Александр Сухов - Имперский городовой Страница 2

Пока господин поручик бодрой походкой следует в направлении привокзальной площади, нам стоит поближе познакомиться с этим человеком. Как уже отмечалось, это был совсем еще молоденький выпускник Школы Министерства Внутренних Дел – высшего учебного заведения, обеспечивающего всю Рутанию кадровыми офицерами полиции. Был он высок, ладно скроен, по-военному коротко стрижен. Лицо его было открытым, весьма располагающим: высокий лоб мыслителя, большие умные глаза, породистый нос с едва заметной горбинкой, не большой и не маленький рот, четко очерченный волевой подбородок. Поддерживающая его голову могучая шея покоилась на мощных плечах, ширине коих мог бы вполне позавидовать иной цирковой борец. Ярко-зеленый цвет глаз юноши наводил на мысль о том, что в длинную вереницу его предков когда-то ненароком затесался один или несколько представителей лесного народа, но его сравнительно небольшие уши, правильной формы, напрочь опровергали эту гипотезу. Другими словами, это был великолепный образчик славного племени людей. Звали юношу Зенон Мэйлори.

Добравшись до привокзальной площади, наш герой нашел ее довольно пустынной. Прибывшая на поезде почтенная публика уже успела разъехаться по своим делам, а других пассажиров вокруг не наблюдалось, поскольку экспресс, следующий по маршруту Усть Великий – Царьград будет только к вечеру. Лишь двое сонных дворников без особого усердия мели гранитную брусчатку, да какой-то мужичок неопрятного вида, заметив Зенона, стал поспешно улепетывать в направлении ближайшей дубовой рощицы. По всей видимости, он имел за душой кое-какие грешки, иначе к чему бы ему бояться представителя правоохранительных органов? В другое время Зенон, следуя профессиональному долгу, обязательно догнал бы бродяжку с целью проведения «дознавательных мероприятий», но сейчас ему было необходимо срочно попасть в город. К тому же он еще не успел получить официальную должность, поэтому считал неэтичным вмешиваться в дела местной полиции.

На стоянке таксомоторов обнаружилось всего одно-единственное транспортное средство. Столетней давности «Дэнновэр», сотрясаясь мелкой дрожью, попыхивал паровым агрегатом. За рулем, дымя трубкой, сидел гном довольно пожилого возраста и с равнодушной миной на бородатой физиономии ожидал, когда клиент немного оклемается от вида столь древнего раритета на колесах и наконец-то «клюнет». Поскольку других таксомоторов поблизости не наблюдалось, бородач был спокоен, словно удав, загипнотизировавший своим взглядом кролика, ибо наверняка знал, что жертва от него никуда не ускользнет.

Нужно отдать должное выдержке нашего героя. Он довольно быстро пришел в себя и, подойдя поближе, обратился к водителю:

– Э... Доброе утро, уважаемый!

– Привет, служивый! – услышал он в ответ грубый бас таксиста. – Куда надыть? Садись, вмиг подбросим.

– А это, – Зенон опасливо указал рукой на обшарпанный капот локомобиля, – в состоянии проехать хотя бы сотню метров?

– Не боись, паря! Мой «Крылатый Дракон» лишь с виду такой неприглядный. Залазь! Прокачу с ветерком. Не пожалеешь. Он хоть и старый, но не уступит современным тачкам. Я на нем в пятьдесят шестом континентальный Кубок Кленового Листа в легкую выиграл...

– Извиняюсь, уважаемый... э...

– Торвальд, зови меня Торвальд или дядюшка Торвальд. – Общительный гном широко улыбнулся, продемонстрировав юноше два ряда прокуренных до черноты зубов. – Меня в городе почитай всякая собака знает. А тебя-то, сынок, как кличут?

Зенон, в свою очередь, представился, а заодно поведал горному карлику о цели своего визита в Кряжск.

– Так тебе нужно в самый центр, дорогой ты мой, – еще шире ухмыльнулся гном. – Пешкодралом туда далековато будет. Залазь, паря, не боись, с ветерком подбросим и лишнего не возьмем – заплатишь точно по счетчику!

– А сколько примерно это будет? – поинтересовался Зенон.

– Марка серебром!

Цена показалась молодому человеку вполне приемлемой, и, поскольку иного выхода у него не было, он не без внутреннего содрогания уселся рядом с водителем, предварительно закинув свой небогатый скарб на заднее сиденье. Сразу же после этого древнее, как его владелец, транспортное средство, занявшее лет сто назад первое место на каких-то континентальных гонках, пару раз чихнуло, еще сильнее затряслось и... заглохло.

– Вот стервь падучая! – смачно обругал своего железного коня дядюшка Торвальд. – Еще вчерась хотел поменять саламандру, да руки как-то не дошли. Погодь, паря, чуток. Щас мы с ей разберемся. Машинка хоть и не новая – вмиг домчит куда надыть.

С этими словами гном покинул водительское кресло и, подойдя к капоту, сноровисто откинул крышку. Покопавшись минут десять в недрах локомобиля, он радостно воскликнул:

– Жива, падла, растуды ее в каюк! Щас немного увеличим подачу пара в котлы, и можно ехать.

И действительно, стоило только гному вновь вернуться на прежнее место, машина, как ни странно, завелась и, мелко подрагивая всем корпусом, тронулась с места...

Кряжск оказался пыльным провинциальным городишкой, широкой полосой раскинувшимся вдоль побережья весьма обширного озера Кугультык, что в переводе с орочьего означает «бездонное». Издревле этот пресноводный водоем служил источником пропитания для различных племен, обитавших в этих местах. Десятки пород промысловых рыб, ракообразные, водоросли, из которых до сих пор извлекают весьма ценный пурпурный краситель, жемчуг пресноводных моллюсков – вот небольшой перечень того, чем одаривает окрестных жителей озеро Кугультык. В наше время основным товаром, которое производит местная промышленность, является речной жемчуг, выращиваемый на специальных фермах. Также знаменитый кугультыкский омуль пряного посола, десятки тысяч бочек которого ежегодно отправляются по железной дороге во все концы необъятной Рутании и за ее пределы. Сам Кряжск едва ли не превосходит многомиллионный Царьград по площади, хоть и насчитывает всего-то около сотни тысяч жителей. Это оттого, что столь популярное в столице многоэтажное строительство жилых зданий сюда еще не докатилось. Поэтому предприимчивые кряжцы не только живут в частных домах, но позволяют себе иметь в черте города приличных размеров приусадебные участки, за счет которых обеспечивают свои потребности в овощах и фруктах, а также яйцах, молоке и мясе. Мало того, излишки сельскохозяйственного производства свозятся на местные рынки, где с радостью раскупаются ушлыми снабженцами артелей золотодобытчиков, охотников и лесорубов, ведущих постоянный или сезонный промысел в Синих горах. Все это, включая массу подробностей, кои мы опустили по причине их малой значимости, между делом поведал молодому человеку словоохотливый водитель.