О`Санчес - Перепутье второе Страница 2

– Что такое, Лери? Тише, тише, сейчас глаза ведь выскочат!

– Гонец Его Величества! К вам! Только что! У ворот!

– Придворный из тебя – никудышный, Лери. Твой удел – бивак, поход, шатер и общество неграмотных вояк.

– Виноват, ваша светлость.

– Где он у ворот – уже во дворе? Или у ворот – еще за воротами?

– Так точно, ваша светлость, согласно артикулу! Во дворе!

– Иду. Переоденусь только. А кто он?

– Рыцарь Докари Та Микол, ваша светлость! Судя по изломанному гербу – княжеской фамилии, второй сын.

– А-а-а… – Хоггроги фыркнул полуулыбкой, и всем сразу стало понятно, что сие известие весьма приятно повелителю. – Отлично. Тогда я так иду, не переодеваясь. Рыцарь рыцаря всегда поймет. Небось, и зверюга при нем?

– О да, ваша светлость! У-ух! Это настоящий охи-охи! Так вы его знаете?

– Встречались однажды. Сгоняй к ее светлости, предупреди. Ну… чтобы то, се, завтрак получше, понаряднее. Узнай у егеря – есть ли что стоящее на нынешний день?.. И на завтрашний. Керси разыщи или пошли за ним. Побежал!

Гонец Его Величества действительно был рыцарем, а золоченые шпоры, золотая цепь на груди, цвета на парадном княжеском щите безошибочно указывали на некие обстоятельства его жизни, а именно: юноша – гонец был весьма и весьма молод – второй сын князя, он не женат и он рыцарь.

Едва завидев маркиза Короны, гонец спрыгнул с лошади и приготовился, было, к приветствию по всей форме, но…

– Оставьте, оставьте, сударь! И наденьте свой берет. А хотите – снимите его, в пределах замка не зазорно ходить простоволосым. Видите? – маркиз Короны провел вдоль себя пальцами сверху вниз, как бы давая императорскому гонцу ознакомиться со своим внешним видом, несовместимым, по его мнению, с пышными придворными церемониями. И действительно: голова непокрыта, густые светлые волосы буйно торчат вовсе стороны, словно бы никогда не имели дело с гребнем, драгоценностей на одежде нет, важности в манерах – ни малейшей… Но зато широченная длинная рубаха-безрукавка навыпуск то и дело потрескивает под напором могучих мышц плеч, груди и живота. А руки у его светлости маркиза… А ноги, а сапожищи… Вот таков он и есть – знаменитый маркиз Короны.

– Гвоздик, сидеть. – Диковинный и зловещий на вид зверь вздыбил шерсть на мощном загривке и, вероятно подумав, что приближающийся человек таких размеров и с таким громким басом – это нешуточная угроза, решил вступиться за своего доверчивого и неосторожного хозяина… Нет, увы, раз вожак приказал сидеть – значит, знает, что к чему.

– Да, пусть посидит, я его не обижу. Но я слышал, сударь, что у вас поручение ко мне?

Все верно. Сначала – дело. Все изъявления дружбы и взаимной приязни – после.

– Так точно, сударь! Его Величество Государь, Великий Князь, Великий Герцог и Император всея Океании… – Юноша сделал короткую паузу, все присутствующие на дворе – приближенные, ратники и даже слуги – заслышав малый императорский титул, замерли навытяжку… – приказал мне сообщить, что второго числа сего месяца этого года…

Да, это было формальное прощение: от Императора – крепко провинившемуся перед ним маркизу Короны, который хотя и оказал Его Величеству ценнейшую услугу, на свой лад обуздав и уладив едва не вспыхнувшую войну между двумя странами, но который, тем не менее, создал для этого скорбного случая условия, ибо именно в его доме едва не пролилась кровь дуэлянтов, а ведь оба они были сыновьями своих отцов, монархов двух соседних государств, причем, его Высочество Токугари – даже престолонаследником Империи.

