Брендон Сандерсон - Тайная история Страница 2

«Металл и души − это одно и то же, − заметил Кельсер. − Кто бы мог подумать?»

Пообвыкшись, он понял, что творилось в мире живых. Тысячи огоньков двигались, уплывая прочь. Толпа бежала с площади. Высокая фигура, источающая мощное сияние, шагала в противоположном направлении. Вседержитель.

Кельсер последовал было за ним, но обо что-то споткнулся. Пронзенный копьем туманный силуэт на земле. Его собственный труп.

Прикосновение к телу оказалось чем-то похожим на воспоминание дорогих моментов жизни. Знакомые ароматы юности. Голос матери. Душевность того мига, когда они беззаботно лежали с Мэйр на склоне холма, наблюдая за пеплопадом.

Воспоминания померкли. К нему направился один огонек из массы убегающих людей. В толпе, где все светились, было трудно выделять отдельные огоньки. Сперва он подумал, что человек заметил его дух. Но нет, тот подбежал к трупу и упал на колени.

Теперь же, когда она была рядом, он смог разобрать черты лица этой фигуры, сотканные из тумана и сияющие изнутри.

− Ах, дитя, − произнес Кельсер. − Мне жаль.

Он потянулся, обхватил ладонями лицо рыдающей по нему Вин и обнаружил, что способен ее осязать. Для его бесплотных пальцев кожа девушки была твердой на ощупь. Похоже, она не могла ощущать его прикосновение, но он уловил, что в реальном мире ее лицо залито слезами.

Разве не были жестокими его последние обращенные к ней слова? Может, это и хорошо, что у них с Мэйр не было детей.

Из толпы удаляющихся огоньков отделилась еще одна светящаяся фигура и схватила Вин. Хэм? Да, судя по габаритам, он. Кельсер поднялся и проводил их взглядом. Он привел в движение планы, воплощать которые предстоит им. Наверное, они возненавидят его за это.

− Ты позволил ему убить тебя?

Резко повернувшись, Кельсер с удивлением обнаружил, что рядом с ним кто-то стоит. Не туманный силуэт, а странно одетый мужчина, в тонком шерстяном плаще, доходившем почти до пят, под ним рубашка на шнуровке и что-то наподобие конической юбки, а с пояса на петле свешивался нож с костяной рукояткой.

Мужчина был низкого роста, черноволосый, с острым крупным носом. В отличие от других людей, сотканных из света, этот выглядел так же нормально, как и сам Кельсер. Но если Кельсер мертв, выходит, незнакомец тоже призрак?

− Ты кто такой? − потребовал ответа Кельсер.

− О, думаю, ты и сам знаешь.

Кельсер встретился с ним взглядом и увидел в его глазах вечность. Холодную, спокойную − вечность камней, что наблюдали за тем, как поколения уходят друг за другом, или безучастных глубин, которые даже не замечали, как один день сменяется другим, ибо свет никогда не проникал в них.

− Проклятье! − воскликнул он. − Так Бог и впрямь существует?

− Да.

И Кельсер ему врезал.

Это был хороший, искусный удар с плеча. Другую руку он приподнял, чтобы отразить контратаку. Докс бы гордился.

Бог не увернулся. Кулак Кельсера угодил прямо по лицу, впечатавшись с приятным глухим звуком. От удара Бог повалился, но в его взгляде читалось скорее удивление, чем боль.

Кельсер шагнул вперед.

− Да что с тобой такое?! Ты существуешь, но позволил этому случиться! − Он махнул рукой в сторону площади, где к своему ужасу увидел гаснущие огоньки. Инквизиторы набросились на толпу.

− Я делаю все, что в моих силах. − Поверженная фигура на мгновение исказилась и словно расплылась, как ускользающий сквозь решетку туман. − Я делаю… Делаю все, что в моих силах. Понимаешь, все идет как задумано. Я…

Ошарашенный Кельсер отпрянул, когда Бог распался на части, а затем снова принял прежнюю форму.

Вокруг него совершали переход другие души. Тела переставали светиться, а затем их души, спотыкаясь, падали на туманную землю, будто вываливаясь из тел. Как только они появлялись здесь, Кельсер начинал видеть их в цвете. Возле каждой возник тот же Бог. И вот вокруг уже стояли больше десятка его копий, и каждая говорила с одним из умерших.

Тот, что находился рядом с Кельсером, встал, потирая челюсть.

− До тебя никто никогда не делал ничего подобного.

− Что, правда? − спросил Кельсер.

− Да. Обычно души сбиты с толку. Хотя некоторые пытаются убежать.

Он посмотрел на Кельсера.

Кельсер сжал кулаки. Бог отступил назад и, как ни странно, потянулся к ножу на поясе.

Что ж, Кельсер не собирался снова нападать. Но он услышал в его словах вызов. Побежит ли он? Конечно нет. Куда ему бежать?

Поблизости неудачливая женщина-скаа вывалилась в посмертие и почти сразу растаяла. Ее фигура расплылась, превращаясь в белый туман, который потянуло к далекой темной точке. По крайней мере так это выглядело, хотя точка, к которой она устремилась, не была нигде расположена. Она была… Запредельем. Каким-то далеким местом, находящимся все время в стороне от Кельсера, куда бы он ни перемещался.

Женщина растянулась и исчезла. Другие души с площади последовали за ней.

Кельсер повернулся к Богу.

− Что происходит?

− Ты же не думаешь, что это конец? − спросил Бог, махнув в сторону призрачного мира. − Это промежуточная остановка. Между смертью и…

− И чем?

− Запредельем, − ответил Бог. − Чем-то Иным. Тем, куда должны отправляться души. Куда должен отправиться и ты.

− Я еще не ушел.

− У алломантов это занимает больше времени, но все равно неизбежно. Это такой же естественный ход вещей, как то, что реки стремятся к океану. Я не устраиваю переход, но я здесь, чтобы вас утешать, смягчая его. Я расцениваю это… как некую обязанность, порожденную моим положением.

Он потер щеку и наградил Кельсера выразительным взглядом, говорящим все, что он думает о встрече с ним.

Еще одна пара людей исчезла в вечности. Казалось, они принимают ее, ступая в простирающееся небытие с облегчением и приветственными улыбками. Кельсер посмотрел на эти уходящие души.

− Мэйр, − прошептал он.

− Она перешла в Запределье. И ты перейдешь.

Кельсер взглянул в сторону точки перехода, к которой тянулись все мертвые. Он ощутил, что его едва уловимо, но тоже тянет туда.

«Нет. Пока нет».

− Нам нужен план, − сказал Кельсер.

− План? − переспросил Бог.

− Чтобы вытащить меня отсюда. Мне может потребоваться твоя помощь.

− Пути обратно нет.

− Что за упаднический настрой, − сказал Кельсер. − У нас ничего не выйдет, если ты будешь так говорить.

Увидев, что его рука начала расплываться, как сырые чернила на бумаге, которые нечаянно размазали, Кельсер пришел в замешательство. Он ощутил, как его куда-то затягивает.

Он принялся энергично расхаживать. Нельзя просто стоять и ждать, пока его не поглотит вечность.