Ксения Чайкова - Теневые игры Страница 20

Торин покосился в сторону барона и,понял, что задумался бы. Главным образом над тем, ко всем ли своим клиентам Тень относится одинаково холодно, или кому-то отдает предпочтение и вступает в более близкие отношения.

– Я не хочу с ним здороваться и раскланиваться, а то как бы не заподозрил Вайский чего не надо. Пошли отсюда, да поживее,- хмуро велела наемница. Злобное шипение никак не вязалось с лучезарной улыбкой, которой она одарила очередного аристократа, подошедшего с большой коробкой конфет в руке и уймой двусмысленных комплиментов на устах. Тень отвесила несколько любезностей в ответ, сладости не взяла и, извинившись, решительно направилась к выходу, держа графа так крепко, что вырваться нечего было и думать.

Лорранский, едва успевая отвечать на сыпавшиеся со всех сторон реплики, приветствия и приглашения, поспешил за храной, с тоской вспоминая свою воспитанную в монастыре кузину. Та на мужчин и глаз поднять не смела, говорила шепотом и только если ее спросят, а из занятий предпочитала вышивание и чтение святых книг. Вот уж из кого славная жена выйдет, так это из нее. А наемница, из которой вся ее решительность и сила так и перла, на роль не то что супруги – подруги благороднорожденного явно не годилась. И все-таки Торин почему-то раз за разом вспоминал маленькие, до умиления беззащитные ступни Тени и ее всплески веселости и баловства, изредка прорывающиеся через приросшую к душе маску невозмутимой профессионалки, и думал, как было бы хорошо, если бы наемница звенела своим легким искренним смехом не в каких-то сомнительных забегаловках, а в родовом поместье Лорранских.

Чего Тени было не занимать, так это резвости. В длинном платье и на каблуках она неслась с такой скоростью, что Торин поспевал следом с явным трудом, да и то только потому, что наемница накрепко вцепилась в его локоть и отстать не позволяла. Кроме того, внимания заслуживало ее потрясающее умение передвигаться стремительно, но совершенно невозмутимо, так, будто она делала одолжение всему миру и не бежала вовсе, а шествовала спокойно и неспешно, как и положено богатой влиятельной особе.

Наемница облегченно вздохнула только в карете, когда убедилась, что в экипаже не поджидает никакая опасность, кучер на козлах и лакей на запятках – те же самые, что и были, а Торин благополучнейшим образом уселся внутри. Посланная на разведку вонато слетала на крышу и слазила под днище кареты, после чего сунула ушастую башку в окно и коротким шипением доложила хозяйке, что все спокойно.

– Знал бы ты, как мне это все не нравится,- доверительно сообщила своему подопечному Тень, привычно подхватывая вонато и затаскивая ее себе на колени.

– Что именно? – на всякий случай решил уточнить Торин. Похоже, параноический клин в пепельноволосой голове храны расширяется и крепнет прямо на глазах. Этак она скоро своего клиента вообще из дома откажется выпускать.

– Да все,- равнодушно отозвалась девушка. За день она, как и сам Лорранский, устала, но сидела совершенно прямо, не позволяя себе откинуться на спинку сиденья.- Прежде всего мне не понравилась опера – не для человеческих умов она создана. Но дело не в этом. Ты знаком с Вайским лично?

– Нет. Вернее, представлены-то мы друг другу наверняка, но тесно и близко ни разу не общались.

– Это хорошо,- удовлетворенно улыбнулась наемница. Торин невольно содрогнулся – за два месяца совместных разъездов по Райдассе и Йанаре он слишком хорошо изучил свою телохранительницу, чтобы не понять, что именно означает такой вот надменно-нежный сахарный оскал, сладкой маской застывший на невозмутимом лице привычной ко всему наемницы,- Убить его, что ли? Как ты считаешь?

