Элиза Уиллард - Зачарованные. Сила трех Страница 2

– Еще нет, – ответила Пайпер. – Легендарный шеф Мур предложил испытание. Мне придется завтра снова прийти в ресторан и приготовить для него что-нибудь необычное. «Что-нибудь достойное меня», – произнесла она, подражая голосу шефа. – Что-нибудь достойное «Дрожи».

– «Дрожь»? – Прюденс зажала свой длинный нос, словно почувствовала дурной запах. – Неужели так называется ресторан?

– Ага. Он на Северном побережье. Очень шикарный.

Пайпер вышла в коридор, чтобы повесить мокрый плащ на вешалку.

– О нет! – воскликнула Прюденс. До Пайпер донесся негромкий звон. Она кинулась обратно в гостиную. Одна из хрустальных подвесок лежала на полу, разбитая вдребезги.

Прюденс, выкрикивая проклятия, собирала крошечные осколки. Пайпер не смогла сдержать улыбки. В старом доме постоянно что-нибудь ломалось, однако она все равно его любила.

Старое здание заполнял бабушкин антиквариат и разные восточные штучки. В прихожей по стенам висели старые фотографии. Верхняя часть входной двери и окна фасада были отделаны квадратами зеленого стекла. В солнечные дни они мягко рассеивали свет, и все вокруг сверкало.

Пайпер поддала ногой осколок и произнесла:

– Не горюй, Прю. Сейчас я возьму совок и помогу тебе, – сказала Пайпер.

– Спасибо, – коротко ответила сестра. В ее голосе чувствовалась горечь. Она не переносила, когда что-нибудь не желало идти как по маслу.

Пайпер поплелась на кухню за совком, и тут позвонили в дверь. Она кинулась открывать. На пороге стоял ее приятель Джереми Бернс. В одной руке он держал букет алых роз, а в другой – длинный нарядный сверток, перетянутый пурпурной лентой.

«Таю», – подумала Пайпер, разглядывая влажные волосы и глуповатую улыбку приятеля. Вымокнув, парень потерял всю свою крутизну. Да еще эти розы...

Пайпер обняла его широкие плечи и поцеловала, одновременно затягивая в дом.

– Как ты здесь очутился? Я думала, ты расследуешь происшествие.

Джереми продемонстрировал свою мальчишескую улыбку. Он возвышался над подружкой, высокий и красивый, с волнистыми каштановыми волосами и теплыми карими глазами. Войдя, он приветливо помахал Прюденс, все еще возившейся с люстрой.

– Это тебе. – Парень протянул розы Пайпер.

– С чего это вдруг? – удивилась девушка.

Она приняла букет, старясь скрыть свою радость. Джереми ее совсем избаловал. Они встречались уже восемь месяцев, и каждый раз он изобретал что-нибудь ужасно милое. Пайпер не уставала радоваться.

– Разве мне нужен повод? Просто я увидел их и решил, что они тебе понравятся.

Он деликатно поцеловал ее в щеку.

– Ты такой душка, Джереми. Спасибо! – Подставив ему щеку, девушка почувствовала, как она пылает.

– Ладно, мне снова пора на работу, – сказал парень. – Но сначала я хочу тебе кое-что отдать. – Он указал пальцем на свой сверток. – Думаю, это поможет тебе на завтрашнем испытании.

– Что это? – Она взвесила сверток на руке.

– Увидишь, – ответил он, улыбаясь. – Ну, я побежал! У меня интервью через десять минут. – Он снова поцеловал подружку. – Надеюсь, тебе понравится подарок!

– Что там такое? – осведомилась Прюденс, спускаясь со стремянки. Пайпер положила букет на стол. Затем развязала пурпурную ленточку и, развернув обертку, увидела деревянную коробку. Сдвинув крышку, вытащила оттуда темную бутылку с белой этикеткой.

– Вот это да! – воскликнула она, демонстрируя ее сестре.

Прюденс перехватила подарок и спросила не без удивления:

– Он принес тебе бутылку портвейна?

– Это необычный портвейн, – объяснила Пайпер. – Обязательный ингредиент для моего завтрашнего блюда. Это вино заработает для меня место в «Дрожи».

– Какой милый ухажер, – заметила Прюденс, возвращая бутылку сестре.

– Да, я знаю. – Пайпер внимательно посмотрела на этикетку и поставила бутылку на стол. – Пожалуй, надо убрать покупки в холодильник.

Потом она вспомнила про разлетевшиеся по полу осколки стекла. Старшая сестра проследила за ее взглядом и сказала снисходительно:

– Да ладно уж, я сама приберу.

Подхватив сумку с продуктами и направляясь с ней в кухню, Пайпер вдруг заметила на столе деревянную доску.

– Глазам своим не верю! – воскликнула она, снова бросая сумку. – Неужели это наша старая спиритическая доска? Как же я ее когда-то любила!

– Я нашла ее в чулане, когда искала распределительный щиток, – объяснила Прюденс.

Пайпер бережно дотронулась до семейной реликвии и подумала: «Ее дала нам мама...»

В память навсегда запало, как все трое сестер играли с этой доской. Сколько воды утекло с тех пор!

Доску покрывали буквы, цифры и символы, а посередине была установлена стрелка, указывавшая на колдовские слова. Сестрички легонько прикасались к ней пальцами. И стрелка вращалась сама, точнее движимая духами, чтобы указать ответы на вопросы.

Пайпер помнила, что Прю обычно спрашивала у доски о том, что с ней будет, когда она вырастет. А Фиби всегда задавала дурацкие вопросы типа: «Что у нас будет сегодня на ленч?»

«А я чаще всего интересовалась, когда же наконец мои сестры помирятся, – пришло в голову Пайпер. – И ни разу не получила точного ответа».

Она взяла доску в руки, перевернула ее. И с улыбкой прочла написанные на обороте слова:

Дочурки! Мой подарок вам

Поможет путь найти к Теням.

Вы Силу лишь втроем найдете

И с ней свободу обретете.

Любящая вас мама

Пайпер повернулась к сестре:

– Мы так и не смогли понять, что означает это посвящение.

– Знаешь, я думаю, нужно отправить эту доску Фиби, – ответила Прюденс. – Вокруг этой девчонки столько тьмы, что лучик света не помешает. Может быть, она сможет выспросить, где папа. Ты не знала...

Пайпер подняла брови. У нее в голове не укладывалось, что Прюденс может нападать на младшую сестру даже через столько лет.

– Ты всегда издевалась над Фиби, – произнесла она.

– Но, Пайпер, у нее же не было воображения, – ответила Прюденс. – Она совсем не ощущала будущее. И зачем она отправилась в Нью-Йорк разыскивать папу? Он исчез из нашей жизни, его нет целую вечность – и кто сказал, что он все еще в Нью-Йорке? – В голосе старшей сестры чувствовалось возмущение.

– Ты же знаешь, что на самом деле она уехала не только поэтому, – возразила Пайпер, пристально глядя на Прюденс. «Нужно ли заходить дальше? – подумала она. – Стоит ли вспоминать Роджера? Ведь именно из-за него Фиби уехала в Нью-Йорк».

Прюденс ненавидела Роджера, особенно с тех пор, Фиби сообщила, что тот пытался ее соблазнить. Когда Прюденс потребовала объяснений, Роджер заявил, что это Фиби начала его обольщать. Старшая сестра не знала что и думать. С Роджером она больше не встречалась, но и Фиби не очень-то верила.