Виктор Исьемини - Летний зной Страница 2

Ннаонна прошла на бак, ей было любопытно. Морячок с лотом отодвинулся от девушки, но места было маловато.

- Ваше величество... - снова заговорил Кари.

- Ладно, посмотрим, как бы это лучше устроить, - Ингви махнул рукой. - Сейчас меня больше занимают Семь Башен. Что там такое? Туман? Дым?

Поблизости от темного силуэта замка поднимались серые струйки.

- Исчадия злой магии, - убежденно заявил Тонвер. - Мы станем молиться, чтобы чары не повредили.

- Я думаю, там постоянно торчат кладоискатели, и это их лагерный костер, - буркнул Дунт.

- Но помолиться все же не мешает, как сказал блаженный Энтуагл великому Фаларику перед боем. Отважный король считал, что его армия имеет десятикратный перевес и потому моление о победе оплачивать не обязательно...

Тем временем руины приближались. "Одада", медленно лавируя, двигалась к берегу, и разрушенный замок Черного Ворона рос, обретал очертания, Вот уже можно хорошо разглядеть скалистый мыс, за которым должно находиться устье бухты. Кряжи, иссеченные морем и ветром, полого поднимались над серыми дюнами, дальше подъем делался круче, на вершине, на некотором удалении от берега, громоздились башни. Камень прибрежных утесов, послуживший материалом эльфийским зодчим древности, был темней, чем песок и заросли на берегу. На фоне ярко-голубого весеннего неба башни и вовсе казались черными.

Вампиресса снова и снова принималась считать - и всякий раз сбивалась, стоило барке переменить галс. Судну приходилось маневрировать из-за, того что ветер в этом месте то и дело изменял направление, то налетал порывами, то вдруг стихал, чтобы через минуту обрушиться с другой стороны. Похоже, и ветра у Семи Башен были зачарованы... Как только "Одада" разворачивалась, Ннаонна сбивалась со счета и уже не могла сообразить, какие из башен сосчитаны. Едва глянешь под новым углом на руины, и все представляется совершенно иначе. То ли дым, то ли туман серой струйкой поднимался где-то позади развалин. Потом ветер растаскивал серые пряди, бросал между мрачных башен, слепо пялящихся бойницами в море.

Никлис развернул барку мористей, чтобы обогнуть мыс, Ннаонна бросила бесполезный счет. Корабль, тяжело переваливаясь на волнах, выполнил маневр. У берега волнение было сильней, Никлис проорал, чтобы уменьшили парус, "Одада" замедлила ход. Вот каменные стены расступились, открылась бухта. Моряк на баке приготовился бросать лот. Перед тупым носом барки крутились буруны, взметались ворохи пены - определить глубину на глаз было невозможно. Вампиресса утирала соленые капли с лица и не сводила глаз с руин. Сейчас она смотрела на башни снизу, и разрушенная крепость казалась еще более мрачной и грозной.

Никлис снова велел уменьшить площадь паруса, теперь "Одада" едва ползла, морячок бросил лот, и Ннаонна отступила в сторону, чтобы не мешать. Матрос бросал веревку снова и снова, камень, привязанный к лоту, тянул в глубину, и трос послушно разматывался - фарватер безопасный. Барка миновала устье небольшого залива, Никлис чуть пошевелил рулем, направляя судно в сторону - и вот корабль уже качается на спокойной мелкой волне, укрытый каменным откосом от ветра и океанской волны. Сделалось тихо, крутые уступы заслонили подножие крепостных стен. Среди дикого камня отчетливо выделялась отесанная поверхность древнего причала - когда-то там приставали суда вассалов Меннегерна. Вот "Одада" совсем потеряла ход и легла в дрейф, не дотянув до берега три десятка шагов.

- Ну, спускайте шлюпку, - велел Никлис, - подтянем посудину к пирсу. Попробуем пришвартоваться...

Спуская на воду шлюпку, матросы вполголоса поругивались. Должно быть, вовсе не сквернословить они не могли, брань стала неотъемлемой частью любого рода деятельности, но орать миренцы не решались из опаски прогневить опасных пассажиров. Никлис протопал на палубу, поглядел на труды моряков. Буркнул:

- Работнички, слышь-ка... Гангмар их дери.

Когда лодка плюхнулась в темную, похожую на гномье стекло, воду, из каюты выбрался Лотрик. Огляделся, деловито прошагал к борту и, растолкав матросов, приготовился спускаться.

- Стоп, мастер Корель! - окликнул Ингви. - Ты нам еще пригодишься на борту. Карикан...

Шкипер с тяжелым вздохом отступил, а Счастливчик кивнул и полез с матросами в шлюпку. Демону хотелось, чтобы за миренцами, покинувшими борт "Одады", кто-нибудь присматривал - не то у туповатых матросов может образоваться неуместная идея сбежать на берег. Карикан вполне годился, так как ему сбегать было не с руки. Бродяга хочет отыскать сына, а без Лотрика это будет затруднительно.

Моряки расселись в шлюпке, разобрали весла, Кари занял место на носу суденышка... Никлис бросил ему конец и показал, как он, слышь-ка, хочет подвести "Одаду" к древнему пирсу. Миренцы покивали, дело ведь знакомое, и медленно повлекли судно по гладкой поверхности бухты.

Ингви подошел на бак, Ннанонна тут же прижалась к нему, и демон обнял девушку. Тонвер с Дунтом пристроились неподалеку и гнусаво бубнили молитвы, Аньг привычно улыбался. Делом был занят один лишь Никлис, он внимательно следил за перемещением шлюпки и поминутно оглядывался на кормчего, словно сомневался, что туповатый мужлан соображает, как выполнить маневр. Но тот спокойно развернул "Одаду" именно так, как требовалось. Шлюпка увлекла тяжелую барку к причалу... Со скал слетелись чайки, стали кружить над пропахшим вонючей сельдью судном и пронзительно горланить.

- Тьфу, мерзость, - бросил Тонвер. Сии птахи белы, как гилфинговы ангелы, а визжат, как пропащие души в Проклятии! Только молитвой благости достиг, как гадкие твари своим воем все испортили! Будто беду пророчат.

- Странное дело, - заметил Ингви. - В местечках, вроде этого, любое обычное событие кажется зловещим предзнаменованием.

- Ты о чайках? - осведомилась вампиресса.

- И о чайках тоже. Или вот эта дымка над развалинами... - все подняли головы, отсюда, с воды, туманные разводы между башен были не видны. - Почему-то она мне не понравилась, хотя ничего такого, вроде, в ней нет.

- Не удивительно, осмелюсь заметить вашему величеству, - пробурчал Дунт, задрав голову и осматривая руины и мечущихся над баркой чаек, - птицы не поселились бы в этом месте, если бы не было постоянной поживы. Чайка - она та же ворона, на помойке селится, помойкой живет. Стало быть, люди здесь имеются, отбросы... Люди и костер жгли, а как нас приметили, так и погасили. Осторожней надо здесь.

- Ну ты и сказанул, - осадил приятеля Тонвер, - людей опасаться! Этим местом силы Тьмы с незапамятных времен владеют.

- С силами Тьмы я совладаю молитвой, а вот людей опасаться всегда нужно, - отрезал тощий монах.

- Думаю, и с людьми мы совладаем, - заметил Ингви, - но осторожность не повредит.