– Кого? – поразился Торин, на всякий случай отодвигаясь от храны и уже не на шутку пугаясь мрачного огонька, скользнувшего в глубине темных шоколадных глаз.

– Да Вайского же,- нетерпеливо пояснила девушка,- Чтобы он не раззвонил по всему миру подлунному, что Лорранский с храной под ручку разгуливает. Впрочем… Поздно уже, наверное. Надо было сразу этим заняться. А теперь уже наверняка опоздала – барон, если пожелал, уже успел разболтать о нас кому надо и кому не надо.

– Тень, я тебя не понимаю,- честно признался граф.

– Оно и видно,- фыркнула храна. Ворвавшийся в карету сполох от магического фонаря перед каким-то домом на мгновение осветил ее хмурое сосредоточенное лицо. Тщательно уложенные перед отъездом из поместья волосы были небрежно растрепаны рассеянной рукой и являли миру косой шрам на левом виске, оставшийся наемнице на память о меритаунских событиях месячной давности. Девушка машинально провела по нему кончиками пальцев, слегка поморщилась и вновь воззрилась на своего подопечного: – Скажи-ка ты мне, Торин, а сколько аристократов могут позволить себе содержать храна просто так, в качестве обычного телохранителя?

– Ну… – Граф честно призадумался, помедлил, но все-таки признался: – Не так уж много, наверное, – вы же очень дорогие работники. Храпов лучше нанимать для разовых акций – охраны в поездке, убийства, улаживания каких-то щекотливых вопросов… А постоянно держать при себе слишком накладно выходит. Даже самый лучший представитель гильдии телохранителей обойдется намного дешевле, чем хран или храна средней руки. А уж про таких, как ты, элитных, лучших выпускников, которых рекомендует ваш экселенц, я вообще не говорю – остается только удивляться, зачем тебе столько денег, если ты, как не раз упоминала, собираешься рано умирать.

– То-то и оно,- равнодушно кивнула Тень. Попытка поддеть или обозлить ее, как всегда, не удалась – иногда Торину казалось, что наемница просто бесчувственная деревяшка, не способная ни на какие эмоции. Вернее, способная, да не на те, которые нужны.- Следовательно, аристократ в сопровождении храны вызывает удивление и вполне обоснованные подозрения. Ведь это означает, что он чего-то опасается. ДлЯ того чтобы избежать любопытных взглядов и ненужных вопросов, мы с тобой и разыгрываем влюбленную парочку. И все бы ничего – ты же видел, как хорошо работала эта легенда во время поездки в Меритаун,- но, к сожалению, боги столкнули нас с моим бывшим клиентом.

– А ты с ним тоже… ну…

– Нет,- Тень, поняв графа с полуслова, коротко зло хохотнула, и невидимая в темноте кареты демон поддержала хозяйку насмешливым шипением.- С ним я по приемам не шлялась и аристократам не улыбалась. Так что не бойся, преемником барона тебя не ославят.

– Да? А что же ты для него делала?

– А тебе было бы приятно, если бы я на всех углах о твоих заказах болтала? – вопросом на вопрос ответила Тень, слегка приподняв брови, потом все-таки смилостивилась над изнывающим от любопытства графом и спокойно пояснила: – Один… э-э-э… скажем, человек не угодил барону, который тогда был вовсе не бароном, а… Впрочем, это неважно. Короче, я отравила неугодного Вайскому человека. Веселенькое было дельце, правда, Тьма? Ух и развлеклись же мы тогда…

– Вот так просто? Пришла и отравила? – вскинул брови Тории, пораженный не столько печальным окончанием чьей-то жизни, сколько небрежностью комментария наемницы.

