Павел Кузнецов - Удачная охота Страница 2

— Я тоже дерусь на дуэлях с магами. Согласен, не так часто, как ты. Э-э…, убери лук, ополоумел совсем, что ли? Давай лучше своё прошение.

Я протянул капитану прошение, тот прочитал, и его глаза поползли на лоб.

— Собираешься ЭТО направить императору? Да он тебя за такую наглость просто разжалует! Зачем ты в прошении-то указал про охоту?

— Не кипятись, Курт, я предпочитаю быть честным со своим Императором. Не тебя же будут разжаловать, если что? Жалко тебе, что ли для боевого товарища?

— Ладно, ладно, уговорил. Вот, — капитан протянул мне засвидетельствованный им документ. — Только как ты будешь отправлять его в императорскую канцелярию? У нас же опять нового мага прислали, он гусем ходит, ни с кем не говорит, даже ко мне только по форме обращается.

— Как обычно, приведу ему железные аргументы, — я с любовью потрогал рукояти парных мечей за спиной.

— Ну, дерзай. Удачи тебе, Вереск! Твоя настырность всегда меня восхищала, может и здесь чего-то добьёшься.

— Поменьше слов, побольше дела. Начинай готовиться к грандиознейшей пьянке.

— Когда?

— Думаю, через пару дней всё и решится.

— А если нет?

— Тогда всё равно пьянке быть, только с горя, — грустно ответил я, заглядывая в глаза товарища.

— Сразу бы так, а то надоели ему, понимаешь, пьянки. Ладно, проваливай.

Попрощавшись, я вышел из кабинета капитана и направился на приём к магу. Меня только неделю назад перекинули в этот гарнизон, как всегда писалось в бумагах в таких случаях, «для усиления». Что я тут должен был усиливать, понятно не было. Однако Курта знал давно, да и ребят много осталось старых, ещё со времён, когда я последний раз этот гарнизон «усиливал». А вообще, в Веронской империи, офицером которой я служил, офицеры и унтер-офицеры долго на одном месте не сидели, практиковались постоянные переводы из гарнизона в гарнизон. Считалось, это повышает боевые качества как самого переводимого, имеющего возможность постоянно учиться (у различных наставников и у новых сослуживцев), осваивать новые территории приграничья, так и гарнизонов, куда постоянно поступает свежая кровь. Круговая порука, опять же, складываться не успевала. А ещё такой порядок здорово скрашивал тоску службы, позволял военным не закисать в своих коллективах и прививал им умение быстро сходиться с новыми людьми, общительность.

Магом у нас оказался совсем ещё щенок, даже усы расти только-только начали. И вообще, был он весь какой-то щупленький, тоненький, так что алый плащ мага со стороны точно вышагивал сам по себе, без хозяина. Чудо это обитало в магической лаборатории, на самом верху центральной башни форта. Но, как справедливо заметил Курт, вело себя подчёркнуто официально, не спеша сходиться с воинским коллективом.

Вообще, меня всегда поражало, почему маги имеют столько гонора и так свысока относятся к воинам. Неужели их в Академии не просвещают, что без воина маг в боевых условиях — просто пшик? Непонятно было и само стремление магов уединяться, отбиваться от коллектива. Нас, офицеров и солдат, всегда готовили именно к коллективной жизни, неужели маги во время учёбы не проходят подобной суровой школы? По всему выходило, что их так и приучали в Академии к крайнему индивидуализму, то ли внушая их исключительность, то ли поселяя по одному-двое во время учёбы.

Наш маг, когда я к нему зашёл без стука, был занят чрезвычайно важным делом. Сначала мне показалось, что он ковыряет в носу, но, присмотревшись, я понял, что он что-то держит между пальцами, разглядывая. При виде меня, маг тут же убрал это что-то в складки плаща и нахмурил брови. Смотрелось это в высшей степени потешно.

— Что вы себе позволяете, лейтенант? Почему без стука? — ещё более потешно пробасил маг. Вернее, это он думал, что изображает сильный голос, на самом деле «бас» был сильно разбавлен дребезжащим звуком, напоминающим скрежет.

— Да ладно вам, господин маг. Здесь все свои. Тем более, вы на рабочем месте, а не в опочивальне. Или, быть может, вы на службе занимались личными делами, и я ненароком отвлёк вас? Тогда позвольте принести вам свои искренние извинения.

Маг предпочёл проглотить скрытую в моих словах издёвку, по всему выходило, что он в самом деле был занят какими-то своими личными делами. В любом случае, он решил не развивать скользкую тему своих личных занятий в служебное время.

— И всё же, что вам нужно от гарнизонного мага, господин лейтенант?

— Хочу передать вам прошение для отправки в императорскую канцелярию.

— Вас капитан Курт послал ко мне в качестве гонца? Там что-то настолько серьёзное? — насторожился маг, проникаясь своей важностью. Я лишь неопределённо пожал плечами, вручая документ.

Маг пробежал глазами текст и поднял на меня полные откровенного недоумения глаза.

— Отпуск? А кто такой Вереск эль Дарго?

— К вашим услугам, — склонился я в церемонном поклоне знакомства.

— Арвес эль Вагро, — представился маг на автомате, чуть ли не инстинктивно дублируя мой поклон. Такие вещи вбиваются в кровь и плоть благородных, каким бы ни было наше социальное положение.

Но постепенно до мага начал доходить смысл ситуации, его недоумение сменилось ослиным упрямством во взгляде, замешанным на сознании своей личной значимости и вооружённым Уложением гарнизонной службы.

— Вы хотите, чтобы гарнизонный маг (эффектная пауза) использовал специальные секретные (ударение) каналы сообщества магов (ударение) для передачи Вашего (сильное ударение) прошения об отпуске!?

— Да, — совершенно спокойно ответил я возмущённому до глубины души заклинателю.

— Вы слишком многое себе позволяете, лейтенант, — вспылил маг.

Именно ради этого момента и был затеян весь этот разговор. Нужно было вывести мага из себя, заставить нанести пусть и не слишком серьёзное, но оскорбление. — «Итак, воспитание очередного чародея началось!».

— Пять лет, — тихо проговорил я.

— Что пять лет? — опешил маг.

— Пять лет я служу его императорскому величеству верой и правдой на границе. Я жру на дальних дозорах какую-то траву, неделями сплю на голой земле, купаюсь в крови врагов и сослуживцев, теряю товарищей и воспитываю зелёных юнцов, — многозначительная пауза. — За это время я с младшего унтер-офицера дослужился до лейтенанта, но никогда не просил ничего лично для себя, только отдавал своему императору себя без остатка. И у вас теперь хватает наглости заявлять, что единственная просьба за время безупречной службы — это «слишком много»? Потрудитесь объясниться, господин маг, — я был в ярости. В праведной ярости невинно оскорблённого воина.