Пирс Энтони - Голубой адепт Страница 2

Леди пожала плечами.

— Если оставить тебя без охраны единорога, тебя ждет печальная участь. Согласись, что ты еще не достиг совершенства в магии.

— Возможно… — Внешне Стайл согласился легко, хотя в душе его покоробило. — Но, к счастью, — интонация его голоса стала ироничной, — хотя ты, Нейса и Халк отлично заботитесь обо мне, скоро мне не понадобится ваш надзор. Я избавлюсь от опасности, о которой ты знаешь.

По мере того как Стайл говорил, выражение лица Леди становилось все жестче. Благородство, чистота и нежность ее облика благополучно соседствовали с грубым душевным шрамом, который появился после гибели ее мужа. В воспоминаниях Леди о нем не было мягкости или нежности.

— Пусть будет так, как должно быть — сказала Леди. — Единорог не может сейчас оставить тебя, потому что Халк собирается уехать, а я не связана с тобою волшебством. Возможности мои в магии очень ограничены. Я могу исцелять кое-какие недуги и только. Вот почему Нейса предпочитает отсрочить свое появление в табуне до тех пор, пока тебе не перестанет грозить опасность.

— Но это невозможно! — запротестовал Стайл. — Почему она должна жертвовать своими интересами ради меня? Она давно мечтает о жеребенке!

— Да, так, — согласилась Леди.

— Но почему бы тебе не уговорить ее отправиться к жеребцу, который…

— …который как самец больше подходит ей, чем ты? — усмехнулась Леди. — Нет, я не позволю, чтобы она оставила тебя без защиты!

Стайл поморщился.

— А о безопасности своего покойного мужа ты так же горячо пеклась?

Леди смутилась, и Стайл устыдился своей прямоты.

— Я извиняюсь, Леди. Просто мне кажется, что ты недостаточно заботилась о муже, потому он и…

— Да, видимо, это так. Потому он и погиб. Если бы с ним рядом всегда был бы охранник-единорог, возможно, этого бы не случилось.

Они снова коснулись болезненной для них обоих темы, и Стайл воскликнул:

— Хорошо! Я уступаю тебе. Ты права: лучшего охранника, чем Нейса, мне не найти. А что я для нее должен сделать?

— Ты должен сообщить жеребцу об отсрочке. Нейса придет к нему позже.

Стайл кивнул.

— Прекрасно. Благодарю тебя за участие в моей судьбе. И сейчас, и раньше — ты неизменно помогаешь мне.

— Я помогала тебе в главном — ты стал магом, хозяином Голубого Замка, — ответила Леди холодно и, помолчав, добавила: — Но если ты захочешь порвать интимные отношения с Нейсой, прошу тебя, найди подходящие слова. Не забывай, что она, хоть и умеет принимать человечески обличье, все же животное, и наши понятия недоступны ее разуму. Ее легко обидеть.

— А где мне найти слова, чтобы не обидеть тебя, жену моего первого "я"? Ты же знаешь его пристрастия и вкусы, но ведь это мои пристрастия и вкусы! Как мне быть?

Она тут же покинула его, не удостоив ответом. Стайл пожал плечами и вернулся во внутренний дворик. Он желал Голубую Леди больше, чем какую либо женщину, но она упорно не хотела этого замечать и избегала объяснений. Стайл мог бы прибегнуть к магии, но он хотел завоевать ее в честном поединке. Да, Адепт мог внушить ей любовь к себе с помощью чар, но на это он никогда не решится, и она об этом знает. В некотором смысле Леди понимает его лучше, чем он сам себя, потому что у нее есть опыт общения с его альтернативной сущностью, с его первым я.

Может, этот опыт и дает ей власть над Стайлом в теперешнем его воплощении?

Клип и Нейса, обернувшись единорогами, паслись позади фонтана вдоль дорожки. Там росла голубая трава, которую сеяли специально для них. Это была великолепная пара. И статью, и окрасом они не уступали друг другу: глянцево-синяя шкура, красные гетры на задних ногах у Клипа, блестящий черный окрас и белые гетры — у Нейсы. По масти Клип был типичным единорогом, масть же Нейсы очень напоминала масть лошади, потому жеребец постоянно так или иначе напоминал ей о ее неполноценности. Стайла сердила такая несправедливость по отношению к прекрасной кобылице.

Нейса подняла голову. Черные глаза смотрели на Стайла в упор, изо рта торчал пучок травы, и, как все из породы лошадиных, она перестала жевать и застыла, когда что-то привлекло ее внимание.

Стараясь выражаться как можно велеречивее, чтобы воздать должное уважение кобылице, Стайл сказал:

— Я сожалею, что вынужден просить Нейсу упустить благоприятный момент обзавестись потомством, но так случилось, что у Адепта из Голубого Замка есть неизвестный враг, возможно, другой могущественный Адепт, который убил однажды его дубля и теперь мечтает сделать то же самое с ним. У меня впереди нет еще одной, третьей, жизни, и до тех пор, пока мне грозит смерть, я не могу оставаться без помощи и советов верного единорога. Никто не сможет так хорошо помогать мне, как Нейса. Вот почему мне бы хотелось, чтобы Нейса временно отложила свой визит к жеребцу. Я сознаю, что возлагаю на Нейсу большую ношу, но это единственное, что я могу сейчас предпринять ради своего спасения.

Нейса, польщенная, фыркнула, всхрапнула. Она, похоже, не была разочарована.

Когда кобылица дожевала траву, Клип вопросительно взглянул на нее. Приглашая на дуэт, он зацепил своим рогом ее рог, но, не почувствовав ответного желания, трубить не стал.

Однако одна проблема была заменена другой. Кобылица не могла ослушаться жеребца, и Стайлу предстояло самому, как Адепту, разговаривать с ним. Согласно неписаной, но строгой иерархии на планете Фаза вожаки табунов и Адепты, условно выражаясь, были равны, хотя высшая власть все же в какой-то мере оставалась за Адептами. Стайл решил не пользоваться своим относительным преимуществом и разговаривать с жеребцом на равных. Но сначала нужно было уладить дела в Голубом Замке.

Он встретился со своим телохранителем — великаном Халком. Насколько Стайл был миниатюрен, настолько громоздок был Халк — гигант, глыба железных мускулов. Он в совершенстве владел искусством ведения всех видов рукопашного боя и был совсем даже неглуп — вопреки утверждениям некоторых обитателей Голубого Замка.

— Мне нужно на денек покинуть замок, — сказал ему Стайл. — Необходимо побеседовать с жеребцом, но ведь к себе я не могу его вызвать.

— Это уж точно. У жеребца скверный характер, он самолюбив и никогда ни в чем не уступит. Берегись, Стайл!

— Не нужно, друг мой, предостережений! Я не боюсь единорогов, мне нечего их опасаться, но вот за Голубую Леди я тревожусь. Мне бы хотелось, чтобы ты охранял ее в мое отсутствие. Мой неизвестный Недруг, возможно, попытается нанести мне удар через нее. Ты не маг, по крайней мере, не практикующий маг, но если никто не узнает, что я уехал, не будет и коварных заклинаний. А против всего остального твоего опыта хватит, у тебя его не меньше, чем у меня.