Анна Котова - Сказания земли Ингесольской Страница 2

Потом, конечно, увлечение поостыло, и к третьему курсу Ирена почти не вспоминала ни о книге, ни о духах Ингесолья.

А на четвертом курсе, когда впереди уже замаячил диплом и пора было задумываться о рабочем месте, на глаза ей попалось объявление.

На стенде возле кабинета директора вывешивали сообщения о вакансиях, которые присылали в училище со всех концов страны. Благополучные городские библиотеки, пользовавшиеся поддержкой мэрий или районных управ, до неопытной молодежи не снисходили, зато там, где зарплаты пожиже и дороги похуже, готовы были и начинающих принять. И вот среди бумажек, приколотых к сукну портновскими булавками, обнаружился сероватый лист, сообщавший, что сельской библиотеке в Тауркане, Ингесольский район Тиверейского края, требуется работник со специальным образованием. Опыт работы необязателен. Обращаться по адресу…

Ирена ходила вокруг объявления две недели, потом решилась и написала в Тауркан. Ответ пришел через месяц. Ее счастливы будут принять, обеспечат жильем и оплатят проезд. Подробно объяснялось, как ехать.

Еще несколько дней она собиралась с духом, потом отправилась на вокзал и купила билет на поезд до Верхнесольска. В Тауркан улетела телеграмма: еду, ждите.

До отъезда осталось всего ничего, а мама все еще не знает, куда несет ее непутевую дочь. Ирена боялась — вдруг отговорит.

Теперь поздно.

Все решено.

Страшно, ой страшно…

--

Сначала мама ошарашенно молчала. Потом причитала. Потом плакала. Потом позвонила отцу.

— Ты знаешь, что удумала твоя дочь? Она собирается ехать к черту на рога за тридевять земель! На пять лет! Одна!

Ответных слов слышно не было, но Ирена в общем представляла себе: "Ну и что? Ей же не восемь лет". Или даже: "Это совершенно не мое дело".

— Ей семнадцать! Вит, какие в этом возрасте могут быть планы! Она еще ничего не понимает!

А, значит, первый вариант был правильным.

— Как это не твое? Ты ее отец!

Ясно. Второй вариант был правильным тоже.

— Ирена! Иди сюда. Отец хочет кое-что тебе сказать.

Иренка тяжело вздохнула и нехотя взяла трубку.

— Здравствуй, папа.

Голос отца звучал смущенно, видимо, он не считал себя вправе вмешиваться в решения дочери, которую видел раз в год по случаю. Но сопротивляться маме, если она закусила удила, трудно. Он и не смог.

— Ирена, малыш, я не хочу решать за тебя, но… ты не могла бы объяснить подробнее, почему тебя не устраивает библиотека в двух шагах от дома? Наверняка ведь есть такая?

— Наверное, есть, — ответила она. — Но я хочу поехать в Тауркан.

Вот так же она уперлась четыре года назад: не пойду в следующий класс. Буду поступать в техникум. Тогда она победила, порушив честолюбивые родительские планы насчет экономического вуза и солидной денежной работы. Придется победить еще раз.

— Да, папа, ты прав. Это деревня. Ага… горячей воды наверняка нет. Наверное, придется колоть дрова… и что? Думаешь, если там нет горячей воды, я погибну от холода? Или зарасту грязью?.. Ну да, там свободно место. У них сейчас библиотекаря нет. Вот я и буду…Бегут? ну другие пусть бегут, а я намерена там работать. Не читают? Так это же моя работа — чтобы стали читать. Конечно, я наивна. Ты полагаешь, если я останусь тут, я избавлюсь от наивности? Пап, это бесполезный разговор. Я уеду…Не волнуйся, если будет очень трудно, сразу все брошу и прибегу обратно. Честное слово. Да, пап, чуть что — обязательно напишу тебе. Почта там есть. Наверное, и позвонить можно. Телеграмму точно можно. Да. Да. Спасибо, пап. Пока.

Ирена выключила трубку и положила ее на стол. Мама смотрела с тревогой, осознав, что вмешательство Вита не помогло.

— Ну почему именно этот твой Тауркан? — спросила она плачущим голосом. — Что тебе делать в этой глуши, там же запустение и дикость!

— Нести разумное, доброе и вечное, — ответила дочь. — Тут и без меня донесут. А там я буду на переднем крае.

Только не ляпнуть про сказки и лесных духов. Этого мама не только не поймет — окончательно решит, что дочь рехнулась.

— Мам, я буду тебе писать. Как приеду — напишу сразу. И правда — если будет плохо, немедленно вернусь. Ладно?

— Это все твой прадед, — с тоской сказала мама. — Его дурная кровь.

Прадед был бродяга по натуре. Сколько раз срывался с места. То строил железную дорогу в тайге. То оросительный канал в степи. То город за полярным кругом. Прабабка каждый раз вздыхала и ехала за ним — в комариные болота, в рыжие бескрайние ковыли, в вечную ночь и под палящее солнце. И бабушку тащила с собой. Как только бабушке стукнуло шестнадцать, она осела в Осмераде и больше не сдвинулась с места. А прадед с прабабкой продолжали мотаться по всей стране, пока наконец у старика на восьмом десятке не прихватило сердце и он не остановился — в Петровце, в двухстах километрах от столицы. Мама с детства наслушалась от бабушки мрачных историй о неустроенной бродячей жизни и испугалась ее навсегда. И вот теперь — не иначе, гены взяли свое.

Надо же, такая всегда была покладистая девочка. Училась хорошо и слушалась старших. Ну — не захотела стать экономистом. Бывает. Кто же знал, что в тихой профессии библиотекаря могут оказаться такие подводные камни!

Но наследственность, увы, многое объясняет, и ничего с ней не поделаешь.

— Не забудь теплые вещи, — вздохнула мама, сдаваясь.

--

Пять суток поездом. Мерный перестук колес, вагон качается, и качается за окном, постепенно меняясь, мир. Убегают назад поля с перелесками, мелькают деревни, появляются и исчезают города. С грохотом проносятся фермы мостов и, медленно поворачиваясь, утекают своей дорогой малые и большие реки. По ночам рядом с вагоном катится круглая бледно-желтая луна, по подушке пробегают узкие полосы теней. В окно дует, Ирена кутается в кусачее железнодорожное одеяло с головой. Соседи по вагону давно перезнакомились, давно все друг про друга знают — языки развязались. На нижних полках едет семейство — мама, папа и маленький мальчик. Ребенку скучно, он дергает Ирену за штанину и просит рассказать сказку — и она рассказывает про лесных духов Ингесолья. "А они бывают взаправду?" — спрашивает мальчик, и Ирена отвечает: "Не знаю, малыш, вот приеду туда — посмотрю". На боковушках едут старик с сыном, на каждой стоянке, если она длиннее полутора минут, выскакивают из вагона и разживаются выпивкой. Поддерживают себя в полупьяном благодушии. А Ирена покупает пирожки с рыбой и картошкой, запивает их кипятком из титана. Ох, как долго ехать. И ведь это только поезд. А от Верхнесольска нужно добираться автобусом, и это тоже будет еще не конец маршрута.