Диктиона и планета баларов - Лариса Куницына Страница 2

не скучала. Можете считать меня неблагодарной. Впрочем, если б вы знали его поближе, вам бы и в голову не пришло меня упрекать, потому что Кларк — самый типичный Блуждающий Бог, а самым его типичным признаком Блуждающего Бога является абсолютная невыносимость. Так вот, Кларк именно невыносим. Он мой Поводырь и Ментор. Судя по его словам, он меня так же не выбирал, как и я его. Только, в отличие от меня, он считает наш союз удачным. Всё б было ничего, если б он не лез туда, куда я не прошу, и оказывался рядом тогда, когда он мне нужен.

Вот и теперь мне ни капельки не хотелось его видеть, тем более в этом мрачном храме заброшенного города, затерянного в джунглях. Но для его тёмной души нет места лучше. Он встретил меня, сидя на жертвеннике. Он, как всегда, был сед, благообразен и внушителен в безупречном белом костюме-тройке с тростью, поблескивающей серебряным набалдашником. Посмотрев на меня своими мудрыми карими глазами, он добродушно улыбнулся и сообщил самым душевным тоном:

— Рад тебя видеть, Лора. Ты изменилась.

— Что в мире сём является неизменным? — вздохнула я, вспомнив, что ещё час назад даже не думала о том, что мне придётся вести этот разговор в этом месте. — Извините, Кларк, но у меня всего час. Мне ребёнка нужно кормить.

— Да, ты изменилась, — печально кивнул он. — Ты превратилась в замужнюю даму-с, домохозяйку-с. А как же предназначение? Путь?

— Я просто ловлю момент. Вы ж понимаете, что в отличие от Слуг Тьмы, мы всего лишь люди, и ничто человеческое нам не чуждо.

— Да, — усмехнулся он. — Ваш поступок многих удивил, но, в конце концов, вас всегда тянуло друг к другу, если вы оказывались в одном пространстве-времени. Это уже скорее закон, чем противоречие ему. Мы всё понимаем. Мы даже не беспокоили вас, сколько могли, но… В этой вселенной есть дела предназначенные персонально для вас.

— Он ждал этого, но не так скоро… — пробормотала я слова старой эпитафии. — Когда и куда?

— Самое позднее — через четыре дня. На Диктиону.

— Я не знаю такой планеты.

— Она открыта не так давно землянами. У них есть кое-какие сведения о ней, но пока они ещё даже не внедрили туда своих разведчиков. Это тебе на руку. Твоя деятельность останется в эпохе легенд.

— Моя? То есть, вы хотите сказать, что я полечу туда одна? Без мужа?

— У него своя миссия и его предназначение ещё более определённо. Но в другом месте. Свой вызов он получил… — Кларк извлёк из жилетного карманчика золотые часы и щёлкнул крышкой, — три с половиной минуты назад.

— Оставьте ваши фокусы, Кларк! — разозлилась я. — В чём же будет заключаться моя миссия и сколько она займёт времени?

— Времени она займёт ровно столько, сколько потребует, а заключаться она будет в том, что тебе придётся остановить войну, длящуюся уже более тысячи лет.

— И всего-то! — расхохоталась я. — Господи, да я только и делаю, что останавливаю такие войны! Это моё любимое занятие. Я тут давно посматривала на эту Дисиону. Дай, думаю, прекращу эту войну, а потом — нет! Надо указания Кларка дождаться. И надо же, дождалась!

— Не Дисиону, а Диктиону, — поправил Кларк. — Это, во-первых, а, во-вторых, ты — сильный Воин и потому выбор пал на тебя. Там нужен кто-то, кто хронически побеждает. Ты нам подходишь. И, в-третьих, тебе пора нарабатывать опыт. Теперь миссии будут следовать одна за другой. Ты слишком долго бездействовала. Надо начинать работать. Именно поэтому для начала тебе подобрали такое не слишком сложное задание.

— И кто там с кем воюет? — спросила я с мрачным видом.

— Диктиона воюет с другой планетой. Более развитой.

— Космическая война, — упавшим голосом констатировала я. — Слушайте, Кларк, вы вообще-то соображаете, куда меня посылаете? Войну между Ормой и Алкором в течение нескольких лет постепенно сводили к нулю лучшие дипломаты Земли и Лозны, а вы хотите…

— Да, это им далось нелегко. Именно поэтому мы и решили завершить работу до официального контакта,

— Понятно, — вздохнула я. — Что-нибудь ещё?

— Только одно: желаю удачи!

— Спасибо, Кларк. Не могу сказать, что была рада вас видеть.

Он не обиделся. Он понимающе улыбнулся, кивнул на прощание и исчез. А мне осталось одно: лететь домой.

III

Нет, на сей раз, было что-то не то. Сердце не пело и вдаль не рвалось. Оно рвалось на части. И дело было не в миссии. Ничего особенного в ней не было. Глобальный масштаб — это как раз профиль нашей работы. К тому же остановить войну, вернуть мир, предотвратить тысячи смертей, сохранить отцов множеству детей — это вполне благородная миссия. Но я не думала о детях диктионцев. Я думала о крохотном мальчике, который безмятежно спал в своей плетёной колыбельке, не ведая о том, что скоро его папа и мама умчатся, чёрт знает куда. Ведь он и есть-то пока ничего не умеет, кроме грудного молока. И если в наше время ему можно найти подходящий заменитель, то кто заменит моему Алику заботу родителей?

Ну, допустим, эту проблему можно решить. Не слишком просто, но решение единственно правильное и логичное есть. Но как мне расстаться с Кристофом? Бог мой, да я даже не думала, что так привыкла к тому, что он постоянно, ежедневно, ежечасно где-то рядом… Мне самой впору было рыдать, как покинутому ребёнку. Как я буду без мужа, без его глаз, без его губ, без его рук, без его голоса, без его нежности и без его иронии? Это невозможно, немыслимо! Но неизбежно… Я не стала рыдать. Я вздохнула и осторожно вырулила на посадку. Катер опустился в белый круг неподалёку от бунгало.

Кристоф тоже не особо ликовал. Раньше бы он радовался, как мальчишка в предчувствии драки, а теперь он сидел возле колыбели и неотрывно смотрел на спящего Алика.

— Ты уже знаешь? — спросил он, не поднимая глаз.

— Да, Кларк обрадовал.

— В дикие времена таким гонцам отрубали головы.

— Ну да, чтоб в следующий раз он явился с головой под мышкой.

Моя бледная шутка не была оценена. Кристоф вздохнул и погладил пальцами крохотную ручку малыша.

— Это наш первый общий ребенок за столько инкарнаций. Это мой первый ребенок, с которым я не расставался с момента его рождения. Это мой сын. Он похож на меня. У него такие же глаза и такой же характер. И я должен его бросить? Если б хотя бы ты оставалась с ним… Что будем делать? Отдадим его в пансион?

— Никогда! Есть только