила Яся.

- Тут не старание главное, а настроение. Это же меренге — невероятно зажигательная латиноамериканская музыка. Одной натянутой на лицо фальшивой улыбкой не отделаешься. Ты должна веселиться, словно на карнавале в Рио. Движение бедер, плеч, головы - все должно быть пропитано весельем и соблазном. Это же Юг! Кровь вступает в реакцию с молодым вином и закипает с первых аккордов.

- У меня не закипает, - грустно ответила девушка и продолжила репетировать.

- Яся, ну что с бедрами? - вскричала Ирина Николаевна после недолгой паузы.

Ученица повернулась и вопросительно посмотрела на женщину.

- Ты двигаешь ими, словно плохо смазанный робот. Движения не должны быть отрывистыми и иметь точки, нужно двигать ими плавно и волнообразно. И не стоит забывать об амплитуде. Виляй попой так, чтобы даже с последних рядов было видно. С твоей фигурой непростительно быть такой зажатой в области таза. Почувствуй себя красавицей, тем более, что ты такая и есть. Посмотри на себя. Грудь, попа и тонкая талия, не фигура, а загляденье. Именно поэтому я выбрала для тебя латино. Ты должна отработать дорожку так, чтобы особи мужского пола, даже члены жюри, привстали от волнения.

- Виляние бедрами — это не мое, - тихо ответила Ярослава.

- Дело не в бедрах, Яся, дело в твоей зажатости! Гимнастика это не сухой набор элементов, это — танец, невероятный по своей красоте и пластичности. Ты прекрасно отработала прыжки и повороты, самое время погрузиться в танец.

Ярославе было стыдно. За все эти годы тренировок, танцевальные дорожки были для нее самой сложной частью. Она каждый раз выдавливала из себя улыбку на выступлениях, а непослушное тело наливалось свинцом от смущения. Помогали только тренировки. Огромное количество часов Яся проводила, оттачивая танцевальные движения, доводя все до автоматизма. Только это помогало сосредоточиться на улыбке и выражении лица, в то время как тело делало все движения на автомате.

- Никогда не думала, что посоветую кому-нибудь такое, но тебе надо напиться с друзьями и отправиться в ночной клуб, - сказала Ирина Николаевна.

Яся повернулась и неверящими глазами уставилась на педагога. Та постояла немного, затем пожала плечами и добавила:

- Хотя в твоем случае и это не поможет.

Женщина улыбнулась и удалилась в преподавательскую.

В отличие от Тамары Степановны, Ирина Николаевна не испытывала особой любви к Ясе. С точки зрения танца у девушки не было никакого таланта. Много лет помощник тренера боролась с зажатой натурой Яси, но так и не смогла ее победить. Это бесконечно раздражало педагога.

Ярослава чувствовала негативное отношение помощника Тамары Степановны, но это не задевало ее. Яся была из тех людей, которые не идут за толпой и не переживают из-за чьего-то мнения. Она считала, что каждый человек вправе на собственное мнение, пусть и не очень приятное. Девушка философски относилась к критике, считая что все в мире относительно, а сказанное человеком субъективно.

Спустя несколько часов изнурительного виляния бедрами под зажигательные латиноамериканские мотивы послышались знакомые голоса.

- Я же говорю деревянная, нужно было что-то из классики выбрать. Лирика давалась бы ей лучше, - говорила Ирина Николаевна.

- Фигура все компенсирует. Посмотри, у нее уже получается достаточно плавно, - заступалась тренер.

- Томочка, ну ты посмотри на ее лицо, от натуги даже язык высунула. Ей же улыбаться надо во все тридцать два зуба и публике подмигивать, - настаивала Ирина.

- Я в нее верю, на выступлении она сможет сосредоточиться и все сделать, к тому же танцевальную часть переигрывать уже поздно.

Сама Яся любила пианино, ее бесконечно восхищал Ludoviko Einaudi. Спокойная музыка, навевающая сказочное настроение, и никакой надрывной скрипки. Ее она и решила поставить, чтобы отработать прыжки и повороты. Ирина немного поворчала, что нужно отрабатывать программу под выбранную музыку, но Ярослава ее уже не слушала. Она взяла любимые булавы и под клавишные переливы парила над матом в жатэ, планше и аттитюдах.

Ничто так не разряжало Ясю, как приятная тяжесть булав. Девушка с детства в совершенстве овладела этим не слишком популярным гимнастическим снарядом. Уже в семь лет она могла крутить мельницу даже в прыжке. Тамара Степановна всегда говорила, что Ярослава срослась с этой увесистой «двоицей» и владеет ими виртуозно. На втором месте у Ярославы был мяч. Себе она объясняла это весом. Легкий обруч и парящая лента не казались ей чем-то живым и серьезным. Возможно, виной тому была ее злосчастная зажатость. Яся не могла быть легкой и порхающей, а вместе с этим, никак не получалось сродниться с легкими снарядами. То ли дело булавы. В них правда жизни, сила и грация одновременно. Они нагружают руку и управляют запястьями, с ними работаешь, как с партнером.