– Именно. Пришла и отравила.- Тень недобро ухмыльнулась и многозначительно повертела в пальцах извлеченный из какого-то потайного кармашка крохотный хрустальный флакон. Аристократки в таких обычно нюхательные соли носят, дабы окружающие могли оказать первую помощь, если прекрасной леди вдруг вздумается прилюдно лишиться чувств. Какое-то вещество было насыпано и в пузырек Тени. Но Лорранский вдруг усомнился, что там находятся невинные пахучие кристаллики. Зная наемницу, можно даже предположить, что во флаконе прячется если не яд, то какие-то страшные нелицензионные заклинания.

– А кем был тот человек, с которым повздорил Байский? – не унимался неугомонный аристократик, опасливо поглядывая на пузырек с нюхательными солями в моих руках. Я скосила на Торина глаза и улыбнулась так нехорошо и многозначительно, что он отшатнулся и, судя по изменившемуся лицу, начал лихорадочно перебирать в памяти всех своих родственников, прикидывая, не помирал ли кто из них год назад ни с того ни с сего.

Я же, отделавшись от настырного аристократа, откинулась на спинку сиденья и задумчиво потерла лоб. Упомянутый Вайский являет собой отличный пример того, как при помощи личных качеств вроде недюжинного ума, предприимчивости и целеустремленности можно выбраться с самого дна и попасть в высшее общество. Лет сорок назад Вайский, тогда зовущийся просто Марином Тонкие Пальцы, начал упорное восхождение вверх по социальной лестнице. Райдасса, в то время только поднимающаяся из разрухи после войны Ветров, предоставляла ретивым и решительным уйму возможностей пробиться наверх. И Марин не преминул ими воспользоваться. В сорок лет он стал главой гильдии грабителей – той самой, место в которой некогда купил за золотую подвеску в виде смеющейся луны, снятой с шеи благороднорожденной дамы, ехавшей в карете в сопровождении кучера, лакея да охранника. Скольких трудов ему стоило ограбить блистательную леди, не ведомо никому. Но он это сделал и был принят в гильдию на самую низкую должность, какая тогда только существовала, – наводчика и осведомителя. За тридцать лет Марин ухитрился подняться от уличного босяка до экселенца, на месте которого и просидел почти десятилетие. Один из самых удачных ходов за его правление – это объединение гильдий воров и грабителей, которому в немалой степени поспособствовала и я. Сильно тогда экселенцы поцапались, насмерть. Все влияние да потенциальных жертв делили, никак понять не желали, что жертвы эти самые, как ни крути, ни тем ни другим претендентам на их потом и кровью нажитое имущество особенно рады не будут. Списался тогда Марин с главой нашей гильдии, специалистов просил, да сразу двух – одного для близкого общения с экселенцем воров, другого для себя – опасался, как бы к нему убийц не подослали. Тогда-то мы с ним и познакомились. Айранэта, присланного со мной в паре, в то время еще не получившего своих отметин и работавшего по специальности, Марин оставил при себе в качестве охранника и телохранителя, а меня отправил на более быструю и грязную работу. Втереться в доверие к главе гильдии воров, а потом аккуратно подсыпать яда ему в вино не составило особого труда, но до этого пришлось не раз и не два выходить на ночной промысел с коллегами по ремеслу и, скрепя сердце, нападать на прохожих. Раньше грань между грабителями и ворами была очень четкой: вор – тот, кто лишает жертву денег и драгоценностей так, что она того не замечает и еще долго пребывает в блаженном неведении относительно ухудшения своего материального положения, а грабитель – тот, кто отнимает у нее упомянутые предметы насильно, с применением грубой физической силы и холодного оружия. Но потом гильдия грабителей объединилась со взломщиками и стала помимо прочего промышлять в домах горожан, а воры начали вооружаться ножами и стилетами. В результате, когда я под именем Юниллы влилась в сплоченные ряды воровского сообщества Каленары, там уже мало кто вспоминал, что другое название их гильдии созвучно с моим профессиональным прозвищем. Лет этак двадцать назад их еще называли Тенями – за умение освободить жертву от груза монет тихо и незаметно. А нынче все полетело к демонам во Мрак вековечный.