Свои люди из столицы еще загодя предупредили маркиза о грядущем прощении, однако он не ожидал, что гонец прибудет так скоро. Тем более не знал он, что это будет тот самый юноша, с которым он тепло познакомился мимоходом на Плоских Пригорьях.

– Отлично сударь! Немилость Его Величества была мне огорчительна, весьма и весьма, и я безуспешно пытался искупить хотя бы малую часть вины своей долгими и искренними покаяниями. Однако, сходу вопрос: насколько срочно вам потребуется возвращаться на этот раз? Почему спрашиваю: надеюсь, что вы у нас погостите.

Юноша осмотрел запыленный берет, отстегнул перо из пряжки и совершенно не по-придворному выколотил пыль об колено.

– Разве что до завтрашнего захода солнца, сударь. Время у меня есть, но мне предписано особо не задерживаться…

– Его Величеством? Поздравляю, вы востребованы.

Юноша заливисто засмеялся в ответ, и все присутствующие тоже улыбнулись неизвестно чему, ибо не было в юноше ни страха, ни угроз, ни желания уязвить кого бы то ни было.

– Его Величество действительно оказывает мне честь, давая те или иные поручения, но на сей раз предписания исходят совсем от другого лица, и они для меня ничуть… почти столь же ценны, как и благорасположение Его Величества! Прошу меня извинить, что я говорю загадками, но надеюсь, что у нас с вами все же найдется время их разрешить…

Маркиз шагнул вперед и протянул руку. Юноша горячо пожал ее, польщенный столь радушным приемом со стороны знатного и прославленного воина.

– Мало – но хоть что-то. Милости прошу к завтраку, о вашей лошади позаботятся. Керси! Ты как оруженосцем стал – вконец обленился. Ты где был?

– В отъезде, у родителей, вы же отпустили… Только что вернулся, ваша светлость, часу еще не прошло.

– А, да, извини. Пришла тебе пора опять уезжать, но до этого… Вот что, ты хотя и не паж, но пока еще и не сенешаль. Короче, сопроводи посла Его Величества… с питомцем… в его покои – и обустрой: сообразишь сам, где, что и кому поручить… Ванну обязательно. А потом – к завтраку проводишь.

Его светлость легко согласился с ее светлостью и, по светлейшему повелению обоих, завтрак был накрыт в покоях ее светлости, на самый малый стол: маркиз с супругой, их сын, их гость – и все. Его сиятельство маркиз Веттори по малолетству своему за столом почти не присутствовал, но был очень деятелен: с громким и веселым гугуканьем ползал на четвереньках по всему пространству покоев. Толстая нянька Нута и две мамки-кормилицы – его сиятельство всего лишь месяц назад окончательно отняли от груди – с беспокойством посматривали на свирепого охи-охи, которому его светлость почему-то разрешил присутствовать при хозяине, но вмешиваться не решались. Впрочем, охи-охи вел себя смирно, а его сиятельство благоразумно обходил, вернее будет сказать – обползал кошмарного зверя стороной.

Неожиданно маркизу поступили донесения с границы, и он, попросив извинения у присутствующих, отлучился, «буквально на несколько мгновений».

Тем временем его сиятельство развил бурную деятельность, он взялся гоняться за легкими разноцветными шарами, которые во множестве появились вокруг него: желтые, красные, синие, зеленые, белые, побольше, поменьше… Это маркиза Тури прочла заклинания, чтобы хоть как-то отвлечь отпрыска от исследования попавшегося на пути камина и его пачкотных летучих недр. Внезапно шары выстроились в длинную разноцветную цепочку и сами стали по очереди подлетать к его сиятельству. Тот мгновенно укрепился на полу, приняв сидячее положение, и стал увлеченно гасить шары ударами маленького кулачка. Ее светлость утратила на миг дар речи, видя все происходящее, но потом догадалась: